Песах — семидневный праздник, и его главное событие — пасхальный седер, проводимый в каждом еврейском доме в ночь на первый праздничный день.
«Чем отличается эта ночь от всех других ночей?» — это первый из четырех классических вопросов, которые дети по традиции задают своим отцам во время седера. Теперь каждый ребенок, обучающийся в еврейской школе или получающий воспитание в религиозной семье, прекрасно осведомлен обо всех нюансах седера. А раньше родителям приходилось все объяснять прямо за праздничным столом. Для того и придуманы эти вопросы.
В самом деле, чем объясняется столь необычное меню пасхального застолья и манера его проведения?
Ответ прост. Седер обращен в первую очередь к детям; его цель — пробудить у них интерес к Исходу и показать, как важны те события более чем трехтысячелетней давности для них и всех других евреев. Само чтение пасхальной Агады помогает всем нам заново пережить египетское рабство и Исход так, как будто каждый из нас сам выходил из Египта.
Зададим еще один, более прямой вопрос: «Почему так важен Исход, и какая нам разница, как он произошел?» Ответ мы находим в самом начале Агады: «Если бы Пресвятой, благословен Он, не вывел наших предков из Египта, то мы, и наши дети, и дети наших детей до сих пор были бы рабами фараона в Египте».
Странный ответ, если вдуматься. Неужели один народ может быть порабощен другим народом в течение трех тысяч лет? Ведь это такой огромный срок. Ну, если бы не тогда, то лет этак через пятьсот-шестьсот мы непременно добились бы свободы, например, воспользовавшись ослаблением Египетской империи или ее поражением в войне. В конце концов, все другие народы рано или поздно сбрасывали оковы рабства. Чем же мы хуже?
Нет, мы не хуже. Просто Агада понимает египетское рабство не только как физическое закабаление. Смысл этого рабства намного глубже.
В Египте нас не только эксплуатировали, не только подавляли принудительным каторжным трудом. Мы оказались в самом аморальном обществе той эпохи. Фараоны могли сменять друг друга на троне, но та духовная порча, которую они представляли в каждом поколении, пагубно отражалась на душах их подданных и особенно на душах беззащитных рабов.
Если бы освобождение наших предков произошло с помощью политических или военных мер, как происходило с другими порабощенными народами на протяжении всей истории, они сбросили бы только физические оковы, но оставались бы рабами египетской культуры, которая развращала их в течение нескольких поколений и к которой они привыкли.
Нужна была хорошая встряска, требовались особые события для полного духовного размежевания. Нужны были десять казней, которые на глазах у всего мира карали египтян по всем понятной шкале «мера за меру».
Эти казни раскрыли евреям, как глубоко погрязли египтяне в пороках, как пагубна культура их хозяев. Необходимо было сорвать маску с этого общества и тем самым отбить у рабов всякое желание следовать обычаям египтян, выработать отвращение к «Египту» на много поколений вперед.
Такова главная цель Агады и пасхального седера: важно было не только вывести евреев из Египта, но и вывести Египет из евреев.
Последняя соломинка…
Рабейну Бахье объяснял, что «хохма», мудрость, делится на два вида: положительный и отрицательный. Говоря о планах фараона поработить сынов Израиля, Тора употребляет слово «нитхахма» («Давайте ухитримся действовать против него…», Шмот, 1:10), вместо более естественного в данном случае «нехкемах». Слово «нитхахма» имеет подтекст хитрости, коварства. Именно с такой «мудростью» со знаком минус фараон решал еврейский вопрос в своей отдельно взятой империи.
Вначале египтяне приняли семью Яакова чуть ли не с распростертыми объятиями. Фараон выделил им лучшее место — провинцию Гошен. Еще бы, ведь членом этой семьи был его премьер-министр Йосеф, спасший Египет от голода и разорения.
Но после смерти Йосефа и его братьев положение стало быстро меняться. Вначале фараон обложил евреев специальными налогами, как сказано там же в книге «Шмот»: «И поставили над Израилем начальников по сбору повинностей…» (1:11). Не желая заранее раскрывать карты, египтяне делали вид, что речь идет не о специальном еврейском «оброке» и что цари везде вводят налоги для той или иной группы населения — никакой дискриминации.
Затем наступил черед указа о принудительном труде: «И стали египтяне порабощать сынов Израиля тяжкой работой… всякой работою, к какой жестоко принуждали их» (1:13–14). Каждый египтянин получил право брать евреев для строительных работ: «Горькой сделали жизнь их тяжким трудом над глиной и кирпичами…»
Другими словами, евреев заставляли не только строить, но и производить кирпичи. Им давали только солому, но они были должны сами приносить глину и месить из нее строительный раствор.
Жизнь евреев становилась все более «горькой» по мере того, как их принуждали также «и всяким трудом в поле». Они рыли канавы, прокладывали системы орошения и удобряли поля.
С помощью этих указов фараон рассчитывал физически ослабить сынов Израиля, изнурить их каторжным трудом, чтобы у них не оставалось сил для семьи, и тем самым сократить рождаемость евреев.
Но увидев, что его план исполняется с точностью до наоборот — рождаемость в еврейских семьях не только не сократилась, а наоборот, резко возросла, — фараон прибег к завуалированном геноциду: велел еврейским повитухам (Йохевед и Мирьям) убивать младенцев при родах, в момент их выхода на свет, но так, чтобы никто, включая матерей, не догадался, почему дети рождаются мертвыми.
На самом деле фараона больше устраивало «окончательное решение», но условия для этого еще не созрели: мировая общественность осудила бы массовое убийство людей, которые пришли с добром в Египет и не причинили никакого зла местным жителям. Поэтому он действовал вначале осторожно и с оглядкой.
И лишь увидев, что повитухи боятся кары Вс-вышнего больше, чем обвинений в невыполнении тайного царского указа, фараон сбросил маску: «И повелел всему своему народу: всякого новорожденного мальчика бросайте в Нил, а всякой девочке — дайте жизнь» (1:22).
Но даже тогда евреи оставались в блаженном неведении о намерениях фараона. Когда кто-нибудь из них жаловался властям, что какой-то египтянин убил еврейского ребенка, ему предлагали привести свидетелей, и тогда виновный будет наказан.
Но когда евреи стали прятать младенцев и план фараона оказался под угрозой провала, он издал указ о контроле над рождаемостью. Местные опричники должны были следить за каждой беременной еврейкой и проводить ночные обыски в еврейских домах, чтобы находить младенцев и топить их в Ниле.
Последним звеном в деле решения «еврейского вопроса» стал указ фараона не давать еврейским рабам солому для производства кирпичей: пусть сами добывают стройматериалы. Но этот указ был отдан накануне египетских казней. Механизм Исхода был запущен, и судьба фараона и его страны уже была решена. Солома оказалась той самой последней «соломинкой», которая сломала хребет египетского верблюда.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
