Содержание раздела
Моше грозит фараону восьмой по счету казнью — нашествием саранчи, если евреи не получат свободу. Фараон соглашается отпустить только мужчин. В разгар этой казни фараон раскаивается в своем упрямстве и просит Моше и Аарона удалить саранчу. Его просьба выполняется, но Б-г вновь ожесточает сердце египетского правителя, и тот в очередной раз не выполняет обещание. Тогда начинается девятая казнь: вся страна, кроме еврейских домов, погружается в густую тьму. Фараон снова зовет Моше и предлагает отпустить всех евреев, но без скота. Моше отвечает, что евреи не только уведут свой скот, но и прихватят часть скота египтян, а затем сообщает о завершающей, самой тяжелой казни — умерщвлении первенцев, после чего сыны Израиля покинут Египет.
Б-г дает евреям первую заповедь: с нисана, месяца Исхода, будет начинаться еврейский год. 10 нисана евреи должны взять ягненка, держать его дома четыре дня и потом зарезать как пасхальную жертву, помазав кровью дверные косяки и притолоки в своих домах, а зажаренное мясо — съесть. Кровь жертвы укажет Б-гу еврейские дома, чтобы миновать их во время истребления египетских первенцев. Сыны Израиля навсегда запомнят этот день Исхода и в память о нем не будут есть квасное в дни Песаха.
Указания Б-га в точности выполняются. Начинается последняя казнь, и фараон отпускает наконец еврейских рабов. В конце раздела приведены законы пасхальной жертвы, выкупа сына-первенца и наложения тфилин.
* * *
«И призвал фараон Моше и Аарона ночью и сказал: «Встаньте и выйдите из среды народа моего — и вы и сыны Израиля, и идите служить Б-гу, как вы говорили» (12:31).
Тора свидетельствует, что в ходе последних пяти казней Б-г ожесточил сердце фараона. Однако вначале, когда гайки еще не были до конца закручены, сам египетский правитель проявлял дерзость и упрямство, не желая отпустить сынов Израиля вопреки требованиям Всевышнего.
Еще после катастрофического града сам фараон, как сказано в конце раздела «Ваэра», «укрепил свое сердце», и только затем Б-г завершил этот процесс, поощряя и даже порой вынуждая его проявлять упорство.
Шесть раз фараон просто отказывался отпустить еврейских рабов. В трех других случаях он как будто соглашался, но при этом ставил условия. После нашествия диких зверей фараон вначале предложил, чтобы евреи принесли жертвы Б-гу там же, в Египте, а затем, когда Моше отверг эту «уступку», он разрешил им уйти в пустыню на три дня, добавив: «Только далеко не уходите».
Затем после града фараон снова попытался взять под контроль ситуацию, разрешив евреям уйти в пустыню, куда они хотели, но велел оставить в Египте своих детей.
И, наконец, после предпоследней казни — «тьмы египетской» — фараон согласился даже отпустить всех евреев, — пусть идут себе в самое сердце пустыни: мужчины, женщины и дети. Но они должны оставить приличный залог — свой домашний скот.
Удивительно, что, получая удар за ударом, один страшнее и разрушительнее другого, фараон продолжал ставить условия, видимо, не понимая, что не он, а Б-г заказывает музыку в этом историческом спектакле. О каких условиях могла идти речь, если Всевышний уже загнал его в угол, из которого был только один выход — капитуляция.
Что же мешало фараону проявить элементарную, хотя бы притворную гибкость? Нет, его упрямство было не случайным. Им двигало безмерное тщеславие: последнее слово должно было остаться за ним и больше ни за кем.
Он ни за что не хотел подчиняться Высшей Власти, поскольку искренне считал, что высшая власть — это он сам, что именно он — бог. Если бы он уступил, то тем самым признал бы, что есть на свете некая сила, которая превосходит его силу. Нет, уступать нельзя, ни в коем случае.
И только страх перед следующей казнью — тьмой (а вовсе не страх Б-жий) вынудил его заколебаться. Однако Всевышний уже взял бразды правления в свои руки, укрепил фараоново сердце, добавив ему упорства и смелости, позволив делать именно то, что тот хотел делать — запрещать, отказывать.
Перелом наступил в разгар последней, десятой казни — смерти первенцев. Фараон сказал, обращаясь к Моше и Аарону, даже потребовал от них: «Встаньте и выйдите из среды народа моего — и вы и сыны Израиля, и идите служить Б-гу, как вы говорили. И овец ваших, и коров ваших возьмите, как вы говорили, и идите и благословите также и меня» (12:31–32).
Услышав эти слова, Б-г отвел от Египта свою карающую длань и прекратил казни. Цель была достигнута. Ведь Всевышний послал египтянам казни, чтобы заставить фараона признать Его всемогущество и склониться перед Ним. Фараон капитулировал, и больше не было причин карать его дальше.
Интересно отметить разительный контраст между фараоном и еврейским народом. К фараону пришлось применить суровые меры воздействия. И только окончательно поняв, что Египет оказался на грани гибели и что его собственная жизнь в опасности («И благословите также и меня», — сказал фараон, а РАШИ договаривает за него: «…чтобы я не умер — я ведь тоже первенец»), он наконец уступил. Впрочем, и это был еще не конец. Когда казни прекратились, он облегченно вздохнул и… снова передумал: пожалел, что отпустил рабов и бросился за ними в погоню, к берегу Красного моря, навстречу своей гибели…
А теперь сравните его поведение с поведением сынов Израиля у горы Синай, где они охотно и добровольно поклялись: «Наасе ве-нишма» — мы будем делать то, что Ты, Господь, говоришь, и будем подчиняться Твоим указаниям.
В том и состоит суть иудаизма: не мы диктуем Б-гу, а Он диктует нам, а мы безоговорочно подчиняемся Его воле.
Прибыль и капитал
«И сказал Б-г Моше: «Иди к фараону, ибо Я ожесточил сердце его и сердце слуг его, дабы совершить Мне все эти знамения Мои на них» (10:1).
В два часа ночи в номер гостиницы «Барсдорфер хотель», где остановился известный еврейский богач и филантроп Гавриэль Манрайх, тихо постучали. Накануне днем Манрайх подписал суперважный контракт о приобретении недвижимости, который готовился несколько месяцев. Стоимость контракта потрясала воображение — 100 миллионов долларов.
Это был один из самых удачных дней в жизни Манрайха. Волнение не давало ему уснуть, и, хотя стук был очень тихим и деликатным, он услышал его, встал, накинул халат и открыл дверь.
Перед коммерсантом стоял ребе одного из крупнейших хасидских дворов, с которым он был давно знаком. Но что привело его именно сейчас, далеко за полночь? Ребе виновато улыбнулся и мягко сказал: «Гавриэль, я только хотел сказать тебе «Мазл тов!» Я только что услышал, какую отличную сделку ты заключил. Пусть тебе сопутствует удача: «Ацлаха ве-браха»!»
Безупречное воспитание не позволило Гавриэлю быстро прервать эту ночную встречу, и он пригласил своего незваного гостя зайти к нему «на минутку»: «Ребе, давайте сделаем маленький «ле-хаим». — «Почему маленький? — откликнулся ребе. — Пусть будет большой…»
Гавриэль усадил старенького ребе в большое плюшевое кресло и стал терпеливо слушать его печальный рассказ о тяжелом финансовом положении, в котором оказалась его община: нет денег для зарплаты учителям Торы; многие семьи оказались далеко ниже черты бедности и все глубже погружаются в болото безнадежной нищеты; их долги растут, и неизвестно, как они их погасят.
Гавриэль сочувственно выслушал монолог ребе и тут же выписал ему банковский чек на кругленькую сумму. Это было очень щедрое пожертвование даже по меркам такого выдающегося филантропа, как Манрайх.
Вручая чек ребе, Гавриэль робко сказал: «Я готов помочь ребе в любое время дня и ночи, но мне хотелось бы спросить: разве не могло это дело подождать до утра?»
Ребе ответил: «Сейчас, Гавриэль, вы считаете эти деньги прибылью; завтра они станут уже капиталом. Люди очень неохотно расходуют свой капитал — даже на цдаку…»
В сегодняшнем разделе нам открываются некоторые порочные черты характера фараона. Он был патологически неблагодарным человеком. Закабалив евреев, он «забыл», что именно еврей Йосеф спас египтян от голода, и не просто спас, а, пользуясь тяжелой обстановкой, в которой оказались сопредельные страны, превратил Египет в самую могущественную и процветающую империю Древнего мира.
Из-за своего злобного упрямства фараон пренебрег уроками семи первых египетских казней, описанных в предыдущем разделе «Ваэра». В результате Б-г ожесточил его сердце, лишив его свободы выбора, которой обладают все люди от рождения.
Никто из нас не застрахован от забывчивости, когда речь идет о благодарности за полученную нами помощь. Человеческая память очень гибкая и, даже можно сказать, изворотливая субстанция. Мы слишком часто думаем, что нажитое нами имущество — это наш капитал. Нет, не капитал, а отнюдь не гарантированная и порой недолговечная прибыль.
Каждый заработный нами доллар/шекель/рубль — это дар Б-жий, дар Того, Кто «гонит ветер и посылает дождь». Поэтому не грех поделиться с другими этим даром, не превращая его в неприкасаемый капитал.
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
