Воровство — дело интернациональное. Евреи украли у палестинцев Израиль, хумус и шуарму, а те в компенсацию — высший «рейт» граждан с образованием среди арабов. Кто у кого стащил Крым, Судеты или Тайвань — дело моему уму неподвластное. Но стырить целого философа — это, согласитесь, оригинально!
Имя Филона Александрийского на слуху, не счесть обретённых за него докторатов. Разбирают по косточкам, велеречиво толкуют, откуда источники и составные части, куда и к чему вели его размышлизмы… Полюбилась разъяснителям фразочка о «надменных палестинских законниках, презрительно скрестив руки выслушивавших его излияния, а потом взявших себе его приёмы экзегезы». В еврейской литературе речь о нём негромко пойдёт лишь с 16 века, от «Меор эйнаим» (Свечение глаз) рава Азарии де Росси.
Филон родился между -20 и -15 годами в Александрии, городе в дельте Нила, выстроенном 300 лет назад Александром Македонским. После захвата в -86 Сулой влияние Афин как центра эллинистической культуры стало угасать и постепенно на эту роль выдвинулась многонациональная Александрия. Здесь обитали люди Востока и Запада, сюда стекались интеллектуалы: поэты, учёные, философы… Возник плавильный котёл языков, культур, религий, школ и наций.
Ещё со времени разрушения Первого Храма здесь проживала большая еврейская община; первые Птолемеи ставили целью создание великолепного «центра мира» и потому привечали иноземцев, не допуская ограничений их сообществ в правах. Евреи находили оазис покоя и община быстро росла, к 1 веку оценки её численности доходят до 100000, евреи населяли 2 из 5 районов города. Около -150 даже выстроили «почти Храм» по образцу Переносного Храма в пустыне; он стал настолько значим, что Мишна порой уточняет порядок службы: «Храма в Иерусалиме, а не в Александрии». Зато, под влиянием либеральных порядков и относительной «дружбы народов» евреи, в большинстве своём соблюдая Закон, стали понемногу огречиваться, подзабывать свой язык и перенимать обычаи соседей.
Филон принадлежал к богатой и влиятельной семье — его брат Александр побывал при Тиберии и Калигуле алабархом — «старшим евреем» города; Флавий упоминает его как «самого богатого гражданина Александрии». Рано умерший племянник Филона Марк женат на царице Беренике, сестре и соправительнице Агриппы II, другой племянник Тиберий Юлий, забросив законы отцов, сделался в 46-48 годах наместником Иудеи (и весьма суровым); стал военачальником, во время Иудейской войны Тит назначил его «префектом претории» — главнокомандующим. Еврей возглавил осаду Иерушалаима! По Флавию, он был против разрушения Храма, а согласно Тациту — за. Береника, тогда любовница Тита, и её деверь сыграли роль в том, что Титу присягнули войска — и оттого в будущем его воцарении. В своих национальных катастрофах «наши» тоже пышно участвуют…
Отец, человек просвещённый и внимательный к заповедям, обеспечил Филону блестящее образование — что означало постижение греческой философии и языка, а также астрономии, математики и естественных наук. Владел Филон и ивритом, но существенно меньше, чем греческим, на коем написаны его творения. Танах он больше изучал по переводам, в первую очередь Септуагинте, полагал их адекватными первоисточнику, однако порой отваживался, разбирая библейские понятия, на ивритские грамматические изыски. К философии, умозрениям и книгам тянулся с детства; позже, принимая на себя общинные заботы, он станет печалиться о «времени обитания в чистых струях духа и мысли».
Факты биографии обрывочны, в отличие от биографий родственников — Филона социальная жизнь мало интересовала. Однажды он совершил паломничество в Иерусалим. Зимой 39-40 года возглавил делегацию видных евреев Александрии к императору Калигуле (опишет путешествие в «О посольстве к Гаю»). Причина — возглавляемые тренерами высшей спортивной школы бесчинства «белобашмачников» (Александрийский погром 38 года) — греки недовольны нашим наплывом. Ещё — взбалмошный император повелел ставить в храмах всех религий свою статую — и спортсмены донесли начальству, что евреи указом манкируют. Делегация просила у владыки защиты от погромщиков и особого религиозного статуса, дабы избежать осквернения святынь; удалось добиться лишь обиженной сентенции Калигулы: «евреи противятся не из-за злой натуры, но по недомыслию и непониманию моей божественной сущности». К счастью, через год Калигула убит заговорщиками и вопрос об идоле отпал. Мир Филон покинул около 50 года.
Заповеди Филон соблюдал и изучал, постепенно прийдя к заключению, что корни истинной философии и все добрые качества имеют основу в Законе Моисеевом. Большая часть из 50 так или иначе дошедших до нас его работ (и большинство утраченных, но упоминаемых поздними авторами) посвящено анализу Пятикнижия, особенно Книги Берейшит, порой буквально построчному. Основные его философемы — космогония, теология, гносеология… опираются на Традицию, — так, как он её понимал и интерпретировал. Излюбленный им (и полюбившийся христианским авторам) аллегорический метод, который модно производить от Платона, пифагорейцев и стоиков, ссылаясь на символизацию греками мифов и творений Гомера — на самом деле традиционный подход агады и мидраша, насчитывавший уже столетия. Заявления, что «палестинские раввины научились ему у Филона» анекдотичны и сам мыслитель на это абсолютно не претендовал.
Можно упрощая сказать, что Филон исполнял работу переводчиков Септуагинты и (будущих) Вульгаты — переложить (не перевести!) еврейский Закон на общечеловеческий язык, соприкоснуть с ним эллинизированных евреев и другие народы. Он был глубоким и оригинальным мыслителем и именно это привело его к сей задаче, ибо зная (и почитая) учения Платона, Пифагора и других философов, он, углубившись в Тору, узрел в них лишь разработку тех или иных частных граней универсального Закона и Откровения. Вся его философия истекает из Б-годанности — и на этом фундаменте выстраиваются им человеческие науки, этика, метафизика, на него должна опираться социальная жизнь. Он учит морали и заповедям соплеменников и заинтересованных извне. Это классический еврейский мыслитель — но творивший на другом языке и облекавший свои максимы в термины и образы иной культуры.
Проблема творчества Филона в том, что изначально он овладел мировоззрением эллинизма. Конечно, он знал о еврействе больше нас, возвращавшихся «из пустыни», но в сравнении с тонкостями силлогизмов это был «лубок». Отсюда печать некоторой вторичности, как бы взгляда со стороны на то, что он считал средоточьем истины. Еврейским мудрецам не нужны были его взгляды и популяризации — они сообщались с оригиналом и сами могли перевести этот оригинал нуждающемуся. Возможно, тень от измены племянника тоже пала на Филона. Да и время было горячее, умозрения выходили на улицы с мечами. Серия восстаний и погромов (66,73, 116…) со взаимными истреблениями десятков тысяч не способствовала мирным «беседам в садах».
Зато философия Филона оказалось сущей находкой для нарождавшейся «вселенской религии». Александрия с её эклектическим стилем — одна из баз секты. Центральное место у Филона занимает Логос, «Слово Б-жье», как бы посредник между Всевышним и миром. А вот начало самого позднего и учёного из Евангелий (от Иоанна): «В начале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог». Вокруг Логоса исписаны миллионы страниц, по большей части в духе филоновой теологии. Его величают почти как «Отца Церкви», александрийская христианская школа славилась аллегорическим подходом, перенятым, вероятно, от него. Ориген. Климент, Максим Исповедник… — это отцы или учителя отцов церкви. И позднейшие толкователи, поневоле признавая «иудейскую направленность» Филона, старательно производят его философемы из внешне подобных греческих источников. Не лишь по неграмотности.
В определённом смысле Филон стал посредником между еврейским Учением и остальным человечеством — но вовсе не так, как он надеялся. Его вторичность сделалась «вторичностью в квадрате» еврейского корня христианства.
Караул — украли мыслителя!
Оцените пост
(голосовало: 10, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
То, что Вы скромно называете «серией восстаний и погромов», в действительности, были целыми войнами с привелечением флота и лучших легионов Римской империи, собранных отовсюду. Пришлось аж из Британии отозвать лучшего римского полководца для подавления восстаний иудеев.
Вот, свидетельства историографов тех времен только об одном из них — войне Квиета:
Римский историк Дион Кассий в «Эпитомии» писал:
«Итак, Траян покинул то место, и спустя некоторое время после этого, его здоровье начало ухудшаться. В тот самый час евреи Кирены сделали своим главой некоего Андрея и начали уничтожать римлян и греков: ели их мясо, кишками их опоясывались как ремнями, мазали себя их кровью, облачались в их кожу, а многих разрубали надвое с головы до ног. Некоторых из них они бросали на растерзание диким зверям, а других заставляли вести поединки друг с другом (наподобие гладиаторов). Таким образом погибли в общей сложности 220 тысяч человек. Подобные же дела делали они в Египте и на Кипре, где возглавлял их человек по имени Артемион. Там погибло 240 тысяч человек. Потому запрещено было евреям ступать на землю острова, и если кто-либо из них попадал туда не по своей воле, в бурю, то его казнили. Многие полководцы сражались с евреями и победили их, среди них был и Люций, посланный Траяном».
Евсевий в «Церковной истории» сообщает:
«На 18 году правления императора [Траяна] вновь разразился бунт евреев, который привёл к гибели множества из них. В Александрии, других частях Египта и в Киренаике напали евреи на их греческих соседей, будто охватил их ужасный злой дух. На следующий год, после того, как их восстание приобрело огромные размеры, начали они большую войну (Люпус служил тогда наместником Египта). В ходе их первого столкновения с греками победа осталась за ними. Последние же бежали в Александрию, захватили живьём евреев, живших в городе, и предали их смерти. Евреи же Киренаики, хотя и лишились их поддержки, продолжали под руководством Луки грабить египетскую землю и разорять её области. Против них отправил император Марка Турбона с пехотой и флотом, а также и с конницей. Последний вёл против них затяжную жестокую войну с многочленными сражениями и убил десятки тысяч из числа евреев Кирены, а также из числа евреев Египта, которые поддержали своего царя Луку. Император также опасался, что евреи Месопотамии могут напасть на своих соседей, а потому приказал Люцию Квиету вытравить их из этой провинции. Последний приготовился к войне и перебил там многих из них. Поскольку он привёл таким образом к исправлению положения, назначил его император наместником в Иудее.».
Евсевий в другом месте пишет, что ужас охватил весь Египет «из страха иудейска».
Евросий в «Антиязыческой истории» писал:
«После этого восстали евреи с непостижимым пылом одновременно в различных странах, будто охватило их безумие. По всей ливийской земле они вели жестокие войны против местных жителей. Страна эта была полностью разорена вследствие гибели её земледельцев, и если бы впоследствии император Адриан не основал в ней колонии, чьи жители были собранные из разных мест, то осталась бы она в полном запустении, поскольку её жители погибли. Во всём Египте, в Кирене и Табае их кровавое восстание привело к панике. Однако, в Александрии состоялось сражение, в ходе которого они были побеждены. По приказу императора, война против восставших велась также и в Месопотамии. Многие тысячи из них были уничтожены в ходе жестокой резни. Они также разрушили Саламин, город Кипра, после того, как убили всех его жителей[9].»
Епископ Synesius, уроженец Кирены в начале 5 в., говорит об опустошениях, вызванных евреями.
Григорий Бар-Гебрей: «[Траян, цезарь] правил 19 лет… И в последний год его царствования возмутились иудеи, что были на острове Кипр и в Сирии и [в странах] ал-хабаша (Африка).»
В целом, как и восстание Бар-Кохбы, которое подняли евреи против Рима уже через 15 лет после войны Квиета, эта война лишь отрывочно описана историками.
В еврейской литературе («Агаде», «Седер олам рабба» и «Мишне») содержатся лишь отрывочные сведения об этой войне, причём сообщается лишь о событиях в Палестине[10]. «История Августов» также подтверждает, что война охватила и Палестину[11].