Ну великого князя столь же Великой Литвы Гедымина (1315–1340) в истории обнаружить несложно, как и его потомков среди российских бояр, а вот писывал ли князь стихи? Его возможная однофамилица, а скорее, дальний потомок москвичка Анна Гедымин — очень даже. Выпустила уже 8 сборничков, поработала, как водится в условиях планового хозяйства, после окончания литфака МГУ сборщицей микросхем на заводе, преподавательницей, а теперь уже во всевозможных печатных изданиях литконсультом, редактором и автором подвизается.
Есть особое «княжеское» звание и особая гордость и стыдливость — ими, кажется, Анна богато одарена: она стыдится быть несчастливой и гордится своей возможностью, своим правом счастливой быть. Вы знаете такой род Homo sapiens — «человек поющий и радующийся»? Наша княгиня просто умеет радоваться «обычным» явлениям и с аристократическим достоинством нести свою биографию. Неплохо бы этому у нее поучиться и нам, евреям — «царям и детям царей».
Шлите нам стихи на e-mail: ayudasin@gmail.com.
Анна Гедымин
Будто видела — помню
об этом дне:
Говорили: «Красные входят
в город».
Это предок мой на гнедом коне
Мчал за криком своим,
разорвавшим ворот.
Победитель! Его не задержит лес,
Не сломают ветра,
не утопят реки…
Но другой мой предок наперерез
Выходил — остаться в бою навеки.
Два врага погибли — и две строки
Родословная вносит
в свои скрижали.
До сих пор сжимаю я кулаки,
Вспомнив предков —
чтоб руки не так дрожали.
Я поповская правнучка — и княжна,
На конюшне прапрадед мой
был запорот…
Так — о Б-же! —
что чувствовать я должна,
Если снится мне:
красные входят в город?..
***
Спасибо, судьба,
за нежданную милость —
Что счастье ко мне
так рвалось и ломилось,
Так жадно меня умоляло о встрече,
Что я наконец-то
устала перечить.
Как будто очистилась
жизнь от коросты,
Как будто сбылись
новогодние тосты
И бродит душа
по расцветшему раю…
Я знаю теперь,
что я многое знаю!
Я знаю, что прошлое
было кошмаром,
Что счастье дается
случайно и даром —
И лучшим, и худшим,
и средней руки,
Всему, что твердили мне,
вопреки.
***
Ваш Главный слепил
меня из интриг,
Швырял из блеска во тьму,
Но вот за этот звучащий миг
Я всё прощаю Ему.
И пусть перелесок уже в огне
И пестр от змеиных лент,
Пойми: если что-то
зачтётся мне,
Так этот самый момент!
Не то что звезда, а метеорит
Сверкнул на исходе дня…
И, может, ваш Главный
чуть пожурит,
Но всё ж — помилует мя.
***
Должно быть, такие закаты
помнятся после смерти…
Когда остывшее сердце
в осеннюю землю ляжет,
Я вспомню: кусты стояли,
причудливые, как черти,
И Волга траву тормошила
на мною найденном пляже.
И вдруг огромным пожаром
земля и вода загорелась!
Но чайка пожар миновала,
настолько была крылата.
И что бы мне после ни снилось,
о чем бы потом ни пелось,
Всегда оставалась зависть
огромной песне заката…
ДВОРЕЦ НА ПЕСКЕ
Пусть волны залижут
дворец мой, как свежую рану,
Его я в минуту отлива
построю опять.
А если не будет прибой
его стены ломать —
Что строить я стану?..
ПРО ВЕРБЛЮДА
Он не живет в опрятных
горницах,
Сухой песок ему кровать,
Зато имеет право
горбиться
И привилегию — плевать.
***
Горькая дань
просвещенному веку
(Спятил он, что ли?
Оглох и ослеп?):
Всю уникальную библиотеку
Бабка в войну обменяла на хлеб.
Хлеб тот промерзший
детишки понуро
Отогревали, в ладони дыша…
Не оттого ли,
литература,
Перед тобой замирает душа?..
* * *
Над русским полем
сумрачно и голо,
Тоскует птица.
И небо сыто душами
по горло,
А бой все длится.
Опять беда ни в чем
не знает меры
И рвет на части.
Но в мире нет безропотнее веры,
Чем вера в счастье.
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
