Подружки
Две знаменитые ленинградки — певица Людмила Сенчина и актриса Нина Ургант — соседки по даче. Они дружат, и Ургант даже назвала свою любимую кошку Люсей. Эта кошка однажды куда-то запропала, и Ургант побежала ее искать. Будучи склонной к употреблению самых эмоциональных форм русского языка, она при этом кричала на весь поселок: «Люська, тварь, трам-тарарам, ты куда запропастилась?» На что одна из соседок любезно спросила с крыльца: «Вы Людочку Сенчину ищете?»
Микоян все помнит
Однажды в театр Советской армии на спектакль «Смерть Иоанна Грозного» пришел Анастас Иваныч Микоян. Времена были уже хрущевские, поэтому вождь вполне демократично зашел за кулисы, жал актерам руки, благодарил, а потом, вытерев слезу с глаз, сказал: «Да, да, это все так и было!!»
Заяц для Хонеккера
Признанный король московских баечников Лев Дуров был приглашен на фильм про Хрущева «Серые волки» (причем, к его собственному удивлению, на роль Микояна). Один из эпизодов снимался в охотном хозяйстве, где с 30-х годов охотились «отцы народа», и Дуров очень подружился со старым егерем, служившим еще Сталину. Оказывается, у каждого «отца» была своя любимая охота, и в хозяйстве в специальных загонах держали специальных зверей: лосей для одного, лис для другого… Убьют — и в баньку, пока добыча жарится… «Вот однажды, — рассказывает егерь, — позвонили нам от Хрущева: едет, мол, сам, а с ним Хонеккер. Мы прям ахнули: Хонеккер, известное дело, на зайцев охотник, а у нас за день до этого зайцы под забор загончика подрылись да и в лес ушли все! Хрущев приезжает, я ему: так, мол, и так. Он в крик. «Политику мне портить! Всех посажу-изничтожу!» Я с перепугу и придумал. «Давайте, — говорю, — возьмем шкурку заячью, что на стенке с прошлого разу висит, зашьем в нее кота нашего Ваську, да на Хонеккера и выпустим! Он не заметит, пальнет, пойдет в баньку, а мы тем временем ему кролика рыночного зажарим!» Никита вдруг засмеялся: «А давай, — говорит, — точно не заметит, немчура!» Вот стоит Хонеккер «на номере», загонщики на него котяру нашего в заячьей шкуре выгоняют. Немец: «Ба-бах!» — да и промахнулся. А «заяц»-то как заорет: «Мя-а-у-у!» — и с этим диким криком — на дерево, одним махом аж до самой верхушки! Хонеккер ружье выронил, за сердце взялся, на землю сел, и тут прям на месте инфаркт у него сделался. Ну в «скорую», конечное дело, да в Москву повезли. А Никита наш все же в баню пошел.
Выходил распаренный разов пять, на верхушку дерева все глядел: сидит котяра или слез уже. «Во, — говорил, — все сидит! Вот наши зайцы какие!»
Талант и интуиция
Байка времен ефремовского «Современника» — ее поведала мне актриса Алла Покровская. Олег Ефремов, преданный рыцарь театра, просто заразил своих соратников любовью к Системе Станиславского. Любые посиделки неизменно сводились к разговорам об элементах Системы: о Внимании, Общении, Оценке факта… Однажды на гастролях в Румынии актеры собрались в гостинице, чтобы отметить окончание рабочего дня. Отметили, после чего Александр Калягин и Валентин Гафт затеяли спор о Системе, а Евгений Евстигнеев, «отметивший» покруче прочих, завалился на кровать и моментально захрапел. Он вообще споров об актерском мастерстве не уважал и теорией не интересовался, полагаясь больше на талант и интуицию.
Гафт же с Калягиным сцепились крепко и доспорились до того, что решили тут же в номере сыграть этюд на Оценку факта — кто лучше! Фабулу придумали такую: у общественного туалета человек ждет очереди по малой нужде. Туалет все занят и занят, в конце концов он не выдерживает, дергает дверь, она открывается, а там — повешенный! Не поленились — соорудили «повешенного» из подушки, прицепили его в стенной шкаф и принялись играть. Один сыграл неподдельный ужас и бросился с криком за помощью, другой, представив возможные неприятности, тихонько слинял, пока никто не увидел… Актеры-то блистательные, что Гафт, что Калягин — оба сыграли классно, «судьи» затруднились в оценке, и тогда кто-то предложил разбудить Евстигнеева. Долго расталкивали, объясняли наперебой, он отбрыкивался, пытался завалиться обратно, наконец пробурчал: «Ладно!» — и пошел к шкафу. Уже через секунду все ржали, глядя, как Евстигнееву невтерпеж, как он приседает и припрыгивает, стискивая колени, как он сначала деликатно постукивает, потом барабанит в дверь… В конце концов, доведенный до полного отчаяния, он рвет на себя дверь «туалета», увидев «повешенного», ни секунды не сомневаясь, хватает его, сдирает вместе с веревкой, вбрасывает вон и, заскочив в туалет, с диким воплем счастья делает свое немудреное дело, даже не закрыв дверь!
Громовой хохот, крики «браво!» и единогласно присужденная победа были наградой гениальному Евстигнееву, который, раскланявшись с аудиторией, тут же рухнул досыпать.
«Товарищ Киплинг, проходите!»
У Театра Олега Табакова (который поклонники любовно называют «Табакеркой») — большая толпа. Сегодня — премьера! Огромная афиша у входа кричит: «РЕДЬЯРД КИПЛИНГ «МАУГЛИ»!» Народ ломится, милиция из последних сил сдерживает. Молодые актеры протаскивают на спектакль замечательного драматурга Александра Володина, чья пьеса «Две стрелы» в это время находилась в работе театра. Милиционер — ни в какую: без билета не положено! «Да поймите, — убеждают ребята, — это наш автор! Мы его пьесу ставим!» «Другой разговор! — сурово сказал милиционер и взял под козырек. — Товарищ Киплинг, проходите!»
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
