Еврейский Мир

– Шалом, рав! Достаточно долго не получалось у нас с Вами поговорить о Вашем учителе, с которым мне довелось быть знакомым довольно близко — раве Хаиме Исраэле Бельском, да будет память праведника благословенна! Мне кажется, уместна была бы не обычная форма интервью — а Ваш рассказ с моими отдельными репликами и вопросами. Если сдержусь. Вы знали его несравненно лучше. Вы согласны?
– Да. Смотрите, реб Арье, Вы поставили передо мной непростую задачу — рассказать о человеке, который был моим учителем, моим раввином, президентом нашей общины — но и раввином всей Америки и Канады. Глава иешивы, глава крупнейшей в мире организации кашрута ОЮ («Ортодокс юнион»)… Вы знаете, ему лично фирма «Кока-Кола» доверила самое сокровенное и драгоценное — рецепт кока-колы!

– Так сильно они жаждали получить знак кошерности?
– Да. Евреи любят кока-колу… Рав Бельский владел всеми специальностями в мире Торы — и владел ими профессионально, на самом высоком уровне, обучал других. Он возглавлял раввинский суд, моэль (сделал тысячи обрезаний), вёл «Смиха программ» (программу посвящения в раввины) — сотни учеников! Шохет — и обучал шохетов законам и практике кошерного убоя скота, а также готовил раввинов, проверяющих их работу. Он был софером, переписчиком священных текстов — и тоже обучал этому людей. Прекрасно разбирался в старинных книгах и рукописях, его нередко приглашали на экспертизу. Глава иешивы, который занимался буквально всем — от преподавания, организации, сбора денег, индивидуальной работы с учениками до ведения колеля. Огромная общественная деятельность. Популярны его комментарии к Пятикнижию, его галахические респонсы по самым разным вопросам — их можно найти в любой синагоге и иешиве. Сколькими языками он владел, я даже точно не знаю — семь, девять?

– А русским? Я когда-то подарим ему две из своих книг — и сын рассказывал, что, когда он был дома у рава Бельского, тот с гордостью ему эти книги показывал. Вы думаете, его русского хватало, чтобы полностью их прочесть?
– Не могу сказать с уверенностью — он читал по-русски медленно, но всё понимал. Однажды на динере рав произнёс 20-минутную речь на литературном русском. Его язык был «выученным», книжным скорее, чем разговорным — но, как и всё, что он делал, он выучил язык основательно. Рав много занимался «русскими» и хотел понимать их жизнь.
С ним можно было спокойно говорить о литературе, об искусстве — помню нашу беседу о Фаберже. Другое воспоминание: однажды он объяснил мне, почему цифры пишутся именно так, подробно о каждом завиточке. С ним можно было говорить о математике, об астрономии (знания по которой были совершенно уникальными), да практически о любой науке. Мне сложно даже представить, как он всё это успевал, но я буквально не сталкивался с областью, в которой он бы не разбирался.

– На эспеде в прощальной речи раввин, который работал вместе с ним в ОЮ, привёл пример: рав Бельский в уме быстро рассчитывал объёмы сосудов самых разных форм, даже весьма причудливых. Значит, у него было прекрасное зрительное воображение и глубокие знания в планиметрии, может быть, и в начертательной геометрии. Я слышал также, что он был хорошим музыкантом…
– Не то слово. Рав обладал прекрасным голосом — он всегда говорил, что раввин обязан хорошо петь.

– Почему?
– Потому, что есть вещи, в которых, если нет профессионального певца, раввин должен его заменить. Например, когда под хупой встречаются жених и невеста — есть специальные нигуны (мелодии)… Рав писал музыку, играл на скрипке, фортепьяно, на гармонике. На последней особенно часто в Пурим. Мои внуки обожали приезжать к нему на Пурим — он всегда уделял время детям, играл специально для них.
Это был настоящий еврейский мудрец. И главное — всё это было живое. В нём сочетались мудрость, любовь к каждому еврею и к еврейскому народу в целом, стремление и готовность к помощи.

– Только к еврейскому? Какие у рава были отношения с людьми из других народов?
– Что удивительно, рав был человеком, доступным для всех, и к нему часто обращались и неевреи. Я видел у него чёрных, испанцев… весь Нью-Йорк. Как выражаются, «все цвета радуги».
Я бы мог рассказать много-много ещё, список бесконечен. Я бы всё это назвал «феноменом рава Бельского».

– С Вашего позволения, я заимствую эти слова в название статьи?
– Пожалуйста.

– А что-нибудь персональное?
– Вот маленький пример, о котором, кроме меня и моего сына, никто не знает (к слову, Дани Йоэль — тоже ученик Рава). Много лет назад так случилось, что у нас в семье вдруг возникли серьёзные проблемы с деньгами. Рав знал, что каждый раз к празднику Суккот я стараюсь купить особенно хорошие «арба миним» (заповеданные 4 вида растений). Он, ни слова не говоря, купил и привёз мне такие «арба миним»… У меня в жизни таких больше не было!

– Я помню, к раву постоянно обращались евреи, чтобы он проверил им «арба миним» на кошерность; за ним охотились, в частности, и наши «бебички» — которые сами неплохо в этом разбираются.
– Рав Бельский считался и в этом специалистом «намбер ван» в стране. Но для меня главным стал даже не сам великолепный этрог — какой это был урок для нас с сыном! Рав выбрал как для себя. И даже лучше.

– Расскажите для читателя, пожалуйста, кто такой «рав посек» — раввин, по слову которого устанавливается закон. Все знают, что в этом рав Бельский считался высшим авторитетом в Америке.
– Рав посек — это законодатель, решающий любые вопросы, с которыми к нему обращаются люди. Он использует поступающую от людей информацию и исходит из той реальности, которая сегодня существует. При этом он не отходит, как это говорят на иврите, «ни на кончик буквы йуд» от законов и принципов Торы. Мы говорим об очень сложном механизме принятия решений, при котором учитывается множество решений предыдущих поским, начиная со времён Моше Рабейну.

– Рав, Вы мне напомнили: беседу о Вашем учителе мы с Вами начали 7 адара — в йорцайт (годовщину смерти) и одновременно день рождения нашего учителя Моше.
– Да, реб Арье. В этом есть что-то символическое.
Рав Бельский решал сложнейшие галахические вопросы во всех сферах еврейского права — в частности, в области медицины. К нему обращались очень многие врачи. Немало из них — его прямые ученики. При современных медицинских технологиях возникают вопросы, которые Вам бы и не приснились. Я не могу рассказать ничего конкретного — всем понятно, люди обычно не хотят, чтобы подробности их жизни стали общим достоянием.
На свадьбе, где бы он ни появлялся, ему редко удавалось поесть. Всегда выстраивалась очередь с вопросами. Иногда приходилось буквально упрашивать: пожалуйста, дайте раву хоть чего-нибудь скушать, он же целый день работал!

Когда встал вопрос, какого раввина послать выступить перед русской интеллигенцией (писателями, учёными и прочими всех национальностей) — это было во время перестройки,– выбор пал на рава Бельского. Он специально приезжал для этого в Москву. Он вообще часто бывал в России, в других частях бывшего Союза, обычно его просили приехать в проблемных случаях, когда возникали трудности, связанные с Законом Торы. Если не путаю, последний раз он там побывал в Тбилиси и Кубе (небольшом кавказском городе, где всегда жили соблюдающие законы евреи, в основном горские). Это было года два — два с половиной назад.

– Как, практически после клинической смерти? Он же весь год ходил с ходунками, и еле ходил! Вся Америка еврейская за него тогда молилась, еле-еле выпросили. Помню, как он давал урок в традиционном зимнем колеле… Мне его очень жалко стало. Но говорил, как всегда, блестяще, с улыбкой, с обычным своим мягким юмором, без малейшего нажима, кратко и полно освещая тему. Отвечал терпеливо на любые вопросы. В этом году мы его тоже очень ждали… Но как можно в таком состоянии летать через континенты?!
– Значит, рав считал, что это нужно для людей — а тогда он ни с чем не считался и себя не жалел. Я не был там с ним и не знаю подробностей этого визита.
Мы бы сказали о нём на современном сленге, что это был «интеллигентный, культурный и очень талантливый человек». Но, чтобы понять, в чём исключительность этого человека, мне бы хотелось упомянуть имя Бецалеля — главного архитектора переносного Храма, Мишкана. Мне рав Бельский представляется Бецалелем нашего времени.

– Вы знаете, ребе, я вообще-то нахальный «пытерский» парнишка, «мы сами с усами и ваабще»… Но к раву Бельскому у меня с самой первой встречи появилось какое-то глубокое почтительное уважение. Из принятых эпитетов к нему подходили в первую очередь «благородство», «интеллигентность», «доброжелательность». И, конечно, скромность. С ним ты никогда не чувствовал, что он в чём-либо тебя превосходит, он общался с тобой, как с равным. И ты на самом деле как-то приподнимался рядом с ним. Ты говорил с добрым, умным старшим братом. Но как это связано с Бецалелем — разве что в смысле того, как в мидраше Моше объяснил его имя: «Бе-цель-кель» — «в тени Б-га»? Рав же не был профессиональным художником, строителем, архитектором…
– Здесь мы касаемся двух концепций — духовности и культуры. Мы часто не даём себе отчёт в том, что такое культура. Конечно, это место соприкосновения материального и духовного. Но это вовсе не означает, что духовное доминирует. Нередко бывает, что духовное становится просто «клипой» — обёрткой, упаковкой, скорлупой для вполне материальных и зачастую просто низменных вещей — животных инстинктов. Скажем, был такой великий танцор Нуриев. Он умер от СПИДа… Угадайте почему.

– Угадал.
– В еврействе «духовность» и «культура» отнюдь не синонимы. Как и «святость» и «культура». В современном иврите «культура» — это «тарбут»: от корня «леработ», «рав» — увеличивать, приумножать. В Торе это понятие появляется в очень интересном контексте, в книге «Бамидбар»: «…И вот встали вы, порождение грешников, преумножить…» В Талмуде словами «бней тарбут» («сыны культуры») называются «дрессированные дикие животные» — которые больше не считаются опасными для человека.

– То есть культура — это дрессировка зверя в поле и зверя в человеке?

– Это такой патент, как заставить и научить человека совладать со своими «подземными инстинктами», говоря языком Варлама Шаламова. Сделать из него «социально приемлемую личность». Культура способна до какой-то степени человека приручить, но не всегда способна изменить его изнутри. Есть у нас множество ярчайших примеров. Гитлер был неплохим художником и обожал животных. Сталин и Дзержинский писали стихи.

– Ленин неплохо играл в шахматы, а Ежов музицировал.
– Список «культурных людей» можно продолжать до бесконечности. Ремарк в книге «Тени в раю» написал: «Культура — это как пыль, пройдёт дождик и смоет. Это нам доказал немецкий народ».

– Ницше: «Культура — это лишь тоненькая яблочная кожура над раскалённым хаосом».
– К сожалению, для многих интеллигентных людей «культура» стала культом. На неё буквально молятся. Но путь к изменению личности лежит в другой плоскости.
«Мидраш Раба»: «…И полюбил Ицхак Эсава (и поэтому обращался с ним излишне мягко), и поэтому ушёл Эсав в злую культуру» (буквально: «к умножению зла»). Во всей Письменной Торе слово «тарбут» присутствует скорее в негативном аспекте. В лучшем случае — это оболочка, сохраняющая внешнюю форму, но не суть. Разумеется, наша Традиция отнюдь не отрицает эстетику, красоту, воспитанность и т. д. — всё это достоинства. Но — они должны быть отражением духовного, истинного содержания. В этом суть построения Мишкана.
Бецалель синхронизировал в себе высочайшее мастерство, внешнюю культуру — и возвышенную духовность и мудрость. Он был мастером самых разных искусств и архитектуры — но при этом настоящим мудрецом и носителем святого пророческого духа. Причём всё это не было как бы двумя разными «рукавами реки» — Бецалель был личностью очень цельной и сбалансированной.

Рав Хаим Исраэль Бельский, мой раввин и наставник, тоже был человеком очень цельным. Вы знаете, бывают люди, у которых в руках всё горит — но не обязательно это связано с мудростью или праведностью. Бывают энциклопедически образованные люди — но всегда ли это идёт вместе со скромностью и душевной отзывчивостью? Бывают и учёные, которым трудно забить гвоздь или закрутить лампочку…
Рав Бельский был очень «нормальным» и деловым человеком. Он знал и умел невероятно много, сегодня я упомянул только небольшую часть этого. И при этом — это была невероятно цельная личность, основой всех его талантов и занятий являлась высшая духовность. Истинная духовность Торы. Для меня это был живой образец — каким должен быть человек. Да будет благословенна память истинного праведника!

– Рав, позвольте в конце задать один несколько странный вопрос. Мне и моим близким несколько раз приходилось обращаться к нему за помощью и за советом. Не знаю, где он находил время, но он его всегда находил. Советы и решения рава Бельского принимались не из-за его звания или авторитета — они всегда были предложены спокойно, с юмором и мягко. Рав обосновывал их самым простым языком — и они становились очевидными. У меня странное предположение — может ли быть, что рав стеснялся своего авторитета?
– Я не могу этого сказать, не знаю. Факт, что Рав, естественно, был очень скромным человеком. Я знал его много лет и ни разу не видел, чтобы он что-либо строил из себя. Честность, скромность и уважение к другим — были частью его натуры, частью его жизни в Торе.
Но, знаете, реб Арье, своим вопросом Вы напомнили мне историю о Хафец-Хаиме. Его в чём-то обвиняли местные поляки, шёл суд. Защитник стал рассказывать судье, что говорят в народе о Хафец-Хаиме. Судья слушал-слушал и обратился к защитнику: «Скажите, неужели Вы всему этому верите?» Ответ: «Не знаю, Ваша честь. Но о Вас и обо мне таких историй не рассказывают».
Рав Бельский действительно делал всё, чтобы не давить на людей, чтобы рядом с ним им было легче и спокойней. Это был очень добрый и заботливый человек.

Оцените пост

(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться