Продолжение.
Начало в № 887
В 1962 году в Кюрасао на турнире претендентов Роберт Фишер потерпел неудачу, где сговор Тиграна Петросяна, Пауля Кереса и Ефима Геллера был направлен против него. В итоге победителем вышел Тигран Петросян, который получил право на матч с чемпионом мира Михаилом Ботвинником, выиграл его и стал седьмым чемпионом мира.
Американский гроссмейстер, восходившая звезда на западном горизонте, объяснил случившееся присутствием большого количества советских шахматистов — и именно, по настоянию Роберта Фишера, ФИДЕ пришлось заменить турниры претендентов на матчевую борьбу претендентов.
В свою очередь советская шахматная федерация, отдавая предпочтение претенденту Тиграну Петросяну, и желая наконец-то покончить с монополией ортодоксального чемпиона Михаила Ботвинника на шахматном Олимпе, постаралась через ФИДЕ отменить матч-реванш на первенство мира.
Всё это наводит на мысль, а не занимался ли партийный Госплан назначением чемпиона мира? Подтверждает это эпизод, о котором недавно поведал Борис Спасский. Дело было в Риге на 25-м чемпионате СССР. Он же шёл в зачёт и как зональный турнир претендентов, по лучшим результатам которого участники, занявшие места с первого по четвёртое, выходили в межзональный турнир и продолжали борьбу за право претендента. И вот в последнем туре встретились Михаил Таль и Борис Спасский. Михаил Таль уже до этого обеспечил себе первое место, звание чемпиона СССР и выход в межзональный турнир, в то время как Борису Спасскому требовалась либо победа, либо, в крайнем случае, ничья. Но бескомпромиссный Михаил Таль выиграл эту партию.
Расстроенный Борис Спасский направился в гостиницу. После проигранной партии настроение, разумеется, у него было жуткое. И вдруг он встречает Давида Гинзбурга — журналиста, работавшего ещё в довоенное время в шахматном журнале «64» и отсидевшего в сталинских лагерях. И сказал он Борису Спасскому: «Стоит ли расстраиваться? Ну, сыграет Михаил Таль с Михаилом Ботвинником матч, выиграет его. А потом обязательно проиграет ему реванш. Потом Тигран Петросян станет чемпионом. А потом твоя очередь придёт!..»
Что это, ясновидение гадалки, дальновидность или политическая осведомлённость в шахматных делах? Очевидно, верно последнее. В жизни, как известно, так и произошло по изложенному сценарию.
Искушённый в закулисных аппаратных интригах, Борис Спасский посчитал, что он всех устраивает и в ближайшее время ему никто из конкурентов не угрожает. Он ослабил внимание к занятиям шахматами, не занимался аналитической работой. На успехи Роберта Фишера он не обращал должного внимания, полагая, что его как соперника на матч с ним уберут ещё на подступах заслоны из советских шахматистов в матчевых поединках претендентов. Так ведь делалось всегда, так и будет при нём.
Однако в конце 60-х годов отлаженная годами, покоящаяся на коммунистическом порочном основании, система вдруг затрещала. До сих пор ещё никто не был в состоянии бороться с идущими сомкнутыми рядами советскими гроссмейстерами. Но Роберт Фишер успешно преодолел весь путь претендентского цикла и преодолел его триумфально.
Он выиграл матч четвертьфинала у Марка Тайманова со счётом 6:0, затем в полуфинале у датчанина Бента Ларсена — 6:0 и в финале у Тиграна Петросяна — 6,5:2,5. Таким образом, Роберт Фишер, преодолев два мощных советских заслона и датский барьер, завоевал право на матч с чемпионом мира Борисом Спасским.
Матч между ними состоялся летом 1972 года в Рейкьявике (Исландия). Организаторам матча сразу пришлось столкнуться с массой проблем. Главной из них был размер призового фонда, который бы устраивал Роберта Фишера. До самой последней минуты матч был под угрозой срыва, и лишь благодаря лондонскому банкиру Джону Смиту, поклоннику таланта Фишера, который пожертвовал 125 тысяч долларов, и общая сумма фонда достигла полмиллиона долларов.
Только после этого Роберт Фишер и его делегация прибыли в Рейкьявик. Это были полковник Эдман Эдмондсон, руководитель делегации, и секундант Уильям Ломбарди. В делегацию Бориса Спасского входили Николай Крогиус, доктор психологии, руководитель делегации, Ефим Геллер, секундант, и тренер Иво Ней.
На торжественное открытие матча Роберт Фишер не пришел. Первую партию из-за небрежности он проиграл, пожертвовав на ровном месте слона, и Борису Спасскому оставалось лишь продемонстрировать технику. Вторую партию Фишер просто проигнорировал. По регламенту матча ему было засчитано поражение и грозила дисквалификация. При счёте 2:0 Борис Спасский мог покинуть Рейкьявик и возвратиться в Москву, сохранив за собой на очередной трёхгодичный срок звание чемпиона мира.
Но, во-первых, он считал это неблагородным поступком, а во-вторых, узнал, что в данном случае не получит приз порядка ста тысяч долларов. А в Борисе Спасском легко уживаются благородство и страсть к деньгам.
Официальная Москва требовала прекратить матч и возвратиться на родину. Трудно сказать, что больше повлияло на решение Бориса Спасского, самоуверенность или симпатии к Роберту Фишеру, но как бы то ни было, очередная, третья партия, состоялась в соответствии с регламентом.
Начиная с этой партии, Фишер завладел инициативой, заиграл раскованно, мощно и свободно. А Спасский был неузнаваем: стал допускать грубейшие ошибки, играл довольно вяло, безынициативно, и неудивительно, что после десятой партии Роберт Фишер вёл в счёте с разрывом в три очка. Он выиграл 3-ю, 5-ю, 6-ю и 8-ю партии, проиграл 11-ю, затем вновь выиграл 13-ю и 21-ю партии и с учётом ничьих досрочно добился победы над Борисом Спасским со счётом 12,5:8,5, став одиннадцатым чемпионом мира. А экс-чемпион мира Борис Спасский получил 1/4 призового фонда в сумме ста тысяч долларов и бесславно вернулся в Москву.
Взбешенные шахматные функционеры искали причины поражения в чём угодно. Они утверждали, что в привезенном с собой Робертом Фишером кресле была вмонтирована рация. А в одном из членов советской делегации Иво Нее они заподозрили шпиона, который якобы продавал Фишеру планы Спасского. Причину искали и в том, что делегация не имела надлежащего политически подкованного руководителя. И только не видели функционеры того, что Роберт Фишер был значительно сильнее Бориса Спасского…
Вот что рассказал мне руководитель делегации, сопровождавшей Бориса Спасского, гроссмейстер Николай Крогиус во время нашей с ним встречи в сентябре 1973 года в Сочи. Он тогда был участником Мемориала М. И. Чигорина, в котором, кстати, занял 3-е место, Михаил Таль — первое, а Борис Спасский — 2-е.
Встретились мы с ним как давние друзья. Будучи еще студентами в Ленинграде представляли команды своих институтов на ежегодных межвузовских соревнованиях.
«Роли в делегации Бориса Спасского были чётко распределены. Ефим Геллер оккупировал легковую машину, на которой он привозил делегацию на игру и отвозил обратно. Он с Иво Неем готовили Борису Спасскому дебют и партию на следующий тур, а затем все вместе договаривались о её ходе во время игры. Втроём анализировали отложенные партии. После совместного обсуждения вчетвером принималось единое решение о тактике и стратегии ведения матча. При этом с Борисом Спасским была совершенно чёткая договоренность, что вся телефонная связь с американской стороной ведётся через Николая Крогиуса.
А что же получалось на самом деле? Накануне тура готовился дебют одной партии, а Борис Спасский разыгрывал с Робертом Фишером совсем другое начало. После этого становилось известно, что накануне он имел телефонный разговор с гроссмейстером Уильямом Ломбарди, секундантом Роберта Фишера.
А эта постоянная нервная возня с креслами обоих участников? Советская делегация неоднократно заявляла, что в сиденье Бориса Спасского заложена П-образная пластина. Был даже сделан рентгеновский снимок сиденья кресла. Плёнка снимка с явными очертаниями пластины в сиденье была передана в полицию. Ответ не подтвердил подозрения, но оба кресла были заменены.
Полагали, что с помощью вмонтированной рации в подлокотнике кресла Роберта Фишера создавались ультракоротковолновые помехи, которые воздействовали на П-образную пластину в сиденье Бориса Спасского и мешали ему сосредоточенно думать. У обоих участников сменили кресла, но, к великому сожалению, на результатах Бориса Спасского это не сказалось. Его боевой настрой был разрушен, энергия борьбы пропала, он продолжал проигрывать партию за партией. Всё это оказалось ненужной вознёй и настоящим блефом».
Окончание следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
