«И повелел Я судьям вашим: “Выслушивайте братьев ваших и судите справедливо каждого…”» (1:16).
На основе этой фразы в Талмуде выводится юридическое положение: «Судья не имеет права выслушивать одного из участников тяжбы в отсутствие другого» (трактат «Сангедрин», 7б).
Взгляните на маленького ребенка. Какой он сладкий, чистый, невинный! Но не спешите умиляться. С первых минут своей жизни, с первого младенческого крика он решительно предъявляет миру свои жесткие, бескомпромиссные требования: «Хочу есть! Хочу спать! Не хочу спать! Опять хочу есть!» Никакие возражения и промедления не допускаются. Жизнь маленького ребенка — это сплошная проповедь беспредельного эгоизма, двадцать четыре часа в сутки, и так до 12–13 лет.
Когда ребенок отмечает свою бар-мицву или бат-мицву, лучший подарок, который он получает — не перьевая авторучка и не компьютер, а «йецер тов», позитивное отношение к жизни, склонность к добру, ибо до совершеннолетия им владела лишь одна стихия — «йецер а-ра», дремучий эгоизм, нежелание считаться ни с кем и ни с чем.
Известный раввин и мудрец рав Йонатан Эйбешюц (Краков, 1690–1764) еще в детстве отличался выдающимися способностями и не по возрасту серьезным отношением к учебе. Преодолевая естественное для мальчика желание побегать и поиграть с другими детьми, он все дни напролет учил Тору. Когда он отметил свою бар-мицву, его спросили, как ему удавалось столь успешно преодолевать «йецер а-ра», не поддаваться детским искушениям и соблазнам.
Юный реб Йонатан ответил: «Тора учит, что судье запрещено выслушивать показания одного из участников гражданского процесса, если другой отсутствует. Поэтому, когда «йецер а-ра» пытался отвлечь меня от учебы, я говорил, что не буду выслушивать его доводы, пока мне не исполнится 13 лет и «йецер тов», другая тяжущаяся сторона, не явится на «суд», чтобы представить свои аргументы».
Надежда скорбящих
Раздел «Дварим» всегда предшествует Девятому ава, годовщине разрушения Первого и Второго Храмов, которую мы отмечаем скорбными молитвами и постом. В этом году Тиша бе-Ав выпадает на четверг, 9 (тоже девятое!) августа. Трудно подыскать в Торе более подходящий для этой даты раздел, чем «Дварим». Ибо главная тема здесь — грех разведчиков. Именно девятого ава тридцать три столетия назад разведчики вернулись из своего 40-дневного осведомительного похода в Эрец Исраэль и так напугали евреев «великанами» и «неприступными городами», что народ запаниковал и категорически отказался переходить границу Земли обетованной.
В ту ночь евреи плакали над докладом разведчиков, и рассерженный Б-г установил эту дату как день плача и несчастий на все времена. А поколению пустыни Он сказал: «Никто из людей этих, из поколения этого злого не увидит хорошей страны, которую поклялся Я дать отцам вашим» (1:35).
Все это было очень давно. Последний из двух Храмов пал целых два тысячелетия назад. Почему же мы продолжаем скорбеть о нем, переживаем его гибель так остро, как будто это произошло вчера?
Ответ дает сама Тора. Из всех 12 сыновей Яаков-авину больше всех любил Йосефа, сына своей безвременно умершей жены Рахели, за которую он 14 лет батрачил на Лавана. Эта любовь вызвала ревность братьев. В конце концов они тайно продали Йосефа в рабство, а затем показали Яакову рубашку Йосефа, смоченную в козьей крови. Они хотели убедить отца, что его младший сын был растерзан диким зверем.
Яаков поверил сыновьям, разорвал на себе одежды и погрузился в траур, из которого не выходил, несмотря на все попытки детей утешить его. Яаков был безутешен целых 22 года, пока не узнал, что Йосеф жив-здоров и сделал головокружительную политическую карьеру в Египте.
Б-г дает утешение лишь в том случае, когда утрата реальна и необратима, когда человек действительно умер и его не вернешь. Если же он жив, скорбь близких не ослабевает. Вот почему сыновья Яакова не могли утешить его: ведь Йосеф не умер.
Рассказывают, что однажды Наполеон проходил мимо парижской синагоги и до него донеслись всхлипывания и причитания. Срочно вызванный к императору глава синагоги объяснил ему, что евреи оплакивают разрушение своего Храма.
– Когда это произошло? — спросил Наполеон.
– Восемнадцать веков назад, — последовал ответ.
– Что?! — воскликнул император. — Восемнадцать веков, и вы все еще плачете?! — И затем он произнес свою пророческую фразу: — Если вы так долго оплакиваете свой храм, то наверняка увидите его снова.
Утешается лишь тот, кто безвозвратно потерял. В Тиша бе-Ав мы безутешны, потому что источник нашей потери до сих пор существует. Святой Храм будет заново отстроен. Главный Прораб жив-здоров, и бригада Его «строителей», пережившая двухтысячелетний простой, лишь ждет сигнала, чтобы засучить рукава и приступить к работе.
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 4,50 из 5)
Загрузка...
В этом году Тиша бе-Ав выпадает на четверг, 9 (тоже девятое!) августа
я так понимаю, что эта статья написана как минимум год назад, ибо в этом году, 9-е ава выпадает на 8-е августа, и это вторник
А история про Наполеона маловероятна, хотя, конечно, для притчи это и не важно. Просто, я думаю Наполеон, вырастая на Сардинии, острове весьма консервативного уклада жизни, наверняка ходил в церковь и даже школу при ней, был в меру грамотен и знал, что Храм был разрышен вскоре после смерти центральной фигуры той религии, в которой рос сам будущий император-узурпатор Франции.