Продолжение. Начало в № 1179
Первая мировая война
Входя в управляющую верхушку концерна мирового уровня, Ратенау предвидел, что война неминуемо приведет к изоляции Германии и катастрофическим последствиям в экономике. Также мало верил он в то, что Германии удастся одержать быструю победу, и рассчитывал на затяжной характер войны. Тем не менее сразу после начала боевых действий в августе 1914 года Ратенау решает, что как немецкий патриот он не может оставаться в стороне от событий, и посылает письмо канцлеру, в котором просит выделить ему любую должность, на которой он бы мог оказаться полезным Германии.
После последовавшего вскоре за этим вступления в войну Англии Ратенау начинает понимать, что экономическая изоляция Германии, которой он опасался, становится реальностью, а вместе с ней и неминуемый дефицит импортируемого промышленного сырья. Он ведет интенсивные дискуссии с членами Кабинета министров, и в результате уже 13 августа при Прусском военном министерстве организуется Отдел военного сырья, начальником которого назначают Ратенау. В задачи отдела входит организация централизованной закупки сырьевых ресурсов, их планирование и распределение между компаниями, выполняющими военные заказы, а также реквизиция и последующее перераспределение сырья на оккупированных территориях в Бельгии и Франции. Деятельность отдела оказалась весьма эффективной: вплоть до самого конца войны военная промышленность Германии не испытывала серьезных затруднений с сырьем.
Отметим, что позднее Ратенау перешел к расширительному толкованию слова «сырье»: в 1916 году он входил в группу промышленников, предложивших массовую депортацию бельгийских и французских рабочих с оккупированных территорий для работы на военных заводах Германии — причина, по которой после войны во Франции и Бельгии раздавались голоса, требовавшие суда над Ратенау, как над военным преступником
Интересно, что опыт централизованного планирования сырьевого обеспечения немцы попытались применить и во Второй мировой войне: в своих мемуарах осужденный Нюрнбергским трибуналом Альберт Шпеер отмечал, что при организации распределения сырья в 1942 году ему очень пригодился опыт «еврея Ратенау».
После того как в 1915 году Ратенау отходит от руководства отделом, он не оставляет своей активности в качестве неформального советника высших чинов правительства и руководства армии. К нему прислушиваются и канцлер, и генералы. Ратенау не боится высказывать свое мнение и тогда, когда оно идет вразрез с официальными установками. Так, он резко высказывается против начала войны подводных лодок, предвидя, что это неминуемо приведет к вступлению в войну США. Скептически отзывается он в 1916 году и о так называемой программе Гинденбурга, означавшей принудительную мобилизацию промышленности и гражданского населения — эдакий прообраз тотальной войны, объявленной Геббельсом в 1943 году.
По мере того как война затягивалась и шансы немцев на победу уменьшались, Ратенау все чаще задумывался о послевоенном устройстве Германии. Не вызывало сомнений, что государство в его тогдашней форме с бюрократическими полуфеодальными структурами в будущем сохраниться не могло. В своей работе «Новая экономика», вышедшей в 1916 году, Ратенау отразил свое видение новой Германии: индивидуальная свобода каждого, принцип солидарности, рыночная экономика в сочетании с государственным регулированием — словом то, что впоследствии нашло свое воплощение в послевоенном устройстве ФРГ.
Веймарская республика
Ко времени окончания войны противоречивые чувства овладевают Ратенау. С одной стороны, он как немецкий патриот не может не ощущать горечи несправедливого, как он считает, поражения; с другой стороны, в возникновении основанной на демократических принципах Веймарской республики он видит шанс па практике реализовать свои экономические концепции. Однако на этом направлении его ожидает ряд жестоких разочарований.
В 1918 году Ратенау пытается баллотироваться в национальное собрание от незадолго до этого образованной Немецкой демократической партии, однако, как и в довоенное время, его кандидатура не проходит из-за антисемитских настроений среди членов партии. В 1918–1920 годах он участвует в качестве эксперта в ряде комиссий, занятых послевоенным устройством экономики, но предложения этих комиссий из-за бюрократических проволочек так никогда и не были реализованы.
В 1920 году происходит важное событие, во многом повлиявшее на дальнейшее развитие Веймарской республики, — международная конференция по репарациям в бельгийском городе Спа. На этот раз Ратенау включают в список делегации по прямому указанию тогдашнего министра финансов Вирта.
Один из главных вопросов конференции — размер контрибуционных поставок немецкого угля странам Антанты. Среди немецкой делегации господствуют две точки зрения. Одна, выражаемая Ратенау, сводится к тому, что требования стран Антанты надо постараться выполнить, как бы высоки они ни казались. Другая часть делегации, в которой наиболее активную роль занимает известный промышленник Гуго Стиннес, считает, что требования союзников ввиду их полной нереалистичности следует бойкотировать и соглашение не подписывать. Французы угрожают в этом случае оккупацией Рурской области, но Стиннес считает, что лучше оккупация, чем полное разграбление страны. В ответ на это Ратенау заявляет, что «речь идет не о том — или репарации, или оккупация… Речь идет о том — репарации и оккупация или только репарации».
Ратенау указывает, что в случае занятия французами Рурской области потери немецкой промышленности окажутся неизмеримо более высокими, и в результате ему удается убедить участников делегации подписать соглашение. Стиннес, обладающий крупными вложениями в угольной промышленности и не без оснований подозреваемый в личных интересах, выходит из себя и обещает своим противникам дальнейшее разбирательство, в котором, как он подчеркивает, не остановится и перед антисемитской аргументацией. Такая аргументация не заставляет себя ждать, и вскоре в газетах появляются статьи, клеймящие соглашения в Спа, заключенные «еврейскими экспертами… сломившими немецкое сопротивление против недостойных условий».
В мае 1921 года вопрос о репарациях обостряется вновь. К этому времени союзники определяются с окончательной суммой, которая в денежном исчислении должна составить 132 миллиарда марок. Прежнее правительство Германии подает в отставку, и вскоре после этого Ратенау принимает предложение занять в новом кабинете, сформированном канцлером Виртом, пост министра по восстановлению.
Такой шаг, несомненно, требовал изрядного мужества, так как политически мотивированные убийства в то время становились повседневной реальностью. Многие немецкие промышленники первого периода Веймарской республики сознательно избегали государственных должностей, опасаясь, что на них будет возложена вина за немецкое поражение и за кабальные условия мирного договора со всеми вытекающими последствиями. Также Ратенау не мог не сознавать, что в его случае каждое непопулярное решение будет увязываться с его национальностью.
Вальтер Ратенау
Министерство, которым руководил Ратенау, занималось вопросами восстановления французских и бельгийских территорий, разрушенных во время войны, его активность была тесно увязана с репарациями, выплачиваемыми союзникам. Ратенау провел целую серию переговоров с англичанами и французами в попытке хоть как-то смягчить условия платежей. Однако принятое осенью 1921 года решение союзников о передаче Верхней Силезии Польше поставило точку на этой деятельности. С утратой силезского угольного бассейна немцы потеряли всякую надежду на то, что они смогут справиться с выплатами. Кабинет министров подал в отставку, и вместе с этим Ратенау расстался с министерской должностью.
Министр иностранных дел, Рапалльский договор
Осенью 1921 года в Берлин на переговоры прибывает российская правительственная делегация. Цель переговоров — заключение торгового и политического соглашения, которое могло бы упорядочить послевоенные отношения двух стран. Предыдущее соглашение — известный из курса истории КПСС Брестский мир — считается устаревшим и больше не отражающим реальной политической обстановки того времени. При этом сторонам предстоит решить ряд щекотливых вопросов.
Русские предлагают ленинскую формулу — мир без взаимных контрибуций, на которую немцы поначалу реагируют с известной осторожностью. Альтернативу сепаратному договору с Россией они видят в заключении соглашения между Россией и консорциумом западных стран, в который помимо стран Антанты должна была бы войти и Германия. Однако и такое соглашение имеет свои негативные стороны. От России в этом случае потребовались бы признание долгов царского правительства и компенсация потерь, вызванных национализацией иностранной собственности, что ни в коей мере не устраивает большевиков. Для немцев же такой вид соглашения означал бы неминуемое включение России в список стран, претендующих на репарации.
С немецкой стороны переговоры ведет барон фон Мальцан, к тому времени заведующий Восточным отделом МИД Германии. Российскую делегацию возглавляет Карл Радек, секретарь Коминтерна и член ЦК РКП(б).
Радек, уже один раз подвергавшийся аресту в Германии в 1919 году, когда он приезжал по заданию Коминтерна для поддержки революции, не пользуется особым доверием у немцев. В свободное от дипломатической работы время он занимается агитационной деятельностью и участвует в митингах компартии. Такого рода активность отнюдь не способствует атмосфере доверия на переговорах, от окончательного разрыва их удерживает только энергия фон Мальцана. Опытный политик и незаурядная личность, он имеет свое собственное видение будущего Германии и считает, что в условиях непростых отношений со странами Антанты Германия должна проявлять большую активность на Востоке.
конференции, 1922 год
Помимо политического урегулирования русские весьма заинтересованы в немецких кредитах, что вызывает у немцев дополнительную нервозность. Германия опасается, что предоставление займов России вызовет вопросы у союзников, и в первую очередь у Франции: а почему в таком случае немцы не справляются со своими платежами по контрибуциям? С конца 1921 года во Франции сменился премьер-министр: на смену умеренному Бриану (тому самому, которому персонажи романа «Золотой теленок» не хотели класть в рот свои пальцы) пришел активно антигермански настроенный Пуанкаре. С того момента немцы постоянно опасаются, что французы приведут в исполнение свою угрозу и оккупируют Рурскую область.
31 января 1922 года Ратенау назначается министром иностранных дел: к этому времени он успел принять участие в ряде переговоров и международных конференций и считается достаточно опытным политиком. Вскоре после этого фон Мальцан вводит его в курс дела. Ратенау не скрывает своего скептицизма по поводу переговоров — он опасается осложнений в отношениях со странами Антанты в случае заключения сепаратного соглашения и предпочитает договоренность, базирующуюся на консорциуме. Кроме того, сама личность Радека не вызывает у него восторга: для Ратенау, считающего самого себя немцем, Радек является воплощением всех худших черт еврейства. Одному из работников министерства он замечает: «Радек безусловно умен и остер на язык, однако он все же скользкий парень, эдакий еврейчик (Judenjunge) с вульгарными манерами». В свою очередь, и фигура Ратенау не пользуется симпатиями у русских. Чичерин считает, что Ратенау не разбирается в международной политике. Кроме того, большевики опасаются, что капиталист Ратенау будет проводить курс, направленный на разграбление России.
Переговоры продолжаются в Берлине до конца февраля без особого успеха. Фон Мальцан, наиболее активный участник с немецкой стороны, подготавливает несколько вариантов текста договора, однако ни один из них не проходит — слишком сильно взаимное недоверие сторон.
10 апреля открывается Генуэзская конференция по послевоенному устройству, на которую Германия и Россия приглашены как полноправные участники. Российская делегация, которую возглавляет Чичерин, селится в небольшом курортном городке Рапалло неподалеку от Генуи. Немцы, сознавая важность конференции, присылают одну из самых больших и представительных делегаций, в состав которой входят 4 министра (в том числе и Ратенау).
Интересно, что в преддверии конференции 22 члена рейхстага посылают официальный запрос, в котором требуют объяснить, почему в составе делегации 33% составляют евреи, тогда как их процентный состав в населении равен всего 2% — любители подобного рода еврейской статистики, как известно, встречались в истории во все времена, и Веймарская республика отнюдь не была исключением.
В Генуе немцы стараются склонить союзников к созданию консорциума для торговли с Россией, однако те не торопятся: не ясно, готова ли Россия в этом случае решить проблему долгов царского правительства.
Окончание следует
Григорий ЛЕВИНЦ
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
