В руке его — шпага, под шляпой — косица.
Холодные слезы — замерзшая капель.
По дальним морям продолжает носиться
Неистовый мститель — Давид Абарбанель!
Из баллады о капитане Абарбанеле
Одним из наиболее знаменитых пиратов был беженец из Испании Исаак бен Синан, поселившийся в турецком городе Смирне в 1523 году. Через десять лет он поступил в эскадру знаменитого пирата Средневековья — араба Хайреддина, известного как Барбаросса Второй, который терроризировал Средиземноморье. Синан благодаря отличным знаниям морской навигации и недюжинной доблести быстро продвинулся среди отчаянных, но невежественных морских разбойников и уже через пять лет стал адмиралом — Синан-пашой. Во многих сражениях он командовал ударной флотилией Хайреддина и неизменно громил даже во много раз превосходившие силы противника
К числу его подвигов относят захват порта Тунис, откуда Синан-паша в 1535 году выбил и уничтожил испанский гарнизон. Через год император Карл Пятый направил против Хайреддина свой средиземноморский флот под командой знаменитого адмирала Андре Дориа. Война продолжалась три года, пока в битве при Превезе корабли Дориа не были разгромлены. В этом поражении главная роль принадлежала ударному отряду Синан-паши. Кстати, на фок-мачте флагманского фрегата адмирала-еврея развевался флаг со «Звездой Давида».
Шмуэль Фаладжи, уважаемый раввин и каббалист, в 1608 году стал послом Марокко в Голландии. Но и кроме того, он был владельцем флотилии из восьми фрегатов, безжалостно грабивших испанцев в Атлантическом океане. Сказать, что испанцы его ненавидели, — это не сказать ничего. И хотя рав Фаладжи был дипломатом, испанский король сумел добиться ареста марокканского посла. Но, поскольку дело происходило в Голландии XVII века, где испанцев не больно-то жаловали, спустя два часа рав Фаладжи был освобожден, так сказать, в связи с отсутствием улик. Испанцы негодовали, а марокканский посол вновь занялся своими делами — дипломатическими и корсарскими.
Сходные мотивы были и у другого выдающегося пирата — Моисея Коэна Энрикеса, который стремился отомстить испанской инквизиции за разорение и гибель своих родителей-маранов. Моисей бежал из Испании в начале ХVII века и тоже поселился в Голландии, принимавшей таких изгоев. Имея опыт плавания на купеческих кораблях, он нанялся на службу в Голландскую Вест-Индскую компанию. Её хозяева, хоть и считались торговой организацией, главную прибыль получали от финансирования каперских кораблей и целых флотилий, которые занимались перехватом испанских торговых судов и грабежом испанских колоний в Центральной и Южной Америке.
В Амстердаме Моисей познакомился с другим служащим этой компании — Питером Хейном, коренным голландцем, в прошлом матросом торгового корабля. В одном из рейсов этот корабль был захвачен испанским фрегатом. Питер, как и другие матросы, был продан в рабство и стал гребцом на испанских галерах. В 1613 году он сумел бежать. Собрав команду из таких же моряков, Питер захватил испанский бриг, добрался до Карибского моря, где около десяти лет грабил испанские и португальские корабли. Их команды он, как правило, уничтожал, а корабли топил. Питер поступал так из мести за годы страданий, когда был галерным рабом.
В 1623 году Вест-Индская компания сформировала корсарскую эскадру для нападения на главный порт Бразилии — Байю. В этой эскадре, насчитывавшей 16 фрегатов, Питера Хейна назначили помощником адмирала, а Моисея Коэна Энрикеса — капитаном корабля. Весной 1624 года флотилия добралась до Байи и немедля атаковала город и корабли в порту. Одну из наиболее успешных штурмовых групп возглавлял Моисей, в этом штурме показавший себя отважным и расчетливым командиром. Его люди захватили пять португальских кораблей со всем содержимым их трюмов.
Эти корабли вошли в состав новой отдельной флотилии, командиром её стал Питер Хейн, а его помощником — Моисей Коэн. Флотилия от берегов Южной Америки направилась к Африке, атаковала центр португальской работорговли в Луанде и в 1625 году вернулась в Голландию, имея в трюмах немало трофеев от грабежа портовых городов и захвата 20 испанских и португальских «купцов». Как и положено по корсарским правилам, все награбленное было сдано на склады Вест-Индской компании.
Через год к берегам Америки отправилась новая эскадра во главе с Питером Хейном, получившим титул адмирала. В составе эскадры была отдельная флотилия под командой Моисея Коэна. Корсары крейсировали по Карибскому морю, потом отправились к берегам Бразилии, перехватывая и грабя все купеческие корабли, попадавшиеся на их пути. В 1627 году они вернулись в Голландию и получили новое задание, по своей важности намного превышавшее все предыдущие их походы.
Руководители компании поручили Хейну и его помощнику Коэну захватить так называемый казначейский флот Испании. Этот флот состоял из трех флотилий, которые каждое лето везли в королевство сокровища, собранные губернаторами американских колоний, в основном золотые и серебряные слитки. Они собирались в Гаване и через Флоридский пролив следовали на север к Пиренейскому полуострову.
Именно у этого пролива «казначейский флот» и поджидала эскадра адмирала Хейна. Когда испанские галеоны подошли к Флориде, их атаковала флотилия Моисея Коэна и после короткого боя отошла. Испанский адмирал решил, что корсары, столкнувшись с его мощным флотом, ушли. Поэтому атака всей голландской эскадры стала полной неожиданностью, и «казначейский флот» повернул, чтобы укрыться в заливе Матансас. Но там его уже ждала флотилия Моисея Коэна. Оказавшись меж двух огней, испанцы оказали слабое сопротивление и сдались. Корсарам досталось только серебра 46 тонн, 4 тонны золота и много другого добра. Пленных высадили на берег, всю добычу перегрузили в 4 трофейных галеона, остальные суда сожгли.
В Амстердам корсары вернулись в январе 1629 года и удостоились государственного триумфа. Небывалая добыча оценивалась в 14 миллионов гульденов. Из них адмиралу Питеру Хейну выплатили только 7000, а Моисею Коэну — 3000. Хейн был назначен командующим военным флотом Голландии, а Коэн во главе флотилии из 10 фрегатов снова отправлен в Мексиканский залив. Комплектуя команды своих судов, он отдавал предпочтение евреям — беженцам из Испании и Португалии. Как оказалось, не зря. Моисей давно уже обдумывал план ухода из Вест-Индской компании, которая за огромный риск платила своим корсарам сущие гроши.
Во время рейдов по Карибскому морю Коэн присмотрел группу безымянных островов в ста милях юго-восточнее Ямайки. Они лежали несколько в стороне от маршрутов испанских и португальских «купцов», имели много водных источников, богатую флору и немало бухт, где можно было укрыться. Коэн принял решение на этих островах (сейчас они называются Бикон-Ри) основать свою автономную базу и стать не капером, а пиратом.
Достигнув Ямайки, он разделил свою флотилию: четыре лучших фрегата укомплектовал евреями, остальные шесть оставил своему помощнику, приказав действовать самостоятельно, и поднял паруса. Прибыв на Бикон-Ри, Моисей объяснил морякам свою мысль: основать здесь еврейскую республику и жить, как завещано в Торе. Впрочем, большинство матросов и офицеров знали об этом замысле своего адмирала и были согласны с ним. Так, в самом центре Карибского моря возникла маленькая Иудея. Она просуществовала до 1637 года и была уничтожена большим флотом компании, специально направленным на Бикон-Ри. Евреи сражались до конца и почти все вместе со своим адмиралом погибли.
Давид Абарбанель родился в 1580 году в Гааге в семье испанских евреев. Когда ему было 19 лет, семья решила перебраться в Новый Свет. Но им не удалось достичь американских берегов: судно, на котором они плыли, было захвачено испанцами, которые выбросили за борт всех членов семьи Давида. Самому ему удалось спастись, он бежал, поступил на службу в английский флот, принимал участие во многих сражениях с испанцами, быстро поднимался по служебной лестнице и вскоре стал капитаном корабля.
Получив каперский патент, Давид стал называть себя капитаном Дэвисом, под этим именем он и получил известность. На протяжении 10 лет капитан Дэвис и команда его корабля «Иерусалим» сражались на стороне англичан в Карибском море. В октябре 1609 года «Иерусалим» ушел в свое последнее плавание. Одни уверяли, что он попал в сильный шторм, другие рассказывали о невероятных вещах. Так или иначе, с того времени никто больше не слышал ни о капитане-мстителе, ни о его фрегате.
Еще один еврей был основателем и главой даже двух республик. Но не еврейских, а пиратских. Его звали Жан Лафит, он родился в Париже в 1777 году. Родители, испанские мараны, эмигрировали во Францию в 1765 году, после того как их семьи, разоблаченные в верности иудаизму, были казнены инквизицией. В начале ХIХ века Жан вместе с младшим братом Пьером отправился в Америку и поселился в Новом Орлеане. Там они открыли небольшой магазин, который служил ширмой для их занятий работорговлей в Луизиане.
Вскоре, однако, знакомый главарь пиратов завербовал братьев на свой корабль. После нескольких рейдов Жан решил заняться морским разбоем самостоятельно. Он приобрел два брига, набрал команды, получил каперское свидетельство от губернатора и вышел в море. Одним кораблем командовал сам, другим — его брат Пьер. Маленькая флотилия обосновалась в мелководной бухте Баратрия, к югу от Нового Орлеана, и начала рейдировать в Мексиканском заливе, нападая на все подряд корабли, кроме американских.
Успешные действия Жана Лафита принесли ему немалый авторитет среди морских разбойников, базировавшихся в Баратрии, и с 1810 года он становится главарем этой пиратской республики. Теперь, когда его флотилия увеличилась в шесть раз, Жан буквально монополизировал бандитизм в Мексиканском заливе, грабя даже корабли Соединенных Штатов. Дело дошло до того, что губернатор Нового Орлеана объявил награду в 750 долларов за поимку Жана Лафита. Узнав об этом, Жан немедленно предложил в два раза больше за голову губернатора. Тогда уже президент США распорядился разгромить пиратскую республику в Баратрии, что и было выполнено американской военной эскадрой. Братья Жан и Пьер Лафиты еле унесли ноги.
Однако, когда в 1814 году англичане изготовились к штурму Нового Орлеана, Лафит со своими пиратами стал на сторону американцев и действовал так отважно и успешно, что президент Джеймс Мэдисон простил ему и его шайке прошлые грехи. Тем не менее им пришлось убраться из Нового Орлеана, и Жан Лафит выбрал для новой пиратской столицы город Галвестон в Техасе, который тогда принадлежал Испании. Там братья обосновались прочно, их флотилия превратилась в эскадру из 20 кораблей, а численность пиратской общины превысила тысячу бандитов. И этой бесшабашной и жестокой ватагой Жан Лафит правил железной рукой, не допуская своеволия.
Теперь он не обзаводился каперскими свидетельствами, а грабил все торговые корабли, не обращая внимания, флаг какой страны они несли, включая американский. Это продолжалось до 1820 года, когда в Галвестон снова пришли американские военные корабли. Однако их адмирал не мог там распоряжаться, так как город принадлежал испанцам, поэтому он договорился с Жаном Лафитом, и тот сжег все дома и причалы «пиратского королевства», распустил своих подданных, а сам с Пьером на двух фрегатах направился в одну из мексиканских бухт, неподалеку от города Мерида, откуда и продолжал пиратствовать.
Далее достоверные сведения о братьях обрываются. Но появляется несколько литературных произведений, где героем становится Жан Лафит. Самым значительным, безусловно, является поэма «Корсар» великого британского поэта лорда Джорджа Гордона Байрона, написанная им после того, как он прочел в газете о подвигах Лафита во время штурма Нового Орлеана. Естественно, образ Жана как безжалостного пирата в этом произведении отнюдь не превалировал. Через много лет был создан балет «Корсар», а в 1958 году снят фильм «Пират», где роль Жана Лафита сыграл Юл Бриннер.
Так что слава братьев Лафит дошла и до наших дней. Вот только ни в одном из этих произведений не найти упоминания об их еврейском происхождении. Нет их даже в объемистой «Энциклопедии пиратов» Жана Рогожинского. Между тем есть вполне достоверные сведения, что братья жертвовали немалые деньги крохотной еврейской общине Нового Орлеана, в том числе на постройку первой синагоги в Батон-Руже, где и проживала эта община.
Марк Штейнберг
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
