Историческая справка
70 лет тому назад, 7 апреля 1942 года, в советской печати было опубликовано сообщение об учреждении Еврейского антифашистского комитета (EAK) и его воззвание к «евреям во всем мире» за 47 подписями. В ЕАК вошли политические деятели, писатели, поэты, кинорежиссеры, музыканты, актеры, военачальники, академики. Актер и главный режиссер Московского Государственного еврейского театра Соломон Михоэлс был назначен председателем ЕАК.
За годы работы сотрудниками ЕАК было собрано 16 миллионов долларов в США, 15 миллионов в Англии и Канаде, один миллион в Мексике, 750 тысяч в британской Палестине. 19 ноября 1946 года Суслов доложил ЦК о работе Еврейского антифашистского комитета. В решении было отмечено, что во время войны ЕАК сыграл положительную роль, а после войны его деятельность была сочтена политически вредной. В январе 1948 года был убит Соломон Михоэлс, а 20 ноября 1948 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление распустить ЕАК, т.к. «этот Комитет является центром антисоветской пропаганды и регулярно поставляет антисоветскую информацию иностранной разведке». С 1948 по 1952 год были арестованы более ста ученых, писателей, журналистов, артистов, государственных деятелей, партийных и хозяйственных работников, которых обвиняли в «преступных связях с Еврейским антифашистским комитетом». Тринадцать руководителей и сотрудников ЕАК во главе с бывшим начальником Совинформбюро и заместителем министра иностранных дел СССР Соломоном Лозовским были казнены 12 августа 1952 года после трех с половиной лет тюремного заключения. В числе расстрелянных — известные писатели и поэты: Перец Маркиш, Давид Бергельсон, Ицик Фефер, Лев Квитко, Давид Гофштейн, актер Вениамин Зускин.
Люди живут, пока жива память о них… Один из старейших американских писателей и кинокритиков Стэнли Кауфман дал характеристику памяти: «Память — это инструмент, который неустанно обтачивает прошлое, превращая его в удобное и приемлемое для нас повествование». Мы постоянно возвращаемся и переосмысливаем то, о чем история умалчивала много лет. Мы хотим говорить и помнить об этом, мы хотим знать правду. И только правда удобна и приемлема для нас.
Сегодня мой собеседник — Геннадий Эстрайх, профессор Нью-Йоркского университета, специалист в области истории еврейской интеллектуальной жизни. Я пригласила Геннадия к разговору в связи с предстоящим его выступлением в Лондонском университете, приуроченным к 60-летию убийства еврейских писателей. Прежде всего хочу поблагодарить профессора Эстрайха за то, что он нашел время ответить на мои вопросы.
Трудно сказать, что каждый еврей знает историю своего народа, но есть события, о которых мы не прекращаем думать и писать. И одно из них — «ночь казненных поэтов» (на самом деле среди расстрелянных тринадцати только пятеро были писателями. Кто-то пустил эту фразу, «ночь казненных поэтов», что незаслуженно по отношению к остальным). Мы возвращаемся в тот далекий 52 год, чтобы еще раз вспомнить их имена, их преданность делу.
– Первый вопрос, конечно, о Лондоне. Почему в Лондоне организована траурная церемония в честь 60-летия со дня расстрела членов ЕАК?
– На самом деле это не траурная церемония, а скорее презентация сборника переводов на английский язык произведений еврейских писателей, погибших 12 августа 1952 года или в другие дни сталинских репрессий. Составитель книги «От революции до репрессий» (From revolution to repression) — мой друг Джозеф Шерман, замечательный переводчик на английский язык. Мы оба выросли в семьях, в которых говорили на идиш, но я рос в городе Запорожье, а он — в южноафриканском Йоханнесбурге. Джозеф работал в Оксфорде, я — в Нью-Йорке, но мы несколько раз в год встречались, вместе редактировали том о Давиде Бергельсоне, начинали работать над томом о Переце Маркише (он вышел уже после смерти Джозефа Шермана).
Так уж получилось, что Джозеф заболел и очень быстро «сгорел» три года тому назад, поэтому книга о Маркише и «От революции до репрессий» остались незавершенными. Завершить том о Переце Маркише помогли коллеги — Дэвид Шнир (Денвер) и Джордан Финкин (Оксфорд). Он вышел в прошлом году, а книга «От революции до репрессий» вышла в июле в небольшом издательстве Five Leaves. Сборник довольно небольшой, меньше 300 страниц, но для меня он важен, так как он расширит возможности преподавания курса советской еврейской литературы.
К писателям, уничтоженным в СССР, отношение было двояким. С одной стороны, они были жертвами коммунистического режима. С другой стороны, многие не могли им простить того энтузиазма, с которым советские писатели приветствовали этот режим. В 1956 году, когда на Западе стала известна дата расстрела — 12 августа 1952 года (в СССР она стала официально упоминаться только к концу перестойки) — ежегодные траурные церемонии вначале проводили почти исключительно левые организации, те, кто отреклись от сталинизма, но еще «трепетали» перед ленинизмом. Сейчас все это уже стало, как говорят, прошлогодним снегом.
К концу войны, а также после нее, Еврейский антифашистский комитет (ЕАК) был вовлечен в документирование событий Холокоста. Практически ЕАК был одним из первых, кто начал эту работу. На сегодняшний день каждый документ о Холокосте очень важен, мы стараемся сохранить как можно больше документов. Известно, что архив ЕАК был изъят во время роспуска Комитета в 1946 году.
– Сохранились ли документы, созданные членами комитета? Есть ли доступ к архивам?
– Большая часть архива сохранилась, так как на основе этих документов следствием фабриковалось дело для суда. Историками уже многое написано, опубликовано, но процесс не завершен.
Недавно демонстрировался документальный фильм «Реприза» режиссера-постановщика Григория Илугдина, автор сценария Аркадий Ваксберг. Этот фильм о наших семьях, о нашей еврейской судьбе после войны, о том, о чем история молчала много лет. Вспоминаются слова Авраама Линкольна: «Правда остается правдой, ложь становится историей». И ложь стала историей, но ненадолго. Этот фильм о послевоенном антисемитизме.
– Почему в стране, разгромившей фашизм, процветал и существует сегодня антисемитизм?
– Я противник профессионального использования в этом случае термина «антисемитизм». Он все упрощает и одновременно затуманивает: СССР был построен по национально-территориальному принципу, с «несмываемой национальной меткой» для каждого гражданина. Бесследно это пройти не могло. Попытки «нормализовать» ситуацию для евреев путем создания Биробиджана и пяти национальных еврейских районов в Украине и Крыму почти ничего не дали. А тут еще немцы пришли «освобождать» страну от «жидо-коммунистов». Да и миф о крови для мацы в народе не забылся. Конкуренция тоже свою роль сыграла. Неслучайно, например, столько писателей оказались в лагере националистов — «защищались» от Бабеля, Пастернака и многих других. Та же история в разных областях искусства. Война всегда усиливает национализм. И паранойю тоже. В частности, антиамериканскую, антизападную паранойю. А кто главные «иностранные агенты»? Ответ известен был тогда, да и сейчас его не забыли.
– Почему же Сталин решил уничтожить тех, кто помогал ему в годы самой жестокой войны?
– Вся история сталинского режима — это хроника уничтожения тех, кто строил и прославлял этот режим. Просто на каком-то этапе какие-то люди объективно или субъективно становились помехой. ЕАК был по своей сути чисто пропагандистским подразделением под крышей Совинформбюро. А по форме он был псевдообщественной организацией, то есть как бы элементом гражданского общества. Постепенно, особенно после визита Михоэлса и Фефера в США, Канаду, Мексику и Великобританию, ЕАК начал все больше напоминать реальный элемент гражданского общества. И это в СССР, где любая инициатива снизу, как мы знаем, была наказуема. Почему они, члены ЕАК, это делали? Война и Холокост изменили их, и они считали, что и режим стал иным.
Исторически мы отдаляемся от тех событий, и уже не осталось свидетелей того исторического периода, о котором мы ведем речь. Как мы знаем, свидетелям много лет слова не давали. Сегодня молодое поколение не очень интересуется «переписанной» историей да и не верит многому.
– Как же пробудить интерес у молодежи к реальной истории, особенно в иммигрантской среде?
– Знание истории требует усилий и времени, это то, что обычно прививается с детства — в семье, в школе. Надо читать источники, серьезные исследования. Сейчас многие, особенно в среде иммигрантов, вздыхают: мы, мол, знали историю, а дети наши не хотят ее знать. Честно говоря, я не уверен, что старшее поколение глубоко знает историю даже России. Помнят что-то по верхам: декабристы, освобождение крестьян, «мы пойдем другим путем»… Я уже не говорю об истории той страны, где они живут сегодня.
Когда я пишу о событиях за пределами бывшего СССР, мне зачастую приходится начинать с азов. Дети и внуки иммигрантов обычно лучше знают историю той страны, где они живут, но старшее поколение этим не интересуется, им важно знать, кто по национальности генерал Доватор и кто убил актрису Федорову. Короче: историю обычно знают профессиональные историки и непрофессионалы-любители, посвятившие этому многие годы.
– Так как наш разговор связан с историей советского еврейства, то мне бы хотелось узнать ваше мнение о современном еврействе на территории бывшего Советского Союза. Можно ли считать, что история русского еврейства окончена?
– Нет. Сегодня русские евреи живут такой транснациональной жизнью, которую даже фантасты не смогли бы придумать. В поздний советский период почти не было проблемы национальности — она была просто записана в документах. Сейчас все значительно сложнее. Отсюда попытки упростить проблему, например, с помощью религии. Никто еще толком не ответил, почему евреи оказались столь успешными в современной экономике. Мой отец еще лет сорок тому назад говорил: «Ты посмотри, появилась новая национальность «полуевреи». Действительно, они стали важной частью русской еврейской истории.
– Беседуя с разными людьми об антисемитизме, я задаю один и тот же вопрос: приехав из России в Америку, работая в Англии, ощущали ли вы антисемитизм?
– В своей жизни я не очень часто сталкивался с откровенными антисемитами. Даже в те московские годы, будучи отказником, я обычно имел дело с людьми, которые мне создавали препятствия в работе — этого требовала их должность. Кое-кто даже потом просил прощения. Как мне кажется, от хамского антисемитизма меня уберегла среда: я жил, учился и работал среди интеллигентных и порядочных людей. Хотя хамства всегда хватало, от него не спрячешься.
Революция была торжеством хамства, а советская власть его фактически культивировала. Мне иногда кажется, что мы все несем в себе какую-то толику этого пагубного наследия — нетерпимость к другому и другим.
Знаменитый Лион Фейхтвангер как-то заметил, что «у истории, как и у природы, есть свои законы». Наверное, это закономерно, что мы, иммигранты, возвращаемся к своей истории, пытаясь разобраться в почти забытых фактах. Хотим мы этого или не хотим, каждый момент истории становится для нас уроком. И от нас зависит, как мы усвоим этот урок. Давайте не забывать уроки истории.
P.S. Если у вас возникли вопросы или предложения, пожалуйста, напишите по адресу: info@allastar.net
Беседовала
Алла СТАРОСЕЛЕЦКАЯ
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
