Чему быть, того не миновать, и утром 26 апреля манхэттенский федеральный судья Джед Ракофф приговорил бывшего сенатора легислатуры штата Нью-Йорк демократа Карла Крюгера к 7 годам тюрьмы.
Арестованный 6 марта прошлого года, в декабре Крюгер признал себя виновным в двух эпизодах преступного сговора с целью мошенничества и в двух эпизодах сговора с целью получения взяток на сумму 450 тыс. долларов.
Обвинения, предъявленные ему после ареста, включали пять эпизодов и взятки на миллион долларов, что грозило лишением свободы на срок до 50 лет, и сенатор разумно предпочел суду присяжных компромисс с обвинением. Перед тем как признать себя виновным, Крюгер направил письмо в Сенат, где он провел 16 лет. «Настоящим я сообщаю, что немедленно покидаю пост сенатора штата от 27-го избирательного округа», — написал Крюгер. Это было хорошей миной при плохой игре, так как признание вины в уголовном преступлении автоматически исключает законодателя из рядов легислатуры. Перед приговором Крюгер направил судье Джеду Ракоффу письмо с просьбой смягчить наказание. «Каждый день я испытываю унижение, — написал он. — В прошлом, стоило мне войти в местную закусочную, как посетители жали мне руку, а теперь мне достаются косые взгляды и шепот».
В соответствии с федеральным Уложением о наказаниях, прокуратура просила приговорить 62-летнего Крюгера к лишению свободы на срок от 9 лет до 11 лет и 3 месяцев, но судья дал ему «ниже низшего» с учетом хороших дел, которые успел сделать подсудимый за многие годы службы обществу.
Однако, отметил в приговоре Джед Ракофф, сенатор грешил взяточничеством, тем самым «воткнув кинжал в сердце честного правительства».
Крюгер стал сенатором штата в 1994 году и последнее время возглавлял финансовый комитет. Полученные в виде взяток деньги он помещал на счета консультационных компаний Olympian Strategic Development Corp. и Bassett Brokeragе, которым руководил его любовник, врач-гинеколог Майкл Турано, который в марте признал себя виновным вместе с Крюгером. Приговорили их тоже одного за другим, и судья Ракофф отправил 50-летнего Турано в тюрьму на два года, снова назначив наказание значительно мягче предусмотренного таблицей Уложения о наказаниях.
Когда в декабре прошлого года Крюгер признал себя виновным, его адвокат Бенджамин Брафман заявил, что «несмотря на все разговоры, лично сенатор Крюгер всегда вел очень скромный образ жизни, и у него нет денег, кроме зарплаты и пенсии от штата». Однако по другим данным, Крюгер скрывал незаконные доходы через Майкла Турано.
«Он никогда не боялся тратить деньги, но он не дурак, — сказал тогда газете New York Times источник в Демократической партии Бруклина. — Он знал, как прятать доходы, и когда его поймали, у него ничего не оказалось, так как все было записано на других». Дом стоимостью 1,8 млн долларов принадлежит Майклу Турано и его брату Джерарду. На Майкла Турано записана яхта длиной 39 футов и «Мерседес» S550 2010 года за 75 тыс. долларов. «Бентли» 2000 года стоимостью 200 тыс. долларов записан на Джерарда Турано. До последнего дня Карл Крюгер получал жалованье сенатора в размере 79 500 долларов в год и до 34 тысяч долларов в год как глава комитета по финансам. После приговора за ним сохранится пенсия примерно в 60 тыс. долларов в год, так как Конституция штата Нью-Йорк запрещает лишать или уменьшать пенсии тем, кто своими налогами вносил деньги в пенсионный фонд. На свое имя Карл Крюгер снимал квартиры в Олбани и Бруклине, а также купил Cadillac DTS 2008 года.
«Стоит только посмотреть на другие страны, — сказал судья Ракофф перед приговором Крюгеру, — чтобы убедиться, что когда коррупция берет верх, демократия превращается в шараду, а правосудие становится просто плакатом, прикрывающим омут личной наживы».
В кратком последнем слове Карл Крюгер заявил, что его преступные действия навсегда перекроют то хорошее, чего он успел добиться, а винить в этом можно только его самого. Глава манхэттенской федеральной прокуратуры Приит Бхарара прокомментировал, что приговоры Крюгеру и Турано «еще на шаг приблизили конец этой прискорбной главы продолжающейся истории о коррупции в правительстве города и штата Нью-Йорк».
За неделю до приговора Бенджамин Брафман, адвокат Карла Крюгера, направил судье меморандум на 77 страницах, который читается скорее как трогательный рождественский рассказ, чем юридический документ. Брафман потряс судью Ракоффа историей рождения своего клиента. «Айрин, мать Карла Крюгера, — написал его адвокат, — родилась в бедной иммигрантской семье в бруклинском районе Браунсвилл. В молодости она встретила Джорджа Крюгера и вышла за него замуж. Крюгеры не смогли иметь детей и удочерили Марлин, старшую сестру Карла. Джордж был буйным алкоголиком, который умер в возрасте 44 лет. Айрин, которая растила Марлин матерью-одиночкой, встретила, но не стала женой Эйба Така и забеременела Карлом Крюгером-Таком, который родился 3 декабря 1949 года.
Еще беременной невенчанная мать-одиночка Айрин, которая жила на пособие, быстро договорилась продать своего ребенка доктору Милтону Липтицу, который в свою очередь продал семидневного Карла одному адвокату и его семье на Лонг-Айленде. Адвокату и его семье не понравились обстоятельства рождения Карла, и младенца вернули Липтицу в той же коричневой картонной коробке и одеяле, в которой он к ним прибыл. Родная мать-одиночка растила Карла вместе с приемной дочерью Марлин. Эйб Так был отцом Карла лишь номинально: он отказался платить назначенные судом алименты в сумме 15 долларов в неделю, хотя у него были 3 млн долларов в виде недвижимости его матери, и эти деньги стали платить его братья».
Будь это известно раньше, Карла Крюгера из жалости могли бы выбрать не сенатором штата, а президентом страны. В день приговора адвокат Брафман попросил судью Джеда Ракоффа ограничиться «коротким сроком заключения», поскольку его клиент принес обществу больше пользы, чем вреда. «В глубине души это ребенок, который рос в Браунсвилле, был брошен отцом и воспитывался матерью-одиночкой на вэлфере, — сказал Бенджамин Брафман. — Много позже, когда его мать и ее дочь по вине зоомагазина потеряли свою собачку, Карл не просто принес им нового щенка, а созвал пресс-конференцию, заявив о недопустимости сушки вымытых животных в клетках горячим воздухом, и в итоге провел закон, запретивший это».
Обвинитель Майкл Босворт, в свою очередь, заявил судье Ракоффу, что Крюгер, возглавляя финансовый комитет Сената, контролировал «завязки кошелька» бюджета штата Нью-Йорк и «играл этими завязками, иногда помогая тем, кто нуждался в помощи, а иногда тем, кто давал ему взятки». Поясню, что «strings» значит и «завязки», и «струны», что дало возможность прокурору Босворту играть словами.
Адвокат Роберт Катценберг попросил судью приговорить его клиента Майкла Турано не к лишению свободы, а к общественным работам. «Сегодня, возможно, самый мрачный день в моей жизни», — сказал Турано в последнем слове и вслед за Крюгером повторил, что в этом виноват он сам. Судья Джед Ракофф разжалобился, но не до конца. Помимо лишения свободы, он обязал Крюгера и Турано внести в казну примерно по 220 тыс. долларов штрафа и разрешил оставаться на свободе до 26 июня, когда оба должны будут сами явиться в назначенную им тюрьму.
Фото: Карл Крюгер и его адвокат Бен Брафман после приговора
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
