И люди людям в этот час
Бросали: «С Новым годом вас!»
Кто честно заикаясь,
Кто кисло ухмыляясь…
Саша Черный
Каждый год к середине января начинают приходить поздравления со старым Новым годом. Отправители электронных писем не в курсе, что я и «новым-то» его не справляю. Как-то так сложилось, с юности еще — не мой праздник.
В Новый год надо быть пьяным, нарядным, радостно-возбужденным. Ну… платье там на лямках, каблуки, бессмысленные тосты, безудержное веселье до утра. Каждая позиция — не моя. Впрочем, в этих тусовочно-юбилейных делах я вообще, можно сказать, фрик, урод то есть полный. Не то что Новый год или серебряные и прочие свадьбы, но и дни рождения свои давно уже не справляю. Фактически сразу, выйдя из нежного, отроческого возраста. Как ни странно, но именно в этот день особенно остро чувствуешь жалкую необязательность своего появления на свет.
«Дома жили какою-то странною смесью церковных и советских праздников; “перед праздниками”, “после праздников”; да еще истово “справляли” именины и дни рожденья…» Ключевое слово в этом замечательном отрывке-наблюдении, сделанном 86 лет назад, — «истово».
И вот год назад решила вдруг, что пора и мне встретить Новый год так, как встречают его нормальные люди, то есть истово.
Канун Нового года. Южная Флорида, многоквартирный кондоминиум. Среди «всих языцей», от испанского до японского, чаще и громче прочих звучит «великий и могучий». За неделю до 1 января на входе объявление на русском: «Все жильцы приглашаются, 2-й этаж, над фитнес-клубом, холодные закуски, лотерея, новогодний концерт силами жильцов, танцы до двух ночи в сопровождении эстрадного коллектива».
Пойду, думаю, познакомлюсь с новыми соседями. Понаблюдаю соотечественников в родной среде обитания. А возможно, и выступлю под елкой с чтением новогодних стихов. Недаром же я в детстве посещала кружок «Чтец-декламатор».
Пошла. Жалеть — не жалею. Но больше — ни-ни.
По фотографиям не скажешь, что мы пришли встречать Новый год с нечистыми намерениями. Но на самом деле это было именно так.
Впервые за последние 15 или даже 20 лет я в полночь не спала и энергично чокалась с соседями по столу липким пластиковым стаканчиком: «Давайте проводим старый», «Давайте выпьем за новый». То есть «проводила» и «встретила» как полагается.
Фотографии есть, но они не передают тот зоопарк, который удалось наблюдать с позднего вечера вплоть до… «Уже бьет полночь — Новый год», после чего я, как Золушка, спешно покинула «бал», который, надо заметить, как раз подходил в это время к наиболее прекрасной своей фазе — феерически-непринужденного пьяного веселья едва знакомых между собой людей.
Самая популярная песня на этом новогоднем вечере в припеве звучала так:
Танцуй, Россия,
И плачь, Европа,
А у меня самая, самая, самая
Красивая попа.
Песня про попу (на бис) и другие шлягеры звучали в исполнении солистки ансамбля, приглашенной администрацией для увеселения жильцов. Каждый раз на слове «попа» солистка Наталья резким движением выдвигала влево-вправо свой довольно-таки обширный круп и звонко, с оттяжкой по нему шлепала под одобрительные выкрики танцующих. Наталья, в отличие от меня, вообще вела себя на новогоднем балу необычайно раскованно и шаловливо. Ну ей по штату полагается. Как артистке.
Средний возраст танцующих под «попу» — 75–85 лет, хотя тут и там виднелись представители следующих поколений: дети, внуки и даже правнуки. Быстрые, стремительные танцы сменялись медленными, романтичными. Есть фильм с танцами. Он еще не обработан. Фильм напоминает подпись Гойи к «Капричос»: «Сон разума рождает чудовищ». Вообще-то, на еврейских стариков я всегда, даже на таких диковатых сборищах, как это, смотрю с умилением и грустной любовью. Просто я всегда помню, что лишь по счастливой случайности им не пришлось разделить участь своих земляков, соседей и сверстников, сгинувших без следа и без счета 70 лет назад…
Муж по моей просьбе сфотографировался с очаровательной Снегурочкой, а я хотела для симметрии запечатлеться с Дедом Морозом, но мне этого не удалось, так как он с невероятной для его возраста прытью непрерывно скакал между гостями. Но ни в какое сравнение с хотя и неуловимым, но вполне стандартным дедушкой с приклеенной бородой не шел ни один старик. В настоящем, без балды, кителе генерал-майора, надетом на тельник и увешанном советскими медалями, как новогодняя елка. На шее у него висел на толстой цепи, как абсолютно всамделишный, орден Андрея Первозванного. Я не решилась спросить, а всамделишный ли он генерал или так, для маскараду прикупился. Он мне дал потрогать орден Андреевский и любезно согласился со мной сфотографироваться. «Генерал» не сходил с танцевальной площадки. Когда доходило до быстрых танцев, было страшно, что он просто упадет замертво. За жену, его ровесницу, тоже было страшно. И этот страх не могли развеять ни черные в облипку лосины, ни кокетливая, как у тинейджера, трикотажная маечка на тонких лямках. И лосины, и маечка были усеяны каким-то блескучим подобием овечьей шерсти. По всей видимости, дань наступающему году Овцы.
Танцы приостанавливались только тостами. Столы ломились. Холодные нарезки, обеспеченные администрацией дома, жалко терялись среди громадных подносов со студнями и неподъемными бараньими ногами. Еда высилась на столах внушительными предгорьями. Во всем этом ощущался какой-то раблезианский размах. Из сидящих за моим столом ко мне потянулась одна женщина, которая к тому же оказалась курящей. Во время перекура она мне порассказала о своей жизни необычайно грустные вещи.
Ее рассказ напомнил мне то, что я и так давно знала.
Каждая человеческая жизнь — трагедия, каждый из нас достоин любви, жалости, сострадания. И Ева, и нелепый старик в чужом генеральском мундире, и его жена-кокотка. Просто с остальными не удалось, как с Евой, поговорить по душам. И я, и я, your humble correspondent, который, куда ни придет, «не знает, ничего не понимает, ни людей, ни звуков, и всему чужой», тоже достойна.
Так прошла моя «самая волшебная ночь в году».
В книге Сони Тучинской «Вечный пропуск» собраны ее рассказы, повести, эссе и публицистика. Цена $12. Если вы хотите прибрести эту книгу, пишите автору на адрес:
sonatucha@yahoo.com.
Соня ТУЧИНСКАЯ,
Сан-Франциско