Еврейский Мир

За время «большой алии» от ее имени в кнессете и правительстве выступало много «русских» политиков. Одни из них нравились новым репатриантам, другие не очень. Но тысячи новых граждан страны, делегировавших во власть таких же, как они, выходцев из бывшего СССР, не отдавали себе отчета в том, что на самом деле понятия не имеют о «своих» политиках, что их отношение к «избранникам» сформировано русскоязычными СМИ: газетами, радио, телевидением, а позже – и интернет-сайтами. О том, насколько эти СМИ контролируются «русскими» партиями, люди, далекие от журналистских кухонь, не могли знать. А уж русскоговорящие евреи за пределами Израиля, относящиеся к нему с огромным пиететом,  просто не представляют, как по-хозяйски – в лучших обкомовских традициях – способны обращаться с «русскими» СМИ их бывшие соотечественники, ставшие на исторической родине влиятельными политическими фигурами.

Первая «русская» партия, попавшая в израильский парламент, — Исраэль ба-алия (ИБА). Она была сформирована Натаном Щаранским на базе руководимого им Сионистского форума. Уже в этой общественной организации проявилась характерная черта Щаранского: если среди «настоящих» израильтян он вел себя скромно, то «русским» не позволял критиковать себя и сомневаться в своей непогрешимости.

Получив в 1996 году семь депутатских мандатов, Щаранский в каждом выступлении перед «русской» аудиторией  с упоением объяснял, какого неслыханного достижения добилась его команда. Но это была победа огромной алии. В тот момент в кнессет пробилась бы любая «русская» партия, а возглавить ее мог бы любой речистый лидер.

По части говорливости ИБА была сильна. Ее пропаганду усиливала организационная структура – десятки местных отделений Сионистского форума. А перед штурмом кнессета ИБА опубликовала в прессе «Договор с алией», обещавший «русским» избирателям решение проблем жилья, трудоустройства, социального обеспечения и многое другое. Правда, договор – это документ, подписываемый двумя сторонами. Агитку ИБА подписали только ее руководители, не боясь, что впоследствии кто-то предъявит им претензии.

Претензии предъявили очень скоро. Оказалось, что «русская» партия не пытается подступиться к решению главных проблем алии. Получив депутатские мандаты и министерские портфели, Щаранский и его соратники ликвидировали уже ненужный им Сионистской форум, энтузиасты которого все-таки оказывали в отдельных вопросах помощь новым репатриантам. Русскоязычные СМИ начали недоуменно спрашивать: почему не выполняется «Договор с алией»? Но вскоре эти вопросы заглохли…

Критика в СМИ, а также в устах товарищей по партии у лидеров ИБА вызывала не недовольство – ярость! Больше, чем проблемами абсорбции, они занимались подавлением «внутрипартийной оппозиции». В отличие от израильских партий, в которых существуют демократические дискуссии, борьба за руководящие посты, ИБА требовала единомыслия. Когда в СМИ появились сообщения о разногласиях в Центре партии, ИБА не постыдилась опубликовать в «русских» газетах заявление типа: «На нас клевещут. Мы едины!» Это «единство» в конце концов выразилось в том, что из парламентской фракции ИБА ушли в Наш дом – Израиль Юрий Штерн и Михаил Нудельман, а Роман Бронфман и Александр Цинкер создали свою фракцию Демократический выбор. Из партии выдавили осмелившихся спорить со Щаранским и Эдельштейном активных региональных лидеров – Феликса Ушеренко, Юрия Замощика, Владимира Гершова, Эфраима Меламеда.

Почему вчерашние борцы с советской империей в израильской партии вели себя в лучших традициях Шелепина, Ильичева, Суслова? Видимо, в тоталитарной стране даже диссиденты впитывают ее агрессивный, антидемократический дух.

С «русскими» СМИ Исраэль ба-алия разобралась быстро. В одно из доставшихся партии министерств пристроили на хлебные должности жен редакторов двух ежедневных газет. Естественно, критика в этих изданиях практически исчезла. Жену другого редактора никуда не пристроили (а она претендовала на высокое место в списке ИБА), и поэтому только в его ежедневке партию Щаранского не жаловали.

ИБА начала устраивать «выездные совещания» – по уикэндам, в уютных уголках Израиля и… с приглашением журналистской братии, значительная часть которой никогда не отказывается от даровой выпивки. (Почувствуйте разницу – сотрудник ивритоязычных СМИ, уличенный в регулярном посещении партийных банкетов, немедленно подвергся бы остракизму). Некоторые коллеги журили меня за гордыню: «Почему ты не приезжаешь на эти мероприятия? Там весело». То, что я пью мало – и только с теми, с кем есть о чем поговорить, моих собратьев по перу не убеждало.

Именно тогда начал формироваться Институт партийных сирот – сборище мелких людишек, кочевавших из партии в партию и готовых за скромную мзду вылизывать штиблеты любому начальнику.

Эта статья состоит исключительно из фактов. О том, чего не знаю, — не говорю. По этой причине приходится много упоминать себя.

Сразу отмечу, что называю фамилии политиков, но не журналистов. Что было, то было: многие поддались соблазну заработать на прислуживании партийным боссам. Возможно, сегодня им стыдно. Почти не раскрываю я и имен журналистов, преследовавшихся руководством ИБА. Не думаю, что воспоминания о той поре доставят им удовольствие: многих из них надолго оставили без заработка «защитники алии».

Не могу точно указать, какими способами затыкали рты журналистам, непочтительно высказывавшимся о Щаранском. «Почему-то» многие потеряли работу. Так закрылась «Желтая газета» — приложение к одной из ежедневок, где в отделе «светской хроники» отпускались шпильки в адрес лидеров ИБА. Статьи критиковавшего партийное начальство Эфраима Меламеда и много писавшего о проблемах алии Алекса Тенцера в этой ежедневке перестали печатать. Никто не имеет доказательств того, что редактора единственной «оппозиционной» ежедневки сняли за критику ИБА, но газета сразу стала добрей к «русской» партии.

«Исправлялись» отдельные журналисты. После создания ИБА один из ведущих «русских» политических обозревателей заявил, что «этническая» партия — это искажение сионизма и она станет орудием влияния возрождающейся российской империи. Вскоре он начал в каждой статье с воодушевлением цитировать Щаранского (да и отношение к империи резко изменил…).

Мне повезло: я в середине 1990-х работал в «маргинальных» газетах – «Эхо», «Луч», «Вид». Мой работодатель не имел дел с ИБА и не запрещал критиковать ее. Когда оттуда приходила очередная «телега» на меня, он посмеивался и говорил: «Надоели, зануды! Яша, ну, не трогайте их месяц. Заткнутся – пишите дальше». Кстати, одну кляузу из ИБА я сфотографировал на память. Аппарат Щаранского превзошел себя в идиотическом рвении. В жалобе говорилось, что журналист Шаус своими статьями нанес партии огромный ущерб, который она оценивает в 2,5 миллиона шекелей. Так высоко мои скромные труды никогда не оценивали!

Меня, изучавшего историю КПСС, смешило, что в ИБА, где были редки люди с хорошим вкусом, изъяснялись языком «Краткого курса» и присвоили мне титул «враг партии».

Прониклось симпатией к ИБА и «русское» радио. Однажды, когда записывалась политическая передача и я попытался критиковать ИБА, ведущий просто начал хамить мне. Я встал и покинул студию…

Усилить контроль над СМИ руководству ИБА пришлось накануне первого после попадания в кнессет съезда партии. Недобитые критиканы-одиночки требовали выполнения «Договора с алией» и распространяли информацию об огромных окладах аппаратчиков ИБА – что шокировало нищих репатриантов. Поговаривали, что на съезде очень жестко выступит глава контрольной комиссии партии. Слухи были правдоподобны: контролер слыл человеком суровым, принципиальным. Содержания его готовившегося доклада никто не мог знать, но за несколько дней до съезда в ряде русских газет появились превентивные подловатые фельетоны про глупые нападки на мудрых вождей ИБА.

Когда в ходе съезда было объявлено, что сейчас с отчетом выступит председатель контрольной комиссии, начали дружно топать ногами (самой интеллектуальной частью тела) крепкие ребята из спортивной амуты, получавшей поддержку от министерства абсорбции. Естественно, клакеры не могли случайно оказаться вместе в одном углу зала и захлопывать именно оратора, критиковавшего руководство.

Еще один пример демократии в ИБА. На перевыборах председателя Центра партии Михаил Нудельман решил выдвинуть свою кандидатуру против Юлия Эдельштейна. Когда началось заседание, было объявлено, что за полчаса до этого (!) в Центр партии кооптировали 60 новых членов. При голосовании Нудельман уступил сопернику примерно с такой разницей.

Понятно, что при подобных методах укрепления своего авторитета лидеры партии не могли миндальничать с журналистами.

Из-за рецидивов авторитарного мышления руководство ИБА не понимало, что в нормальной стране критика – это более полезная реклама, чем комплиментарные статьи. Косноязычные партийные пресс-релизы и приторно-льстивые интервью с лидерами ИБА читатели русскоязычных газет не могли дочитать до конца. А исчезновение живых, острых статей о партии быстро уничтожало интерес к ней новых репатриантов. ИБА начала терять мандаты и в 2003 году самораспустилась.

Продолжение следует

Автор — Яаков Шаус

Источник