«Ты играл в шахматы в Судный день?» — тихо спросил ребе Тверский своего девятилетнего сына Авраама. Ребе Тверский — потомок знаменитого рода чернобыльских раввинов, переехал в Америку в начале прошлого века. В его синагогу, расположенную недалеко от Чикаго, часто приходили иммигранты из России. В холодные зимние вечера они оставались погреться в синагоге после молитвы, пили чай и играли в шахматы. Русские евреи любят и умеют играть в шахматы, они и научили этой игре сына ребе, который вскоре начал обыгрывать своих учителей.
Однажды в Судный день в дом раввина приехал гость. После праздничного обеда он предложил мальчику сыграть в шахматы. «Это не запрещено», — уверил он Авраама, который с удовольствием дважды обыграл гостя. Вскоре шамаш (служка в синагоге) сказал Аврааму, что его отец хочет с ним поговорить. Мальчик зашел в кабинет отца и застал его погруженным в изучение Торы. Он тихонько стоял до тех пор, пока отец не спросил:
– Ты играл в шахматы в Судный день?
– Да, — ответил мальчик отцу. — Но гость сказал мне, что это не запрещено.
Играть в шахматы в Судный день действительно не запрещено, что, впрочем, не означает, что это следует делать. С точки зрения буквы закона, нет ничего запретного в игре в шахматы в праздник. Однако в Судный день человеку следует анализировать прожитый год и строить планы на будущее. Потому игра в шахматы, как и любая другая игра, не соответствует духу Судного дня.
Одним кивком головы ребе Тверский дал понять сыну, что для него это — пост ништ, что приблизительно означает на идиш «не подходит для тебя, не соответствует твоему уровню». Отец молчал, а сын думал о том, что он действительно сделал что-то не в духе праздника, и что в будущем он будет относиться к Судному дню так, как это полагается. Вдруг отец улыбнулся и спросил:
– Ты поставил ему мат?
– Два раза, — с радостью ответил Авраам, почувствовав, что отец верит в него.
Этим рассказом Авраам Тверский хотел проиллюстрировать, как важно уметь правильно сделать замечание. С одной стороны, не проигнорировать проблему, проявив равнодушие и безразличие, но с другой — не унизить человека упреком.
«Ты разговариваешь со мной только тогда, когда хочешь сделать замечание, сказать неприятное!» — эти слова родители нередко слышат от своих детей. Мы понимаем всю важность и ответственность роли родителей и часто пытаемся исправить наших детей, делая им замечания. К сожалению, упреки, высказанные в негативной, унижающей человеческое достоинство форме, осложняют общение, приводя к отчуждению между родителями и детьми.
Наша недельная глава повествует о законах ритуальной чистоты, которую должны были хранить служители Храма коханим. «И сказал Вс-вышний Моисею: «Скажи служителям Храма, сынам Аарона, и скажи им…» (Ваикра, 21:1).
Почему в указании Вс-вышнего служителям Храма дважды повторяется одно и то же слово «скажи», на иврите «эмор», с которого и начинается наша недельная глава?
В своем комментарии Раши приводит мнение Талмуда о том, что слово «скажи» повторяется для того, чтобы предостеречь взрослых. То есть мало сказать взрослым о соблюдении законов Торы, важно, чтобы и взрослые сказали об этом своим детям.
Важно помнить — как бы ни важно было знать, что сказать, еще важнее знать, как это сказать.
Как делать замечание? В самом слове святого языка содержится тайна: «лехазхир», на иврите «предупреждать», «делать замечание», происходит от слова «зохар» — «сияние». Прежде всего своим личным примером, сиянием своей души открывать сердца других, светом своего сердца освещать души людей!
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
