В этом году исполняется 110 лет со дня рождения и 40 лет со дня смерти великого советского кинорежиссёра Михаила Ильича Ромма ( 1901 – 1971 ), родившегося в еврейской семье в городе Иркутске (о чём свидетельствует запись в местной синагоге), куда за участие в революционной деятельности был сослан его отец. Ромм — народный артист СССР (1950), лауреат пяти Сталинских премий, режиссёр фильмов «Тринадцать» (1937), «Ленин в Октябре» (1937), «Ленин в 1918 году» (1939), «Мечта» (1943), «Девять дней одного года» (1962) и документальной эпопеи «Обыкновенный фашизм» (1966). Документально-публицистический фильм Ромма «Обыкновенный фашизм» ( сценарий Ромма совместно с М. Туровской и Ю. Ханютиным) искусно смонтирован из кинохроники, снятой в нацистской Германии, фотодокументов, свидетельствующих о преступлениях нацизма, и кадров, отражающих сегодняшний день мира. Фильм не просто воссоздает прошлое. Это размышление о психологии тоталитарного общества, о взаимоотношениях личности и толпы, об искусстве тоталитаризма. Ромм написал и сам прочел закадровый комментарий к фильму, создав, быть может, самое личное и искреннее свое произведение. Его антитоталитаристский пафос, направленный не только против фашизма, но, в силу естественных ассоциаций, и против сталинизма, был хорошо понят зрителями — как теми, кто разделял идеи Ромма, так и теми, кто усмотрел в фильме политически вредные тенденции.
Будучи евреем, Ромм не мог примириться с советским государственным антисемитизмом, проявления которого он явственно различал уже в годы Второй мировой войны, когда власти вознамерились создать в Москве «чисто русскую» (без режиссеров-евреев) киностудию «Русфильм». После того, как Ромм обратился к И. Сталину с письмом, в котором указывал на антиеврейский характер намечавшихся мер, этот план был отменен (1943) как несвоевременный: шла война с германским фашизмом, начертавшим антисемитизм на своем знамени. В эпоху хрущевской «оттепели» (ноябрь 1962 г.) Ромм выступил во Всесоюзном театральном обществе с речью, в которой напомнил об антисемитской практике сталинских времен, когда слово «космополит» заменило слово «жид». По доносу писателей-сталинистов Ромм был обвинен в сионизме. Ромм был в числе видных представителей советской интеллигенции, подписавших в феврале 1966 г. письмо Л. Брежневу с протестом против готовившейся реабилитации Сталина.
Несмотря на славу и регалии, родина, которой Ромм служил верой и правдой, »не щадя живота своего», часто относилась к нему не как к сыну, а как пасынку. Повседневная жизнь не давала интернационалисту Ромму забывать о его еврейслом происхождении. Послушеам, что говорит М. Ромм об антисемитизме в Советском Союзе:
*****
В последние месяцы произошло 15-20 перемещений и снятий крупных работников отрасли, что вызвано не политическими или деловыми соображениями. Те, кого это коснулось, исключительно евреи, а заменившие их – неевреи. В первое время кое-кто недоумевал, а потом стал объяснять такое явление антиеврейскими тенденциями в Комитете по делам кинематографии…За последние месяцы мне очень часто приходится вспоминать о своем еврейском происхождении, хотя до сих пор я за 25 лет советской власти никогда не думал об этом, ибо родился в Иркутске, вырос в Москве, говорю только по-русски и чувствовал себя всегда русским, полноценным советским человеком. Если даже у меня появляются такие мысли, то значит в кинематографии очень неблагополучно, особенно если вспомнить, что мы ведем войну с фашизмом, начертавшим антисемитизм на своем знамени. (Образец сознательного гражданского противостояния нарастающему в стране государственному антисемитизму. Из письма к И.В.Сталину 8.01.1943 – А.З.)
*****
Был ли антисемитизм в конце сталинской эпохи, и в частности, проявлялся ли он во время компании по борьбе с “безродными космополитами”? Мне кажется странной сама необходимость доказывать это… Зачем прятаться от того, что было? Я сам неоднократно сталкивался с антисемитской практикой в самых разнообразных проявлениях начиная примерно с 1944 года и вплоть до ареста Берии…Во время кампании по борьбе с “безродными космополитами” в первоначальные списки в группу обвиняемых непременно включались один-два нееврея (так же, как среди “врачей-убийц”, якобы являвшихся сионистами, состоящими на службе у “Джойнта”, числился профессор Виноградов). Все понятно, почему это делалось. Но дальше список расширялся в зависимости от совести тех, кто проводил кампанию. И тут начинал действовать уже ничем не прикрытый антисемитизм. У нас в кинематографии кампанию проводил бывший заместитель министра кинематографии Сакотников. Надо сказать, что подавляющее большинство творческих работников кино хоть и вынуждены были произносить “разоблачительные” речи, но никто не хотел участвовать в расширении списков, не хотел губить новых и новых товарищей. Поэтому количество “безродных космополитов” оказалось не столь велико: 7-8 человек на всю кинематографию. Иное дело в литературе. В Москве кампанию возглавляли А.Сафронов, как оргсекретарь ССП, и Н.Грибачев, как секретарь партийной организации ССП. Им посильно помогали Суров, Первенцев, Бубеннов. На их совести лежит судьба многих и многих честных и хороших писателей и критиков, не имеющих никакого отношения к космополитизму…О сионизме… Сионизм — это буржуазный еврейский национализм с ярко выраженным антисоветским характером… Я не сионист, я коммунист. После 1917 года я вообще надолго забыл, что я еврей. Меня заставили вспомнить об этом в 1944 году, когда возник проект организации “Руссфильма”. По этому проекту в Москву допускались работать режиссеры Пырьев, Александров, Герасимов, Савченко, Бабочкин, Жаров. А Эйзенштейн, Райзман, Рошаль, Ромм и прочие, носящие аналогичные фамилии, — должны были остаться на национальных студиях — в Алма-Ате, Ташкенте. Проект этот не был осуществлен, но в последующие годы мне частенько напоминали разными способами, что я — еврей: и по случаю космополитизма, и в связи с организацией судов чести, и при формировании моей съемочной группы, и во времена (“дела”) “врачей-убийц”. Это кончилось, слава богу, кончилось!” (Из книги ”Как в кино. Устные рассказы”, 2003 – А.З.)
*****
Вот, что рассказывает Ромм о своей приёмной дочери Наташе:
»Прошло еще несколько лет, и в первый раз Наташка услыхала слово «жид» и что-то по моему адресу. Пришла она взволнованная к Леле и говорит:
— Мама, что, разве папа… Что такое — «жид»? И разве папа жид?
Леля говорит:
— Это ужасное слово, не надо его говорить, это неприличное, гадкое, грязное слово. Есть слово еврей, наш Ромм — еврей и очень хороший человек.
И так далее. Объяснила ей все. Через день Наташа приходит и говорит:
— Мама, можно мне сделать переливание крови?
— Какое переливание крови?
— Я хочу, чтобы мне перелили немного папиной крови, раз он еврей, и я хочу быть еврейка, я хочу быть совсем его дочерью.
Ну, и вот с тех пор она совсем моя дочь.
Источник: »Евреи глазами именитых друзей и недругов» — www.zelikm.com
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
