«И поселился («вайешев») Яаков в стране, где проживал отец его («мегурей-авив»), в стране Ханаан» (37:1).
Скажите, вы живете в съемной квартире или собственной? Разница большая, причем, не только в имущественном статусе. Купив квартиру, вы делаете в ней основательный ремонт, иногда с перепланировкой, меняете кухню, сантехнику, покупаете мебель. А для съемного жилья вам хватает косметического ремонта.
Трудно объяснить разницу между русскими словами «жить», «проживать», «селиться». На самом деле, они — синонимы, близкие по значению слова. В иврите синонимов практически нет. Каждое слово уникально.
Название сегодняшнего раздела — «Вайешев» (и поселился). Глагол «ла-шевет» (дословно садиться, оседать) подразумевает постоянство. А глагол «ла-гур», жить, проживать, употребляется в тех случаях, когда речь идет о временном пребывании.
«И поселился (вайешев) Яаков в стране, где проживал отец его (мегурей-авив)».
Яаков поселился там, где его отец Ицхак только проживал. Ицхак, как никто другой, понимал, что этот физический мир — всего лишь дорога, ведущая к великолепному дворцу под названием «Вечность». Нет, Яаков тоже знал разницу между этим миром и миром грядущим, но его привязанность к мирским делам была сильнее, чем у Ицхака, и со временем усилилась у его потомков.
После всех жизненных передряг Яаков хотел обрести покой на своей родине, на земле, обещанной
Б-гом его потомкам. Он хотел прочно осесть вместе с семьей там, где его отец лишь временно проживал. Но Б-г рассудил иначе. Вскоре исчез при загадочных и трагических обстоятельствах любимый сын Яакова Йосеф. Дальнейший ход событий сорвал его семью с насиженного места и увел на чужбину, в Египет, где и умер наш третий патриарх.
Что касается Йосефа, весь его жизненный путь строился на сновидениях. Вначале он увидел во сне, как ему кланяются снопы, а затем Солнце, Луна и одиннадцать звезд. Затем, уже находясь в египетской тюрьме, он удачно разгадал сон начальника виночерпиев. Но тот забыл Йосефа, не походатайствовал о его освобождении.
Евреи молятся три раза в день. Пожалуй, самая трудная молитва — «Минха», которую читают в разгар дня. Утром день только начинается, и прежде чем мир наполнится шумом и суетой, у нас есть время побыть наедине с вечностью. После захода солнца, когда мир сворачивает свою бурную деятельность, мы снова можем перевести дыхание и спокойно поговорить с Б-гом. Но в середине дня, когда наше внимание поглощено текущими делами, очень трудно выйти за порог этого мира и сосредоточиться на диалоге с Тв-рцом.
Наверное, поэтому «Минха», молитва, учрежденная Ицхаком, начинается со слов: «Ашрей йошвей бейтеха» — «счастливы живущие в Твоем доме». Счастлив человек, который знает, что его постоянное место жительства находится в Доме Тв-рца, в духовном мире, а этот мир — всего лишь съемная квартира.
С чего начинаются горести…
«Вайешев Яаков…».
Комментатор РОШ (рабби Ашер бен Иехиэль) находит еще одно объяснение слову «вайешев» (и поселился), вместо которого логичнее было бы, по его мнению, начать раздел со слова «вайягар». «Вайешев», без союза «ва», состоит из трех букв — «йуд», «шин» и «бейт», с которых начинаются имена трех сыновей Яакова — Йосефа, Шимона и Биньямина. Злоключения этой троицы едва не свели в могилу их отца. Йосефа продали в рабство, а Яакову сказали, что он погиб. Затем, когда братья пришли за хлебом к неузнанному Йосефу, ставшему правителем Египта, он послал их за оставшимся дома Биньямином и оставил «в залог» Шимона. Когда браться вернулись с Биньямином, Йосеф, продолжая разыгрывать из себя жестокого самодура, упрятал за решетку и младшего брата по ложному обвинению в краже.
Фотография на память
«И случилось, что в один из этих дней он вошел в дом делать свое дело, а никого из домашних не было в доме» (39:11).
Одним из величайших событий в жизни религиозного еврейства нашей эпохи стало учреждение постоянно действующей программы «Даф-йоми». В переводе со святого языка «даф-йоми» означает «ежедневный лист». В 1923 году в Вене состоялся Международный съезд всемирного движения «Агудат-Исраэль», на котором рабби Меир Шапиро из Люблина предложил, чтобы отныне евреи во всех уголках земли ежедневно учили один и тот же лист Вавилонского Талмуда. Таким образом, если изучать по листу в день, весь Талмуд можно пройти за семь с небольшим лет.
Идея была с энтузиазмом подхвачена и получила широкое распространение. За минувшие годы программа «Даф-йоми» прошла несколько циклов, и благодаря ей десятки тысяч евреев приобщились к своему духовному наследию.
В последний день съезда «Агудат-Исраэль» главы иешив и еврейских религиозных организаций собрались на итоговое заседание. Специально приглашенный фотограф хотел запечатлеть это событие. Но когда он навел объектив на участников заседания, многие из них закрыли руками лицо. Скромность этих людей была под стать их же величию. Им претило любое подобие рекламы; они всячески избегали славы и почестей.
И тогда поднялся рабби Меир Шапиро. «Учителя мои, — сказал он, — не прячьте свои лица! Грядет поколение, которое сохранит крохи памяти об иудаизме только благодаря свету, излучаемому вашими глазами с газетной фотографии».
Говорят, что лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать. Можно также добавить, что одна фотография стоит тысячи слов.
В сегодняшнем разделе Торы жена Потифара настойчиво пытается соблазнить Йосефа, своего домоправителя. Мидраш сообщает подробности той истории. Да, Йосеф был необыкновенно красив. Настолько, что, когда он проходил по улице, женщины, срезавшие кожуру с лимонов, застывали, как пораженные громом. Вместо кожуры они резали себе пальцы ножом, но не чувствовали боли.
Жена Потифара целый год подбиралась к Йосефу. Вначале, стремясь привлечь его внимание, она трижды в день меняла свои наряды. Ее материальное положение это позволяло. Потерпев неудачу в первой попытке, она решила подкупить его деньгами: предложила за любовь тысячу золотых талантов. Йосеф и ухом не повел. Тогда настойчивые ухаживания сменились прямым давлением. Жена Потифара стала прибегать к угрозам.
Наконец, она загнала его в угол. День разлива Нила отмечался в Египте как национально-религиозный праздник. Все обитатели дома Потифара ушли на гуляния, танцы и другие мероприятия, проводившиеся во славу их речного божества Нила-батюшки. Йосефу, выросшему в доме своего отца Яакова, где почитали только одного Единого
Б-га, Тв-рца вселенной, были чужды эти примитивные языческие обычаи, и он предложил остаться, чтобы, воспользовавшись тишиной и одиночеством, провести бухгалтерскую ревизию всех хозяйственных расходов. Узнав об этом, жена Потифара тоже никуда не пошла, сославшись на головную боль.
Когда дом опустел, хозяйка надела свои лучшие одежды и украсила шею роскошным бриллиантовым ожерельем. Она надушилась дорогими духами и воскурила фимиам, наполнив комнаты соблазнительным душистым ароматом. Затем она спряталась за портьеру в коридоре, по которому Йосеф должен был пройти в свою рабочую комнату.
Йосеф долго не появлялся, и жена Потифара, сгорая от нетерпения, стала звать его: «Йосеф! О Йосеф, почему ты не идешь работать?»
Услышав его торопливые шаги, она протянула руку из-за портьеры, перекрыв ему путь, как шлагбаумом, и, почувствовав его близость, угрожающе зашептала: «Йосеф, милый, клянусь тебе, если ты не сделаешь то, что я хочу, не жить тебе на свете!»
Йосеф отступил на шаг и твердо сказал, что никогда и ни при каких обстоятельствах не уступит ее домогательствам: «Как же я сделаю это великое зло и согрешу пред
Б-гом?» (39:9). Но хозяйка продолжала настаивать, чередуя угрозы и щедрые посулы.
Йосеф заколебался; в его душе что-то дрогнуло, и в этот критический момент перед ним возник образ его отца Яакова. Яаков строго посмотрел на сына и сказал: «Йосеф, «хошен» (нагрудник) Первосвященника украсят двенадцать драгоценных камней — по одному от каждого колена. Если ты сейчас уступишь, в твоей оправе не будет камня».
В «хошене» скрывалась Шехина, Б-жественное присутствие. Если бы Йосеф согрешил, уступил любовному пылу своей хозяйки, Б-г удалил бы его камень из этого священного предмета, как срывают ордена и погоны с мундира проштрафившегося офицера. Ведь
Вс-вышний ненавидит разврат.
Порой лишь святые и чистые лица наших предков, всплывающие из недр памяти, не дают нам полностью слиться с окружающим миром, миром победившей лжи, где правят бал эгоизм, распущенность и тяга к мелким плотским радостям.