СТОЛЕТИЕ «РУССКОЙ ЛАСКИ»
«Во времени всеобщего обмана говорить правду
— это революционный акт».
Джордж Оруэлл
В 2013 году исполняется сто лет со дня отдельной публикации Зеевом (Владимиром) Жаботинским статьи о классиках русской литературы под названием «Русская ласка». Она была приурочена к столетнему юбилею Н. Гоголя (1813), который широко отмечался в России. Напомню, что Гоголь отличался особой ненавистью к евреям и одним из первых без угрызений совести воспел еврейский погром в повести «Тарас Бульба». Статья Жаботинского является лучшей и самой объективной работой еврейского патриота о русской литературе за последние сто лет, а её автор — одним из самых глубоких и принципиальных публицистов, написавшим много лет тому назад критический обзор произведений русских авторов вместе с анализом русской классической литературы, которые остаются справедливыми и современными в наши дни. Ни одна фраза из этой статьи не устарела, как будто написана нашим современником. Читая и ежегодно перечитывая статью Жаботинского, можно только удивляться, как этот человек тонко чувствовал натяжение националистических струн и как безошибочно угадывал фальшивость и национальную спесь многих создателей так называемой великой русской литературы. Стоит только добавить несколько десятков новых имён русских литераторов — антисемитов, которые появились в литературе после Жаботинского, в том числе М. Шолохова и А Солженицына, и всё, сказанное им останется верным и современным.
Это утверждение справедливо ещё и потому, что Жаботинский не только писал о русских классиках с антисемитским душком, но заметил те черты национального характера, которые имеют тенденцию либо не меняться совсем, либо изменяться незначительно. Небольшая статья Жаботинского «Русская ласка», всего-то на четырёх страницах, давно растаскана на цитаты и эпиграфы авторами, пишущими на национальную тему.
Прошло сто лет, а среди евреев так и не появился автор такого масштаба, который бы мог сказать так же ёмко и убедительно о русских классиках, которые, мягко говоря, относились к нашему народу неуважительно. Они, эти классики, давно убедили себя и читателей, в том числе еврейских, что они имеют право писать о другом народе негативно и принебрежительно, не ощущая ни угрызений совести, ни собственной ответственности за аморальную позицию по отношению к бесправному народу. Выдающихся евреев было немало, в том числе и крупных литераторов, но никто из них не может сравниться с Жаботинским в понимании национальных интересов и с теми мужеством и самоотдачей, с которыми он прожил свою короткую, но яркую жизнь. Многие современные еврейские журналисты либо совсем не знакомы со статьями Жабатинского по вопросам литературы, либо делают вид, что высказывания нашего выдающегося общественного деятеля и публициста ХХ-го века к ним не имеют отношение.
Особенность статьи Жаботинского состоит в том, что впервые еврейский автор написал нелицеприятную правду о классиках русской литературы, снял с их образов искусственно созданный глянец из слов «великий» и «классический». Однако Жаботинский весьма язвительно и справедливо написал также о евреях, которые на праздновании юбилея Гоголя «использовали, конечно, этот случай лишний раз поплясать на чужой свадьбе». «Из девяти десятых из устроителей и участников не придёт в голову задуматься, какова с нравственной точки зрения ценность этого обряда целования ладони, которой отпечаток горит на еврейской щеке».
Почти вся русская литература до и после Жаботинского, за небольшим исключением, переполнена уничижительными, отталкивающими образами евреев — гадких и ничтожных, которых можно только ненавидеть. Задавая подобный тон в литературе, её создатели забывали о том, что однобокое и субъективное восприятие жизни чужого народа превращается в карикатуру, тем более что русские образы, как правило, при всём своём ничтожестве выглядят благородными и уважаемыми. Вспомним, для примера, небольшой рассказ А. Чехова «Скрипка Ротшильда», который еврейские бездумные доброхоты превратили в образец восхищения благородством гробовщика Бронзы, не обладающего почти никакими человеческими достоинствами. Бронза всё время подсчитывал убытки от своего бизнеса с гробами, за всю жизнь не сказал ни единого доброго слова своей жене. Тем не менее его образ как бы возвышается над ничтожным флейтистом, «рыжим тощим жидом по фамилии Ротшильд из жидовского оркестра», которому этот гробовщик перед смертью неожиданно даже для самого себя завещал скрипку. Неважно, что еврей играл на флейте, ничего, и срипка пригодится, однако щедрость — огромная, поскольку взять с собой скрипку в гроб было никак нельзя. Многие евреи до сих пор умиляются этим рассказом и даже представляют Чехова образцом объективности в русской литературе. Сам этот рассказ аляповатый, неправдоподобный, потому что грабовщики, по определению, играть профессионально на скрипке, да ещё в оркестре, не могут, а жалкому еврею из хулиганских побуждений автор присвоил фамилию одного из великих еврейских благотворителей, чтобы образ флейтиста выглядел ещё более смешным и нелепым. При этом на нескольких страницах одиннадцать раз прозвучало слово «жид» в разных падежах и склонения.
Совсем недавно на страницах нашей прессы несколько евреев затеяли пустопорожнюю дискуссию о том, считать ли Чехова антисемитом или нет. Дискуссия оказалась беспредметной, потому что каждый человек волен ощущать сам, когда его человеческое достоинство подвергается осмеянию и унижению. Дело в том, что Чехов никаких иных евреев, кроме ничтожных, как бы не видел в жизни, хотя вокруг писателя достойных евреев было предостаточно. И Чехов знал об их реальном существовании. Однако и самых выдающихся он награждал оскорбительным словом «жид» без всякой надобности, просто так, по инерции. Вспомним, хотя бы, как этот же Чехов в переписке с друзьями называл знаменитого доктора В. Хавкина, автора спасительных вакцин от чумы и холеры, не иначе как «жидом». Однако эти же русские писатели — весьма чувствительные к правдивым высказываниям евреев о русских, хотя таких евреев, кроме Жаботинского, в Царской России не было, их тем более нет ни в советской, ни в современной России.
Отмечая необъективность и вздорность многих повестей Чехова, Жаботинский написал о рассказе «Тина» слова, которые русские антисемиты просто обязаны знать наизусть: «Этот анегдот ещё более нелепый и неправдоподобный, чем тургеневский «Жид», настолько пошлых по сюжету, что и двух строк не хочется посвятить его передачи. Где это Чехову приснилось? Зачем это написалось?» — Так прорвало Иванова, одного из несчётных Ивановых земли русской». Лучше не скажешь. Не менее «уважительно» вспоминал Чехова и наш великий писатель Шолом-Алейхем: «Гиганты мировой литературы не жалели красок, чтобы создать и увековечить всемирно известные карикатуры о нас…, а такой милый человек, как Чехов, который, кажется, действительно мог видеть евреев, допускал порой в этом такие ошибки, да простит он меня на том свете, что нельзя было удержаться от смеха».
Русская литература часто напоминает сплетни завистливого хозяина, который всё время пытается оболгать более успешного соседа, найти у него какие-либо недостатки. При этом никогда не задумывается над тем, как такое поведение выглядит в глазах соседа. Русские литераторы поверили в свою непререкаемость, что они находятся вне критики и подозрений в своей предвзятости. Но самое главное, почти все эти литераторы не обладают чувством ответственности перед своим и чужим народами за те условия жизни, которые были созданы для евреев. Как правило, все они изображали евреев в жалком и смешном виде, когла толпа погромщиков потешалась над беззащитным и бесправным еврейским населением, немногие из них подали голос в его защиту. У них никогда не хватало воображение примерить на себе кафтан бесправия, чтобы хоть в воображении представить полжение евреев в Российской империи. Как только среди евреев появились образованые и национально настроенные студенты, так на них сразу же обрушился поток брани и клеветы, чтобы было легче продолжать политику угнетения и дискриминации. Исторически российские евреи приучены жить на острие критики антисемитов и не вступать с ними в дискуссии. Эта та отвратительная привычка, навязанная евреям силой и под страхом погромов, которая привела к появлению нескольких поколений еврейских литераторов, неспособных отстаивать собственное достоинство. Более того, среди евреев появились литературные критики, котрые лучше русских националистов объясняли и оправдывали злобный антисемитизм Ф. Достоевского, Н. Гоголя, Н. Некрасова, А. Чехова и других.
Мне хотелось сказать несколько слов о тех евреях, которые, по образному выражению Жаботинского, продожают плясать на чужой свадьбе. К сожалению, такие евреи не перевелись, а каждое поколение добавляет новые имена. Среди них активно действующий писатель С. Резник, который продолжает восхищаться классиками русской литературы, запятнавшими себя антисемитскими высказываниями и произведениями. Резник оправдывает или преуменьшает вред злобного юдофоба Ф. Достоевского, поёт гимн славы антисемиту и фальсификатору истории А. Солженицыну, сознательно искажает результаты судебного процесса по делу Бейлиса, восхваляя присяжных заседателей, которые единогласно признали российское еврейство виновным в совершении ритуального убийства мальчика Ющинского и так далее. И так ведут себя многие евреи, которые продолжают служить верой и неправдой русскому государству, в угоду националистам вводят в заблуждение свой народ. Некоторые видные деятели культуры принимают православие ради карьеры и временного благополучия, например, актёры А. Райкин, А. Гафт, литераторы Л. Улицкая, Н. Коржавин, А. Галич и другие.
Жаботинский совешено справедливо заметил в адрес русской литературы: «Может быть, мало на свете народов, в душе которых таятся такие глубокие зародыши национальной исключительности. Мы проглядели, что родоначальная страница русской классической драмы – «Горе от ума» – насквозь пропитана обостренным националистическим чувством, до краев полна протестом во имя национальной самобытности, выходками против французско-нижегородской ассимиляции, проповедью «премудрого незнанья иноземцев». И ещё очень важное наблюдение: «Мы проглядели, что в пресловутом, и нас захватившем культе «святой и чистой» русской интеллигенции, которая-де лучше всех заграничных и супротив которой немцы и французы просто мещане, – что во всем этом славословии о себе самих, решительно вздорном и курьезном, гулко звучала нота национального самообожания».
Если бы не эти качества — шовинизм и самообожание, русские писатели более осторожно и взвешенно писали бы о малом народе, не пользовались только чёрными красками для создания карикатурных образов, искусственно превращая целый народ в жалкое посмешище. Следует заметить, что все народы без исключения имеют огромное количество недостатков и нельзя, категорически запрещается писать о других народах только негативно, забывая о собственных недостатках. Фактически, антисемитизм и крайне субъективное отношение русских писателей к евреям воспитали в русском народе такую национальную ненависть, которую невозможно погасить даже веками активного противостояния. То, что произошло с евреями во время Второй мировой войны на оккупированной нацистами территории СССР, когда сотни тысяч добровольцев из местного населения активно уничтожали своих соседей, есть результат длительного воспитания русскими классиками ненависти в своём народе. Ведь, также безобразно вели себя русские погромщики в Кишинёве в 1903 году, в Киеве в 1905 году и в других населённых пунктах Российской империи. Помните, как в Кишинёве русский сосед выжег глаза еврейскому старику во время погрома, о чём написал В. Короленко!
Сколько страниц было исписано русскими литераторами, чтобы доказать трусость евреев, обвинить их в шпионаже, в нежелании заниматься земледелием и так далее, однако нет или почти нет равноценных произведений, посвящённых трусости и предательству русских. Достаточно напомнить, что во время Первой мировой войны в плену врага оказалось 4,5 миллиона российских солдат. Та же огромная цифра пленных повторилась и во время Второй мировой войны. На стороне нацистов воевало два миллиона добровольцев, которых немцы называли «Наши Иваны». Однако найти литературу об этих предателях почти невозможно, зато обвинений против евреев в шпионаже и трусости — сколько угодно. Этот перекос в освещении истории и является примером того самого «национального самообожания» в действии.
Созданный негативный образ еврея классиками русской литературы оказался блефом, поскольку иных евреев, кроме ничтожных, они не хотели замечать. Это стало особенно очевидым после образования государства Израиль, в котором свободные евреи за очень короткий срок создали продуктивное сельское хозяйство, разработали множество совершенных технологий, развили здравоохранение и создали одну из лучших армий, которая имеет не только отличное вооружение, но и замечательных воинов.
Несмотря на замечательный и почти безукоризненный текст Жаботинского, позволю себе высказать замечание по поводу слов автора: «Между прочим, русскую литературу я очень ценю, включая и этого самого Гоголя, потому что литература должна быь прежде всего талантлива, а русская литература этому условию удовлетворяет». Жаботинский считает, что русскую литературу можно ценить за талантливость, не обращая внимание на её националистическую окраску. На мой взгляд, это суждение является ошибочным. Пусть полурусский Д. Быков будет тысячу раз талантлив, но его заявление в Тель-Авиве в 2009 году, что «Израиль не имеет право на существование», обесценивает все его литературные достижения, а его творчество теряет для меня всякий интерес. Какое мне дело до его талантливости, если он, по глупости или из-за непонимания чужой истории, судит о евреях с позиции русского шовинизма и самовлюблённости при полном отсутствии объективной оценки истории своего народа.
Например, в Польше и Франции не издают произведений Достоевского, который весьма враждебно и всегда негативно отзывался о французах и поляках. Этим народам нет никакого дела до талантов русского писателя, их можно понять. Среди евреев существует значительная группа любителей музыки немецкого композитора Р. Вагнера, антисемитские заявления которого и содержание опер дышат ненавистью к еврейскому народу. Талантливость не является синонимом гуманности и объективности, без которых любое произведение теряет свою ценность. Талантливых антисемитов, пропагандирующих ненависть, ценить не следует. Злодейство и гении нередко совмещаются в свойствах одной личности. Творческие способности человека следует оценивать только с учётом нравственной составляющей. Самые большие злодеи в истории человечества обладали определённым талантом. Например, нельзя отказать в особых способностях отцу народов И. Сталину, который благодаря коварству и уму создал государственную машину по уничтожению собственного народа. Его способности оказались столь велики, что ему удалось с помощью лжи и страха заставить огромную страну создать культ личности вождя, петь гимн славы и бояться собственной тени. После гения остались миллионы трупов.
Да, нельзя отказать в писательском таланте Гоголю. Его комедия «Ревизор» до сих пор является лучшим произведением подобного рода. Не менее талантливо написаны рассказы и повесть «Мёрвые души». Наверно, не стоит от них отказываться, тем более, что в этих произведениях отсутствует национальная спесь. Однако следует всегда помнить, что этот же Гоголь прославлял участников еврейского погрома, не чувствовал угрызений совести за издевательства над беззащитным народом. У Чехова есть замечательный рассках «Каштанка», и он хорош именно потому, что национальное происхождение собачки автором не указано.
ВЛАДИМИР ОПЕНДИК 10 ДЕКАБРЯ 2013 ГОДА
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 4,60 из 5)
Загрузка...
