Еврейский Мир

В своем замечательном эссе  “Метафизика современного воровства” (The Metaphysics of Contemporary Theft) с описанием девятого вала паразитизма и нахлебничества, захлестывающего Америку, известный историк античности и публицист Виктор Дэвис Хансон высказал мысль, что Барак Обама и его приспешники лишь делают вид, будто хотят сокрушить американский образ жизни, а на самом деле вовсе не желают подрубать сук, на котором сидят, чтобы не лишать себя источника своего изобильного благополучия. Хансон пишет:

Взирая на вкусы, деяния, изречения, назначения и политику сановников нынешней администрации, я прихожу к выводу, что они никоим образом не собираются посягать на существующий порядок вещей, а непроизвольно стремятся его сохранить. Их истинная цель– это существование паразита на ослабевшем, но еще жизнеспособном хозяине. Это совсем не значит, что администрация не  наломала множества дров и не наломает еще больше в предстоящие годы; это значит лишь, что она никогда не проявляла особого рвения в том, что касается закона об ограничении и торговли квотами на выбросы углекислого газа, всеобщей амнистии нелегальных иммигрантов, закрытия тюрьмы для террористов в Гуантанамо или сворачивания программы охоты за террористами с беспилотниками «Предатор» – все ее вялые попытки в этих направлениях имели целью лишь в очередной раз лягнуть Джорджа Буша и укрепить свою власть и влияние, не доходя до посягательства на основы существующего устройства.

Я испытываю глубочайшее уважение к Виктору Дэвису Хансону и, как правило, разделяю его взгляды. Но в данном случае мы расходимся. Я убежден, что сенатор Барак Обама не шутил, обещая на предвыборной тропе «радикально преобразить Америку». Что леворадикальные силы, независимо от того, возглавляет ли Барак Обама революционное движение или следует в его кильватере, совершенно серьезно планировали разрушить «колыбель империализма» и построить социалистический рай на развалинах страны, создавшей неслыханно высокий уровень жизни для всех, и в первую очередь для радикальных интеллектуалов, которые так страстно ее ненавидят. Они пришли к власти, пылая нетерпением засучить рукава и поскорее взяться за дело. И если им не удалось достичь своей цели, то отнюдь не из-за недостатка желания. Они просто не знают, как это делается. Ибо их стихия – слово, а когда доходит до дела, они теряются.

Кадровая политика Обамы лишь подтверждает серьезность его революционных намерений. Если не считать министра обороны Боба Гейтса, унаследованного от прежней администрации и оставленного на своем посту в качестве символа преемственности военной политики (и, кстати, уже покинувшего администрацию), практически все остальные назначенцы нового президента — его верные холопы или рьяные единомышленники, как, например, министр юстиции Эрик Холдер. А о так называемых «царях», т.е. нескольких десятках сановников на ответственных постах, не нуждавшихся в утверждении Сенатом, и говорить не приходится: это просто радикал на радикале и радикалом погоняет.

Что же касается сибаритских вкусов Обамы и его клики, их пристрастие к роскоши никоим образом не свидетельствует о преданности существующему устройству. Революционеры везде и всегда умудряются совмещать обеты бескорыстия и самоотказа с неодолимым влечением к красивой жизни, которой они вознаграждают себя за неутомимые труды «на благо народа», нравится это народу или нет.

Поэтому, например, Мишель Обама, призывавшая своих товарок презреть буржуазные ценности, сама отнюдь их не чурается и без всякого стеснения бравирует дороговизной своего гардероба.

Любому родителю, которому приходилось отбиваться от петушиных наскоков своего юного отпрыска, только-только вступившего в пору интеллектуальной половозрелости и горделиво размахивающего своей новенькой с иголочки радикальной идеологией, наверняка на всю жизнь врезались в память смехотворные потуги своего чада: высокомерное всезнайство, безграничная гордыня и самолюбование, пристрастие к высокопарной фразе, категорическое отрицание несовершенного настоящего и восторженное ожидание неизвестного, но несомненно светлого будущего, всепоглощающая жажда разрушения и весьма смутное представление о том, что нужно будет делать после того, как «весь мир насилья мы разрушим». Словом, обычные черты подростка, клянущего весь мир за свои прыщи и грозящего ему космическим возмездием.

Но в неменьшей степени все они характерны и для левого интеллектуала, ярящегося на «систему» и скрывающего под маской благородного негодования по поводу несовершенства капиталистического строя горькую обиду на общество, не желающее признать его моральное и интеллектуальное превосходство и доверить ему свою судьбу. Впрочем, далеко ли взрослые приверженцы передового учения ушли от безусых юнцов?  Левая идея по самой своей природе глубоко инфантильна. Тут я призываю в свидетели непререкаемый авторитет: самого верховного «вождя мирового пролетариата». Между прочим, Ленин, безжалостно высекший оппонентов слева в книге «Детская болезнь левизны в коммунизме», не скрывал своего крайне презрительного отношения к левой интеллигенции.

Под знамена революции стекаются в основном интеллектуалы-гуманитарии и радикальные юристы, наделенные от природы главным образом языком без костей и внушительным запасом «прогрессивных» клише, которые слетают у них с языка с необыкновенной легкостью. Идут годы, революционеры стареют телесно, но в духовном и интеллектуальном отношении они застряли во временной щели на уровне младших курсов, когда студенты еще не взялись за ум и, вместо того, чтобы налегать на науки и приобретать знания, продолжают азартно решать проблемы космической важности.

Эти вечные подростки проводят время в бесконечных разглагольствованиях, не уставая любоваться собой и поражаться своим глубочайшим познаниям, высочайшим идеалам и благороднейшим намерениям. Они говорят, говорят и не могут наговориться, ибо это единственное, что они любят и умеют. Однако будет ошибкой считать, будто болтовня для них – просто приятное времяпрепровождение, нечто вроде салонной игры. Ничего подобного, они настроены предельно серьезно.

Лишь подлинно демоническая личность способна с мрачным удовлетворением взирать с горной вершины, как внизу разыгрывается вечная драма трагической судьбы человечества, и, словно кукловод, дергающий за нитки марионеток, играть людскими страстями ради того, чтобы рассеяться и насладиться своим превосходством. Таким человеком, вероятно, был Сол Алински, автор «Катехизиса радикала», который он посвятил «первому радикалу – Сатане».

Но нереально ожидать столь же всепоглощающей, поистине дьявольской аррогантности, требующей немалых душевных сил,  от рядового радикала. Он полностью предан своим революционным идеям и не устает хвастливо талдычить о крепостях, которые он возьмет штурмом, и о горах, которые он свернет, как только в его руках окажутся рычаги власти. Но когда ему на самом деле предоставляется такая возможность, он теряется и не знает, что делать. Ибо он умеет только говорить, но не приспособлен действовать; он может только разрушать, созидать – не по его части.

Нет сомнений в том, что Обама и его приспешники пришли к власти, пылая жаждой начать переделывать Америку по революционным лекалам и твердо веря, что их экономические планы принесут не только торжество социальной справедливости, но и экономическое процветание, которое еще больше укрепит их политические позиции. Да и почему им было сомневаться в успехе? Разве они не самые образованные, самые эрудированные, самые талантливые, самые благородные из всех, кто когда-либо жил на земле? Разве они не одолели самые нечитабельные (и стало быть, самые умные) пудовые труды главных пророков прогресса? Вот почему, не успев осесть в Белом доме, Барак Обама и его приспешники с места в карьер стали проталкивать пакет мер стимулирования, которые – они были в этом твердо уверены – поставят на ноги больную американскую экономику и заодно принесет законные блага им самим и их друзьям и союзникам.

Вероятно, для них было тактически разумнее сделать своим первым приоритетом иммиграционную реформу. Следует полагать, что овеянный славой победы на недавних выборах, Барак Обама смог бы без особого труда провести через Конгресс закон об амнистии полутора десятков миллионов нелегальных иммигрантов, который, по всей вероятности, привел бы целый сонм юго-западных штатов в стан Демократической партии и на многие годы вперед перекроил бы в ее пользу политический ландшафт страны.

Но новые хозяева Америки не смогли совладать со своими хищными инстинктами. Им не терпелось прибрать к рукам пирог почти в триллион долларов и вознаградить себя и своих союзников за вынужденное воздержание в течение многих лет, когда ключи от казны находились не в их руках, а им оставалось только издали щелкать на нее зубами. Но при этом они также были свято уверены, что стимул вдохнет новую жизнь в экономику. Разве не это уверенно предрекали либеральные экономисты во главе с их главным гуру Полом Кругманом – ведь его печатает сама «Нью-Йорк таймс»? Иначе они не стали бы рисковать, поставив на эту карту изрядную часть своего политического капитала.

Ревнители «прогрессивной» идеологии были настолько уверены в неминуемом успехе, что когда уже не осталось никаких сомнений в неудаче их затеи, они отказывались в это поверить. Смириться с поражением для них было равносильно измене «правому делу», и хуже того – признанию правоты их заклятых врагов, всех этих «косных ретроградов» и «косматых троглодитов». Ничто не могло больнее уязвить самолюбие либеральных павлинов, не говоря уже о том, что их повергала в панический ужас одна лишь мысль о том, что провал политики Барака Обамы укрепит сомнения в его компетентности и подтвердит стереотипные расистские представления о неграх, сложившихся еще в колониальной Америке (ленивые, тупые, не приспособленные к систематическому упорному труду, зато не знающие усталости в играх, большие дети).

Потому-то, невзирая на грозные рэйтинги они продолжали гнуть все ту же старую, обанкротившуюся линию: новый кейнсианский стимул, продолжение политики инфляционной монетизации государственного долга, новые меры «озеленения» экономики, новые налоги. Короче говоря, они не намерены сворачивать  с пути, который ведет к победе лишь в воспаленном воображении «прогрессивных» интеллектуалов, но в реальном мире способен завести только в тупик.

Либералы не имеют ни малейшего представления о том, как функционирует реальная экономика. Они свято убеждены, что повышение государственных расходов – верный путь к процветанию, что существующая только благодаря громадным дотациям «зеленая» энергетика конкурентоспособна, и что расширение программы пособий по безработице – мощный стимул экономического роста, как провозгласила бывший спикер Нэнси Пелоси.

Но одно можно сказать в их пользу: при всей абсурдности своих идей они не притворяются. Эти дилетанты на самом деле ничего не понимают в экономике и заблуждаются самым добросовестным образом. И когда президент Обама возложил вину за устойчивую безработицу на банкоматы и билетные автоматы в аэропортах, он не шутил. Я ничуть не сомневаюсь, что, отстаивая эту точку зрения, которая нашла бы живой отклик среди луддитов начала 19-го столетия и повергла бы в изумление самого Карла Маркса, президент Соединенных Штатов говорил совершенно серьезно. Барак Обама просто ясно продемонстрировал, что он – искренний невежда.

В 1991 году демократы провели через Конгресс законопроект о введении 10-процентного акцизного налога на яхты стоимостью свыше 100 000 долларов. «Борцы за социальную справедливость» радостно потирали руки, предвкушая удовольствие от горестных стенаний богачей, получивших такой болезненный удар по карману. Однако результат оказался совсем не таким, на который рассчитывали классовые мстители.

Яхтостроительную индустрию Америки поразил острый кризис. Но богачей проучить не удалось, они просто передали свои заказы в другие страны, в первую очередь в Новую Зеландию. Зато пострадали как раз те, о ком якобы радели их самозванные благодетели в Демократической партии. Десятки тысяч работников яхтостроительных фирм были выброшены на улицу, в том числе 17 000 – в одном только штате Мэн, центре американского яхтостроения, где эта отрасль играла особо важную роль. На следующий год Конгресс в панической спешке отменил нелепый закон, но было уже поздно. Мэнским яхтостроителям по сей день не удалось полностью вернуть себе утраченные позиции.

Пикантная подробность: центральную роль в проведении законопроекта, который так больно ударил по экономике Мэна, сыграл тогдашний лидер демократического большинства в Сенате – Джордж Митчел, представлявший в верхней палате Конгресса штат… Мэн. Трудно предположить, что он был тайным агентом новозеландских яхтостроителей или жаждал ущучить своих избирателей. Этому ловкому адвокату и в голову не пришло, что кто-то может пострадать от его акции, продиктованной ненавистью к классовому врагу. Он просто ничего не понимал в экономике,

Спустя несколько лет демократы взяли на прицел личные самолеты. Трудно передать накал ненависти и злобы, которыми были пронизаны статьи на эту тему в левой печати. Но подумали ли их авторы о том, что кто-то проектирует, строит и оснащает личные самолеты; кто-то их содержит и убирает; кто-то их обслуживает на аэродромах; кто-то их пилотирует – понимают ли они, что речь идет о десятках, сотнях тысяч рабочих мест, которые окажутся под угрозой, если демократам удастся свести счеты с ненавистными «плутократами».  Нет, подобно глухарям на току, «прогрессисты» ничего не слышат, кроме властного зова своей свирепой идеологии. Но сверх этого, они еще просто не понимают, какие реальные последствия может иметь их затея.

Когда-то Фрэнсис Бэкон провозгласил: «Знание – сила». В тоталитарном мире, описанном в антиутопии Джорджа Оруэлла «1984», это изречение поставлено с ног на голову: «Незнание – сила». Остается только поражаться проницательности великого английского писателя. Впрочем, он очень хорошо знал левую интеллигенцию, которую русский философ  Георгий Федотов охарактеризовал как «специфическую группу, объединяемую идейностью своих задач  и  беспочвенностью своих идей». Мало кому удавалось так точно выразить эту мысль.

Автор — Виктор ВОЛЬСКИЙ

Источник