Еврейский Мир

Генпрокурор Украины прибыл в Израиль для экстрадиции бежавших министров режима Януковича и розыска денег украинской мафии

Новый генеральный прокурор Украины Юрий Луценко только 100 дней занимает свой пост, но успел сделать уже немало. Видный деятель двух украинских революций 2004 и 2014 годов, осужденный в годы президента Януковича, а ныне близкий к президенту Петру Порошенко политик, Юрий Луценко рассказал о современных проблемах Украины, угрозах со стороны России и внутренней коррупции, поделившись своими взглядами на Израиль и еврейский народ.

– Юрий, я видел вас в Киеве еще на баррикадах первого Майдана-2004. Чем для вас стали прошедшие годы?

– Моя жизнь делится на две части — первая каденция на посту главы МВД и тюрьма и вторая каденция — сейчас на посту генерального прокурора. Я не был профессиональным революционером. Но два Майдана означают, что цели первой революции не были достигнуты. Три составляющие — антикриминальная революция, национальная революция и смена геополитического курса — все три после первого Майдана не были достигнуты. Поэтому средний класс восстал второй раз. Второй Майдан был уже полноценной революцией, которая, к сожалению, была омыта кровью. Мы вынуждены были пройти сквозь кровь Майдана и кровь тысяч наших сыновей на Донбассе, чтобы понять смысл Государства Украина. Раньше люди жили в стране — сейчас люди понимают ценность государства.

– В ваших речах и после первого Майдана, и сейчас много говорится о борьбе с коррупцией. Но когда будут результаты этой борьбы?

– Когда я стал первым цивильным главой МВД, то за месяц снял 1500 руководителей районных УВД. Тогда же я понял, что все процессы тормозятся в прокуратуре, которую я назвал «генеральным могильником».

– Но сейчас вы сами руководите этим «могильником».

– Да, и мы сегодня создали самое жесткое антикоррупционное законодательство в Центральной и Восточной Европе. Мы создали Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ), нацеленное на верхушки политических и экономических элит. Создали новую полицию и сильно изменили прокуратуру. Также создали специальное бюро при Кабинете министров, которое будет контролировать декларации о доходах всех госслужащих.

– Личный опыт тюрьмы времен Януковича как-то повлиял на вас?

– Я никогда не забуду, как меня водили по зданию на двухметровой цепи — справа шел следователь и говорил: «Всё по закону», а слева шел прокурор и говорил: «Права человека не нарушены». Да, я выиграл Европейский суд по правам человека, но мне это стоило двух с половиной лет тюрьмы. Поэтому моя ключевая задача — реформа ГПУ, и её «цимес» — рассоединение следствия (в отдельном НАБУ) и прокурорского надзора, который теперь будет называться «процессуальное руководство», в другом ведомстве. И это будет гарантией прекращения грубых и систематических нарушений прав человека.

– Что еще полезного подсказал зарубежный опыт?

– Как посоветовал мне глава Transparency International, «лови больших рыб». А в наших условиях — «лови организации больших рыб». Наша коррупция системна, и вопрос не в отдельных коррупционерах, а в системах казнокрадства.

– Уточню: в системах казнокрадства при Януковиче или сейчас?

– Меняется очень мало. Пример — государственная зерновая компания Украины. При Януковиче там украли 300 миллионов долларов китайского кредита. После революции-2014 менеджмент сформировала ультраправая партия «Свобода» — и воровство было заметно. После парламентских выборов менеджмент сформировала партия «Самопомощь» — те же действия, правда, в меньших масштабах. Надо не просто менять вороватого менеджера, а с корнем менять систему.

– Вы чувствуете, что в украинском обществе есть запрос на «громкие посадки» и наказание крупных фигур?

– Я не гонюсь за количеством арестованных или крупных дел. До конца этого года я собираюсь подать в суд большое дело Януковича, которое началось с узурпации власти и продолжилось до масштабного разворовывания страны. Мы оцениваем убытки только по двум направлениям — энергоносители и неуплата налогов, в 12 миллиардов долларов. Не наказав зло, ты допускаешь его регенерацию. Я это прошел в 2005-м и получил реванш в 2010-м. Сегодня в прокуратуре я должен наказать прошлое зло, чтобы дать урок нынешним коррупционерам. Я не гонюсь за числом арестованных исполнителей государственной мафии Януковича. Меня интересует публичный слом схем и возвращенные деньги в бюджет.

– Что вы успели сделать за 100 дней на посту генпрокурора?

– Мы никогда раньше не арестовывали Героя Украины, вице-губернатора, замминистра, действующего депутата или миллиардера — и всё это сделано за первые мои 100 дней на этом посту. На моей родине, в Ровенской области, более 700 тысяч долларов в день наличными составлял незаконный оборот янтаря. В наручниках мы вывели заместителя областного прокурора, много арестованных и еще больше подозреваемых. Мы занялись Западной Украиной, откуда идет на миллиард долларов в год нелегальный экспорт леса через Одессу. Так мы будем двигаться, пока стакан госбюджета не будет полным. Есть стакан, вы хотите пить, но в его дне дыра. Нефтегазовый сектор практически не платит налоги. И мы сегодня привлекли к ответственности действующего депутата-беглеца Онищенко, который воровал из бюджета. Мы также привлекаем к ответу Злочевского — беглеца из правительства Януковича, который не платил налоги на газовом рынке. И готовимся к наступлению на следующие компании олигархов.

– А кто будет заниматься коррумпированными прокурорами?

– Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ). Это их абсолютная монополия — судьи, прокуроры, другие правоохранители. Мы заходим в их зону ответственности, задерживая чиновников. Это приводит к некоторым трениям между ведомствами. Но моя четкая линия такова: в данном случае конкуренция в результатах при чувстве партнерства была бы очень хороша. Два рыбака в ловле больших рыб всегда лучше, чем один.

– О чем шла речь на ваших переговорах в Израиле?

– Была неофициальная встреча с очень интересным и харизматичным главой Министерства обороны Израиля Авигдором Либерманом. Также состоялись переговоры с генеральным прокурором Шаем Ницаном и с министром юстиции Айелет Шакед, был подписан меморандум о совместных действиях. Главные вопросы у нас были по господину Эдуарду Ставицкому, принявшему в Израиле фамилию Розенберг, бывшему министру энергетики правительства Януковича. По материалам нашего дела мы подозреваем его в незаконном выделении земли под резиденцию государственной мафии — Межигорье. Убытки составили около 50 миллионов долларов. Ставицкий оформлял все темные сделки. Мы подали в Израиле документы на его экстрадицию.

– Есть реакция израильской стороны на эти предложения?

– Наша просьба будет внимательно рассмотрена. Я услышал полное взаимопонимание с израильской стороны. Израильские коллеги говорят нам о возможности экстрадиции при гарантии отбывания возможного срока наказания господина Ставицкого-Розенберга в Израиле. Также я считаю возможным предложить Ставицкому и сделку со следствием, положение о которой уже законодательно оформлено в Украине. Это не избавит его от наказания и конфискации, но может сократить срок при сотрудничестве со следствием и сократит процедуры.

– О чем еще шла речь с израильтянами?

– Второй вопрос (после дела Ставицкого — Ш. Б.) — это подписание меморандума о взаимодействии. Мы делаем акцент на поиске денег украинской мафии. По нашей информации, эти деньги далеко не в Израиле, но тем не менее израильские специалисты — и действующие, и отставные — предлагают нам помощь в этом вопросе, и было бы глупо ею не воспользоваться.

– Что ждет бывшую резиденцию Януковича — Межигорье?

– До конца этого года мы собираемся передать дело Януковича в суд. Межигорье будет частью этого дела. Закон разрешает нам специальный режим заочного следствия и заочного осуждения. В случае завершения этого процесса с обвинительным решением суда Межигорье будет, безусловно, конфисковано в пользу государства.

– В Украине звучит критика медленной работы по самым громким делам. Почему они тянутся так долго?

– Скоро начнется самый важный этап — судебное следствие, и мы работаем сейчас над тщательными формулировками обвинения и над тщательным сбором доказательств с очень долгой экспертной процедурой. Но к концу года мы увидим передачу дел по государственной измене и казнокрадству. Есть дела в 10 томов, в 500 и 1200 томов, это огромная работа следственного аппарата.

Я понимаю, что, идя на эту должность, поставил на кон не только свою репутацию. Я понимаю, что от успеха наказания и восстановления справедливости зависит успех второй революции. Люди будут верить в перемены в стране через очевидные и ощутимые результаты в этой сфере. Сегодня на улицах люди жмут мне руки и желают успеха, но я понимаю: от всенародной поддержки к ненависти — всего полшага. И я намерен эти полшага сделать в правильном направлении.

– Ваше видение политического будущего Донбасса? Замороженный конфликт на десятилетия?..

– Это полноценная российско-украинская война, и ключи от решения находятся не столько в Киеве, сколько в Москве. Она начала вторжение, и от того, когда Путин примет решение его прекратить, зависит ответ на ваш вопрос. Вывод третьей, оккупационной, силы из конфликта приведет к его быстрому разрешению.

Если вашу стену дома выломал агрессивный сосед, поджег её и подливает бензин каждый день — какой выход? Закрыть стену. Вопрос выхода украинских войск на государственную границу принципиален. Следующий вопрос: что делать с оставшимся бензином, с 40 тысячами вооруженных местных сепаратистов? Если 8 тысяч оккупационного корпуса профессиональной российской армии выйдут, что делать с оставшимися? Это самый сложный вопрос. Всех не пересадишь и не отправишь на Марс. Это вопрос к Украине — реинтеграция через наказание организаторов и амнистию исполнителей. Но только после поднятия госфлага Украины на всей территории Донбасса и закрытия границы.

– Американские СМИ пишут, что ближайший советник Трампа был связан с режимом Януковича.

– Господина Манафорта я знал лично. Это был ведущий руководитель аналитического, социологического и пиарного подразделении Партии регионов и лично Януковича. И как утверждают мои коллеги из НАБУ, они владеют документами, которые подтверждают получение им денег из «черной кассы» Януковича. Я лично этих документов не видел — это документы НАБУ, но тем не менее думаю, что такие заявления документально обоснованы.

– Москва говорит, что Киев — это марионетка, получающая приказы из Вашингтона. Насколько США влияет на украинскую политику?

– Было бы неплохо получать одновременно деньги и оружие Вашингтона, но история с двухлетним получением транша МВФ свидетельствует об обратном. Мы ведем конструктивное сотрудничество с США, и часто оно достаточно тяжелое. Киев последнее время чувствует больше совместных контактов с Брюсселем, а не с Вашингтоном. Мне бы очень хотелось, чтобы американцы более активно проводили внешнюю политику — в том числе и в Украине. Это бы пошло на пользу задаче: остановить Путина и его неандертальскую политику. Мы ждем результатов выборов в США и очень надеемся, что американцы активизируют свою позицию лидера свободного мира в Восточной Европе.

– Если украинские граждане США спросят, за кого им голосовать, что вы им скажете?

– Украинцы во всем мире, а в США в особенности — это очень хозяйственные люди. И они сами четко знают и свой, и национальный интерес. Американская политическая система достаточно устойчиво отстаивает свои национальные интересы и свое место лидера демократического мира независимо от пришедшей к власти партии.

– Чувствуете ли вы что-то особенное или личное в Израиле?

– Первый раз я лишь бегло и поверхностно осмотрел вашу страну, и у меня осталось чувство, что я сюда обязан вернуться. Здесь не просто особая архитектура. Здесь некий магнит, общий для христианско-иудейского мира — точка, где можно почувствовать свой якорь в прошлое. Я из Украины, православный христианин, но вчера была незабываемая экскурсия под землей вдоль стены Иерусалимского Храма. Я увидел всю мощь стены в этом тоннеле, а значит, и масштаб того государства. Но самое главное, что манит сюда, — это люди. Я всегда очень жалею, что так много украинских евреев выехали из Одессы и она становится не такой, как я люблю. Здесь я встречаю людей, которых я знаю по Украине, а они знают меня.

Люди разных наций всегда интересны при контакте. Я физик, и знаю, что ток течет при разных потенциалах. Между украинцами и евреями есть эта разница потенциалов, которая дает ток — совместный результат. Это очень важная штука. Я всегда выступал против желания видеть Украину черно-белой. Надо получать кайф от разности. Несколько цветных стеклышек дают мозаику в калейдоскопе. Люди обмениваются интерференцией волн — это кайф. А если возникает резонанс — то вообще «Путин, прячься!» (Смеется.)

– Чем опыт Израиля может быть полезен Украине?

– В мой второй визит сюда на посту главы МВД мы смотрели строительство разделительной стены (с палестинскими территориями — Ш. Б.). Израильтяне делились тогда профессиональными секретами.

Когда я увидел надпись «Латрун» на шоссе, сразу вспомнил ту битву за ключ к Иерусалиму. Когда я читал историю создания Государства Израиль, то завидовал людям, которые после лагерей и почти безоружные смогли в таких условиях построить свое государство. Приезжая в Израиль, важно убедиться: единство и упорство народа в самых тяжелых обстоятельствах дают лучшие результаты. Для меня это очень хороший пример нации, сумевшей воссоздать себя и заставить себя уважать. При этом не русским путем страха, а своим путем — силой и процветанием. Это то, что нам надо в Украине. И это всё у нас сбудется.

– На пороге 25-летия независимости Украины какой ваш прогноз на будущее?

– Двадцать пять лет — это значит, что самый опасный возраст пройден. Мы по дороге заразились плохими болезнями — олигархией, внутренним социальным и цивилизационным напряжением, но нет худа без добра. То, что сделал Путин, привело к новому качеству украинского общества. Мой сын служил простым солдатом-артиллеристом, а вокруг него служили рабочие заводов Ахметова. Говорили на украинском суржике или на русском, но были готовы порвать Путина за Украину. Ушли в прошлое языковое разделение восток — запад и религиозные проблемы. Люди осознали себя разными, но украинцами. Это была самая главная точка — то, что мы сумели преодолеть навязанный из Москвы руками Януковича раскол по разным линиям. Я теперь уверен в жизнеспособности украинского государства. Весь вопрос, как быстро мы сумеем построить нормальную жизнь. С оккупированными территориями? С Крымом завтра или послезавтра? С олигархией или без? Со ставкой на аграрный сектор или научно-промышленный? Тут не вопросы «да — нет», но это уже вопросы взрослого человека, а не обманутого мальчика, которым мы были еще вчера.

Всё будет окей, тем более что у нас впереди еще и 25-летие украинско-израильских дипломатических отношений. Одним из самых приятных и креативных знаков новой Украины стало соединение звезды Давида и трезубца в разных графических выражениях. Поэтому будем друг друга поддерживать и прорвёмся!

Оцените пост

(голосовало: 3, средняя оценка: 2,33 из 5)

Загрузка...

Поделиться