«Что останется миру от леса
И от этой березки белесой,
От травы, что звенит в покосах,
И от чайки, что бродит плесом…»
Ася Оранская
Кануны – это не только события, предваряющие землетрясения и грозы исторические, это еще и наши деяния, наши труды, тяжкие порой обстоятельства, которые не обойдешь, с которыми приходится справляться, это ступеньки нашей жизни… И по бесконечной этой лестнице взбираемся мы неостановимо, чтобы прийти к сегодняшнему дню, потом – завтрашнему, потом… Это в совокупности все то, что сделало человека таким, какой он есть.
«Кануны» – так Исаак Вайншельбойм назвал одну из своих Староконстантиновских новелл. Удивительно тонко, любовно и проникновенно, по-настоящему мастерски и драматично описал автор родное свое местечко и своих земляков. И сделал это так живо, так ярко, так эмоционально и образно, что впору назвать ароматную его прозу «словесной фотографией». Снайперски меткую эту метафору позаимствовала я у замечательного эссеиста и фотохудожника Нины Аловерт. О новеллах Вайншельбойма точнее не скажешь.
Как и о его очерках, большей частью искусству посвященных. Вы, конечно, читали на страницах газеты «Еврейский Мир», а прочитав, оценили и его стиль, и его энциклопедическую образованность, потому что он эрудит широчайшего плана, подлинный интеллигент (увы, столь редкая категория людей в наше время), умница – все в превосходной степени. В каждой из своих профессий (а что бы он ни делал, делает увлеченно, творчески, профессионально) – он ас. Земляки Вайншельбойма единодушно отзываются о нем как о блестящем, «беспроигрышном» адвокате, умеющем так выстроить защиту, чтобы невиновный непременно был оправдан, и как о честном, принципиальном, неподкупном законнике, наделенном вдобавок даром пламенного слова.
А еще он – Личность, Б-гом взысканный, многоталантливый человек. Подумайте сами: юрист, писатель, искусствовед (не боюсь этого очень ответственного слова, потому что речь идет о том, кто глубинно знает, понимает, «ведает» искусство), журналист и художник. Да, да, превосходный живописец, зрелый мастер, которого отличают и яркая индивидуальность, и самостоятельность художественного мышления и исполнения, в котором потрясают особая энергетика, духовная наполненность каждой осиянной вдохновением его работы, очень точный выбор сюжета и композиции.
Какой торжествующе прекрасный букет! Любуясь им, заражаясь радостью красок, я будто вдыхаю дивный аромат. А это бескрайнее поле, буйное разноцветье, тихая река вдали – волнует, манит, зовет… Каково композиционное решение! Как и в изумительной, незабываемой «Русской зиме», в других ностальгических, нет, это неверное, какое-то слюняво-слащавое слово, – в полных любви и сердечной тоски пейзажах Вайншельбойма. А пейзажист он от Б-га. И он всегда нов. Вот опять удивил меня, создав нечто, выпадающее по стилистике из обоймы его романтизированных экспрессивных полотен – это неоимпрессионистский, играющий цветовыми бликами пейзаж «У берегов Одессы», любимой его Одессы. Как молодо смеющееся море, как быстры яхты, как весел ветер! И все это в дивном, мастерски выполненном оптимистичном холсте.
Что уж говорить о его полном очарования, поэтичном и по-левитановски прозрачном «Половодье», подлинном пейзаже настроения. Это полотно, наверное, еще больше, чем остальные замечательные картины художника, вызвало восторг зрителей на презентации выставки работ Исаака Вайншельбойма в Манхэттене, на Бродвее, в просторном холле Globe Institute of Technology, где лучшие художники Гильдии еврейских мастеров изобразительного и прикладного искусства – частые гости.
«Золотой ковер под ноги бросив,
Сотканный из света и листвы,
И в Нью-Йорк уже добралась осень…»
Вайншельбойм умеет опоэтизировать, насытить музыкой и ландшафт, и сюжетное полотно, и портрет.
«Посвящение Анне Ахматовой» не просто очень хороший портрет великого русского поэта (именно поэта, а не сюсюкающей поэтессы) и великой женщины, которую писали и Модильяни, и Альтман, и Анненский… Исаак Абрамович создал некое живописное глубинно психологичное поэтическое эссе, абсолютно оригинальное – это после бесчисленных рисунков, картин и фотографий «божественной Анны». Ахматова, как Афродита Анадимеона, пеннорожденная, возникает из волн поэзии, любви, света и горя. Замечательный образ!
Превосходен и полный нежности портрет правнучки, настоящий гимн юности.
Совсем юным ушел Исаак на фронт, войну пропахал от звонка до звонка, был тяжело ранен, не раз с передовыми частями заходил в разрушенные города, разгромленные местечки, видел братские могилы и рвы, убитых, замученных людей, опустошенные гетто. Холокост, его трагедия, страшные его реалии показаны художником развернуто, обобщенно и достоверно. Потому что свойственен ему столь редкий инстинкт правды. Написанные уже здесь, в Америке, обошедшие многие выставочные залы, обнимающие тему Катастрофы его картины, – это философски осмысленные, талантливо выстроенные и написанные монтажи, восходящие к искусству синтеза. Здесь и его «Свадьба в гетто» и, конечно же, талантливейшая «Молитва», живописный памятник Холокосту, символ скорби по миллионам безвинно убиенных и символ надежды и веры – наш народ бессмертен. И в этом высокая правда фарфорового панно знаменитой российской Гжели.
С филигранной графикой Вайншельбойма познакомилась я, читая «Староконстантиновские новеллы», очень четкие, окрашенные мягким юмором, сделанные с глубочайшим пониманием, осознанием и просто знанием материала. Даже не верится, что выполнил их не профессиональный опытный книжный иллюстратор.
Ну а рисунки, показанные на нынешней выставке, были для всех настоящим открытием. Какие образы! Призраки ГУЛАГа – не люди, гнусные мутанты: большой начальник, начальник поменьше, вертухай – концентрация жестокости, вседозволенности, ничтожества, наделенного властью. А рядом – лица тех, кто в самых страшных, невыносимых условиях не потерял человеческого достоинства.
«Старым заветом с Синайской горы» (опять строчка Оранской) видится архитектурный пейзаж «Старый Иерусалим». Это объяснение художника «Граду Давидову» в любви и преданности, вера в счастливое будущее.
В следующем году – в Иерусалиме, дорогой Исаак!
Выставка открыта ежедневно с 10 a.m. до 18 p.m. до 10 января 2006 г.
Адрес: 291 Broadway, Globe Institute of Technology (Манхэттен), остановка метро – City Hall (291 Бродвей, Глоб-Институт – остановка метро – Сити Холл).
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
