Имя его вошло в нашу жизнь с детства. Своим детям, а затем внукам мы читали его стихи, одновременно формируя вкус к настоящей литературе. Когда повзрослели наши дети, мы приобщили их к переводам известного поэта и переводчика. А замечательные материалы Михаила Миллера поведали читателям о еврейской лирике, корнях поэта, переводчика, журналиста — гениального Самуила Яковлевича Маршака.
Материал, который прислал из Израиля Григорий Розинский, будет вам, уважаемые читатели, небезынтересен.
Семья Самуила Яковлевича Маршака вела свой род от талмудистских предков, в частности, от Ахарона Шмуэля бен Исраэля Койдановера. И если сложить первые буквы, то получится МАХАРШАК.
Конечно, Самуил Яковлевич все это великолепно знал, потому что с шестилетнего возраста, живя в Витебске у дедушки, изучал иврит. А стихи он начал писать, будучи гимназистом. Именно тогда, в декабре 1902 года, по просьбе великого В. Стасова сочинил он текст кантаты на музыку композиторов А. Глазунова и А. Лядова, которую исполнил синагогальный хор в память об умершем в том же году в Бад-Хомбурге, в Германии, талантливом российском скульпторе-еврее Марке (Мордехае) Антокольском.
На этой панихиде присутствовал известный меценат и ученый, барон Давид Гинцбург. Именно он познакомил одаренного еврейского мальчика Сему (так стали называть его новые друзья), написавшего стихи к кантате, со своим другом — Владимиром Стасовым, а тот в свою очередь пригласил его к себе домой, где позднее с юным Маршаком познакомился Максим Горький. Это и решило его судьбу — он стал литератором.
Еще в 1904 году, живя в семье Горького, Маршак опубликовал в петербургском журнале «Еврейская жизнь» свои первые элегии, в том числе «Над открытой могилой», посвященную памяти сионистского лидера Теодора Герцля, незадолго перед этим умершего в Австрии от сердечного приступа.
Об этих юношеских годах он написал подробнее в своих воспоминаниях (через тридцать три года):
«… Я жил в это время в семье Горького, у Екатерины Павловны Пешковой — сначала на углу Аутской и Морской в Петербурге, а потом на горе Дарсан (Крым), на даче художника Ярцева.
Наступали тревожные дни (первая русская революция 1905 г.). Помню, однажды утром меня разбудил семилетний сын Горького, Максим.
— Там какой-то дяденька пришел… Кажется, генерал!
— Простите, не генерал, а полицейский пристав, — раздался из передней подчеркнуто вежливый голос.
Не помню, зачем приходил он к Пешковым, но дело обошлось без неприятностей. Вскоре Екатерина Павловна уехала в Питер на свидание с Алексеем Максимовичем,
который был незадолго до этого арестован и заключен в Петропавловскую крепость».
Прошло немного времени, и в Ялту после заключения в крепости приехал Алексей Максимович. Он так изменился внешне, что Маршак чуть его узнал:
«… Жесткая рыжеватая бородка, которую он отпустил в тюрьме, сильно изменила его лицо. Он выглядел как будто суровее и сосредоточеннее. Изменила его наружность и одежда, в которой я его никогда не видал, — обыкновенный пиджачный костюм, просторно и ловко сидевший на нем.
Многие из его подражателей еще долго носили, или, вернее, «донашивали», горьковскую блузу, горьковскую прическу, а он с легкостью отказался от внешнего обличья, в котором его застала пришедшая к нему слава».
Маршак не любил писать о себе. В своих мемуарах он охотно рассказывал о многочисленных писателях, о встречах с ними, о том, чем отличались их произведения. Вот и о родном брате Илье он написал большой очерк «Поэзия науки». В нем он со свойственной ему поэтической краткостью показал недолгую, но напряженную и интересную жизнь М. Ильина. (Такой псевдоним выбрал себе младший брат Илья.)
В конце концов после многих детских увлечений перед ним открылись «два окна — телескоп и микроскоп: одно — в мир бесконечно большой, другое — в бесконечно малый, его главным призванием стала химия». И дальше Маршак показывает «корни» всего происшедшего: «В этом больше всего сказалось влияние отца, который самоучкой, на практике и по книгам овладел основами химии и химической технологии. Это был неутомимый экспериментатор, всю жизнь мечтавший о своей лаборатории, но вынужденный довольствоваться должностью мастера на мыловаренном заводе. В минуты, свободные от работы и чтения газет, он рассказывал маленькому сыну о чудесах химических превращений, а иной раз занимался в его присутствии опытами. Среди колб, реторт и пробирок, в которых различные растворы то и дело меняли свою окраску, отец казался ему волшебником».
Это было в начале века. Вся семья Якова Маршака переехала в Петербург. Здесь он поступил на химический завод, находившийся за Московской заставой. А сыновья его увлекались литературой. Старший, Муля (Мойсей Маршак, старший брат поэта. Умер в 1944 г. в Москве) во время длительных походов из города на 6-ю версту, где они жили, рассказывал Самуилу и младшему, Илюше, всевозможные повести, тут же им выдуманные. Сема сразу же включался, импровизируя продолжение этих историй.
Брат слушал их, затаив дыхание, и требовал все новых и новых приключенческих историй. Когда фантазия Маршака иссякала, он придумывал внезапный конец. Это был какой-нибудь взрыв или природный катаклизм, что очень огорчало младшего Илюшу. В таких случаях он со слезами на глазах умолял брата пощадить жизнь выдуманных персонажей.
Но из-за легочной болезни Самуилу пришлось оторваться от большой и дружной семьи. Его перевели из петербургской в ялтинскую гимназию. Именно там он сближается в 1905-1906 годах с еврейской молодежью, участвует в выпуске журнала «Молодая Иудея». С идиш он переводит поэму Х.-Н. Бялика «Дос летцте ворт» («Последнее слово»).
В те же годы под влиянием Ицхака Бен-Цви Маршак примыкает к движению «Поалей Цион», ведет нелегальную работу среди учащейся молодежи, сотрудничает в газете «Еврейская рабочая хроника». После возвращения в Петербург начинает активно писать в журналы «Еврейская жизнь» и «Еврейский мир». В них были опубликованы многие стихи Маршака на библейские темы: «Из пророков», «Песни скорби», «Шир Цион», «Из еврейских легенд», «Книга Руфь» и другие.
Кроме того, в Петербурге Маршак сотрудничает в популярном журнале «Сатирикон», сближается с известным поэтом-сатириком Сашей Черным (Гликберг).
Вернувшись в Петербург, вместе с повзрослевшими братом и сестрами он затеял выпуск рукописного юмористического журнала «Черт знает что». В журнале публиковался Саша Черный. Но вскоре журнал прекратил существование. На его закрытии настоял отец — за слишком острые эпиграммы на знакомых.
Немногим известно, что в 24 года Самуил Яковлевич отправился на Святую Землю. Осенью 1911 года со своим другом, поэтом Яшей Годиным, он совершает путешествие в Эрец Исраэль, которая тогда называлась Палестиной, и Сирию. Под Иерусалимом они живут в палаточном городке, знакомятся со страной. Оттуда он посылает в Петербург в сионистский журнал «Рассвет» свои путевые очерки (часть из них была опубликована).
В Израиле в настоящее время живет внук Маршака Алексей Сперанский. Еще находясь в Москве, он по заданию отца, Иманнуэля, старшего сына Самуила Яковлевича Маршака, помогал ему в архивном поиске поэтических произведений деда. Вот что он рассказывает:
«Стихи, написанные в Палестине или посвященные Палестине, — в основном лирические. Они никогда не публиковались при жизни деда и не опубликованы, по-видимому, до сих пор в России.
В семейных архивах есть одно также никогда не публиковавшееся стихотворение, написанное незадолго до путешествия в Палестину:
«… Снится мне: в родную землю
Мы войдем в огнях заката
С запыленною одеждой,
Замедленною стопой…
И, войдя в святые стены,
Подойдем к Ерусалиму,
Мы безмолвно на коленях
Этот день благословим…
И с холмов окинем взглядом
Мы долину Иордана,
Над которой пролетели
Многоскорбные века…
И над павшими в пустыне,
Пред лицом тысячелетий
В блеске желтого заката
Зарыдаем в тишине…
А назавтра, на рассвете,
Выйдет с песней дочь народа
Собирать цветы в долине,
Где блуждала Суламифь…
Подойдет она к обрыву,
Поглядит с улыбкой в воду.
И знакомому виденью
Засмеется Иордан».
Продолжение следует
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
Давно ищу подробности жизни Самуила Маршака. Из скудных энциклопедических данных узнаешь только о илт.достижениях. Мне же всегда хотелось узнать как можно больше именно о семье.
Кое-что новое для себя почерпнула из этого материала, но странно, что нигде не упоминается о матери. Не могу найти ни имени ее, ни фамилии, а ведь это тоже немаловажно. Не толкьо отец его рожал и воспитывал. Может кто-то сможет мне в этом вопросе поомчь?