Заключительный раздел Пятикнижия «Везот а-браха» будет прочитан в следующий понедельник, в праздник Шмини Ацерет, он же Симхат-Тора. Это единственный не субботний, а праздничный раздел. А в ближайший шаббат, шестой день Суккота, очередной недельный раздел нам заменят специальные праздничные отрывки, а также книга «Коэлет» («Экклезиаст»), автор которой мудрый царь Шломо предостерегает нас от погони за материальными благами и чувственными удовольствиями.
У каждого еврейского праздника свои символы. У Суккота их два: сукка, шалаш с кровлей из ветвей, в котором полагается жить всю неделю праздника, и «арба миним», четыре растения, которые держат вместе во время молитвы: «букет» из ветвей пальмы, мирта и речной ивы плюс плод этрога. Символы, как мы видим, очень разные. Какая связь между ними?
Вместо ответа зададим еще один вопрос. Почему мы уходим жить в сукку сразу после Йом Кипура?
В Рош ха-Шана Б-г судит мир, а в Йом Кипур скрепляет печатью приговор. Возможно, он приговорил евреев к новому изгнанию. Поэтому мы строим сукку и переселяемся в нее из дома — уходим в «изгнание», чтобы показать Б-гу, что Его приговор вступил в силу.
Странное объяснение. Что это за «изгнание», когда ты спишь не в спальне, а на балконе или на расстоянии всего нескольких метров от своего дома? Ничего себе изгнание, да еще такое приятное. Неужели кто-то рассчитывает «обмануть» Б-га таким примитивным образом?!
Чтобы разобраться, давайте посмотрим, как действует «изгнание» в сукке.
Изгнание в двух шагах от дома
Зададим для ясности еще один вопрос: что разделяет людей? Ответ: стремление взять, урвать у ближнего.
Если у тебя что-то есть, значит, ты получил это за мой счет. Другими словами, ты занимаешь мое пространство, дышишь моим воздухом, заполняешь собой мой мир. Все, что ты приобретаешь, убавляется от меня. Признайтесь, такое чувство знакомо вам. Само существование других людей злит и нервирует нас.
Так возникает «синат-хинам» — беспричинная ненависть. Именно беспричинная ненависть привела к гибели Второго Храма и рассеянию еврейского народа две тысячи лет назад.
Но, как ни парадоксально, в самом наказании за синат-хинам — в изгнании — заложен потенциал исцеления от этого греха. Находясь в галуте, человек испытывает неустроенность и ненадежность своего положения, что, в свою очередь, притупляет его собственнический инстинкт. Ему уже не кажется, что другие посягают на его права и его собственность. На смену этому чувству приходит стремление к единству: «Я готов поделиться с тобой тем малым, что есть у меня». Таким образом, изгнание лечит нас от эгоизма и отчуждения.
Жизнь в сукке — это наглядная демонстрация того, как надо подавлять в себе собственнические инстинкты и стремление к материальному процветанию. Как бы ты ни был богат и влиятелен, ты обязан отделиться от своего богатства в эти дни, покинуть свой дом-крепость и хотя бы на время отречься от символов своего общественного статуса: «Забудь, что мир принадлежит тебе, и поживи среди других людей во временном жилище. Почувствуй, что ты пришел в этот мир не навеки, что рано или поздно тебе придется покинуть его, оставив все нажитое и завоеванное».
Поняв это, мы начинаем испытывать уязвимость и нестабильность — те самые чувства, которые характерны для изгнанников и беженцев и которые объединяют евреев, когда они живут в традиционных шалашах, под хлипкой кровлей из ветвей и листьев, сквозь которую видны ночью звезды.
Неприкаянность этого семидневного искусственного «галута» лечит нас от беспричинной ненависти, за которую мы были наказаны реальным двухтысячелетним рассеянием. И действительно, живя в сукке, находящейся всего в нескольких метрах от нашего дома, мы порой начинаем всерьез ощущать себя если не изгнанниками, то по крайней мере отшельниками.
Связать в один пучок
Как вписываются в эту картину четыре растения? Очень просто. Они символизируют четыре типа евреев. Лулав, пальмовая ветвь, не имеет запаха, но дает плоды — финики. Это похоже на еврея, который знает Тору, но не соблюдает заповеди. Хадасим, веточки мирта, обладают приятным запахом, но не дают плодов. Таков еврей, который соблюдает заповеди, но не сведущ в Торе. Плод этрога (цитрон) хорошо пахнет и съедобен. Он напоминает еврея, который одинаково прилежно учит Тору и выполняет заповеди. И наконец арава, речная ива, которая не имеет запаха и не дает плодов, символизирует того, кто не изучает Тору и не исполняет мицвот.
Через заповедь «арба миним» Б-г сообщает нам, что ни одного из этих четырех евреев нельзя оставить в стороне. Наоборот, их надо объединить, связать в один «пучок», как эти растения. И тогда те из нас, кто преуспели в Торе и заповедях, поддержат далеких от иудаизма евреев, отдадут им часть своих заслуг и заодно приобретут еще одну награду — за то что, не только не оставили своих менее сведущих братьев, а, наоборот, приблизили их к себе, возвысили до своего уровня.
В результате, евреи снова придут к единству, свяжут себя единой судьбой, как связывают четыре растения перед Суккотом.
Сукка и «арбам миним» — это два пути к единству.
Руки пророка
«Рога дикого быка — рога его [Йосефа]; ими будет бодать он все народы вместе, до края земли — это десятки тысяч Эфраима, и это тысячи Менаше» (33:17).
Что обозначают эти цифры применительно к двум сыновьям Йосефа? Когда праотец Яаков благословлял своих внуков Эфраима и Менаше, он скрестил руки: положил правую руку на голову Эфраима, стоявшего слева от него, а левой ладонью покрыл голову Менаше, который стоял справа.
Между тем в одном из псалмов (91:6) сказано: «Падет рядом с тобой (слева) тысяча, и десять тысяч — по правую руку».
Йосеф поставил сыновей перед отцом в порядке старшинства: Менаше — против правой, «сильной» руки, а младшего Эфраима — против левой. Но Яакову открылась перед смертью иная картина: лидером семьи будет Эфраим, и он скрестил руки, дав младшему брату главное благословение.
Пророчество полностью сбылось. От Эфраима произошел Иегошуа бин-Нун, ученик и преемник Моше-рабейну. Под его началом еврейские полки завоевали Святую землю, уничтожив в боях несметное множество (десятки тысяч) ханаанеев. А потомком Менаше был судья Гидеон, истребивший в ходе успешной военной операции тысячи воинов Мидьяна.
Тридцать дней за тридцать лет
«И оплакивали сыны Израиля Моше в степях Моава тридцать дней…» (34:8).
Б-г объяснил в разделе «Аазину», что Моше и его брат Аарон умерли безвременно «за то, что вы были неверны Мне среди сынов Израиля при водах распри, в Кадеше, в пустыне Цин». Смерть Моше стала «приношением» (трума) за весь мир. Средний размер храмовой трумы составляет одну пятидесятую долю от стоимости имущества. Наш мир просуществует до мессианской эры шесть тысяч лет, одна пятидесятая часть которых составляет 120 лет — годы жизни Моше.
Если бы Моше не допустил роковой ошибки у вод распри, он считался бы не простым, а «щедрым» приношением: одна доля из сорока. Одна сороковая от шести тысяч — это 150. Выходит, что Моше потерял из-за своего греха (150 минус 120) тридцать лет жизни. Вот почему сыны Израиля оплакивали его тридцать дней: по одному дню за каждый год. В память об этом трауре у нас существует традиция «шлошим», тридцатидневной скорби по умершим родственникам.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
