«Когда наши устои уродские
Разнесла революция в прах, –
Жили-были евреи Высоцкие,
Неизвестные в высших кругах».
В. Высоцкий (1961 г.)
Так в одном из стихотворений написал о своей родословной по отцовской линии Владимир Высоцкий.
Русский бард, поэт, артист родился 25 января 1938 г. в Москве от смешанного брака: мама – Нина Максимовна – русская, отец – Семен Владимирович – еврей.
Кем же ощущал себя самый знаменитый российский бард? Вот что писал он первой жене Людмиле Абрамовой (4 марта 1962 г.):
«По паспорту и в душе я русский…».
И двумя годами позднее: «Стал похож на русского вахлака, от еврейства не осталось и следа…».
А в одном из стихотворений он напишет:
«Многое во мне – мамино,
Папино – сокрыто,
Я из века каменного,
Из палеолита.
Наше племя ропщет,
Смея вслух ругать порядки;
В первобытном обществе
Я вижу недостатки».
Александр Риман в статье «Еврейские мотивы в творчестве Высоцкого» замечает, что в этих строках поэт иносказательно говорит о своей принадлежности к древнему непокорному племени.
А за год до смерти Высоцкий признается и рассказывает о той сложной борьбе между двумя мироощущениями, которая происходила в его душе:
«Казалось мне, я превозмог
И все отринул.
Где кровь, где вера, где чей Б-г?
Я – в середину…».
Приходит понимание:
«… Но выбирал окольный путь
С собой лукавил;
Я знал, что спросит кто-нибудь:
«Где брат твой Авель?»
Похоже, Высоцкий, ощущавший в себе два начала – русское и еврейское (Каина и Авеля), терзался мыслью, что он убил в себе Авеля.
«… Но нет:
И наяву, а не во сне,
Я с ними вкупе.
И гены гетто живут во мне,
Как черви в трупе».
(1979 г.)
Эти чувства и мысли поэта понять легко, ибо все беды – «цорес» (в стихах он употреблял это идишское слово), которые выпали на долю еврейского народа, не миновали и его семью.
Прадед Высоцкого – Соломон (Шломо) и прабабушка – Хася Бульковштейн (Высоцкая) в 1914 году из Брест-Литовска переехали в Киев. В семье было четверо детей: Мария, Исаак, Леон, Вульф (Владимир) – дед поэта.
Во время Второй мировой войны семья Марии Высоцкой жила в Бресте и была расстреляна фашистами. В живых осталась только дочь, которая, обучаясь в Минске, успела эвакуироваться. Позднее она репатриировалась в Израиль.
«Не надо нам уже всех тех,
Кто хаяли.
Я еду к бабушке,
Она – в Израиле».
(1972 г.)
Дед поэта Вульф Шлемович (Владимир Семенович – внук стал его полной тезкой) был очень образованным человеком. Имел специальности юриста, экономиста, химика, а также был специалистом в области парфюмерии. Он старался развить вкус внука и в трудные годы помогал детям материально. Бабушка Дебора (Дора – Дарья) Бронштейн, акушерка.
Один из их сыновей (отец поэта) Семен Владимирович – кадровый военный, закончивший войну в Чехословакии. Он пережил сына на 17 лет.
В одном из интервью Семен Высоцкий признавался, что его сын был намного храбрее отца, и то, что люди говорили шепотом, Володя говорил открыто.
Открыто, в свойственной ему ироничной манере, Высоцкий говорил и об антисемитизме.
«Запретили все цари всем царевичам
Строго-настрого ходить по Гуревичам,
К Рабиновичам не сметь, тоже – к Шифманам…
… Там три дочки – три сестры, три красавицы…
… И сожгли всех трех цари их умеючи…
… Ну, а Шифманы смекнули – и Жмеринку
Вмиг покинули, махнули в Америку».
(1967 г.)
Общеизвестны такие его стихи, как «Мишка Шифман башковит…» (1973 г.), «Антисемиты» (1963 г.):
«Зачем мне считаться шпаной и бандитом –
Не лучше ль податься мне в антисемиты:
На их стороне хоть и нету законов, –
Поддержка и энтузиазм миллионов…».
Вопреки официальной советской политике в своих стихах Высоцкий не скрывал теплого отношения к Израилю:
«Арабы нынче – ну и ну! –
Европу поприжали.
Мы в Шестидневную войну
Их очень поддержали».
(1974 г.)
«В Америке ли, в Азии, в Европе ли –
Тот нездоров, а это вдруг умрет…
Вот место Голды Меир мы прохлопали,
А там – на четверть бывший наш народ».
(1979 г.)
Стоит ли удивляться тому, что Высоцкий, как никто, и через 25 лет после смерти, очень популярен в Израиле.
Его песни поют и на русском, и на иврите. И даже стихотворение «Он не вернулся из боя» (в переводе на иврит) в 2002 году вошло в учебник по русской литературе.
Некоторые исследователи, в том числе, Александр Риман, полагают (и, может быть, не без оснований), что в конце жизни Владимир Высоцкий все-таки разобрался для себя, «где кровь, где вера, где чей Б-г». За несколько дней до смерти в последней строфе своего последнего стихотворения он написал:
«Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть, чем оправдаться перед Ним».
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
