Народ Израиля остановился в степях Моава. Моавитяне испугались, и их царь Балак направил послов к знаменитому нееврейскому пророку злодею Биламу с просьбой, чтобы он проклял евреев и Балак смог их уничтожить:
«А теперь приди, пожалуйста, прокляни мне этот народ, потому что он сильнее меня, может быть, смогу его поразить и изгнать из этой земли, ибо знаю, кого благословишь — тот благословен, а кого проклянешь — проклят» (Бемидбар, 22:6).
Хофец Хаим говорит, что эти слова свидетельствуют о том, каким злодеем был Балак. Он верил, что у Билама была сила благословлять. Если так, зачем нужно было просить проклинать евреев? Вместо этого он мог попросить благословить свой народ, чтобы ему не причинили никакого вреда (Хофец Хаим аль Тора, к этому стиху).
Неевреи в городе Тельшяй очень уважали рава Элиэзера Гордона, рава города и основателя его иешивы, и многие из них просили его молиться за них. Однажды крестьянин-нееврей пришел к нему и попросил помолиться, чтобы умер его враг. Но рав объяснил, что следует молиться не о смерти врага, а о том, чтобы он стал его другом (Тнуат hамусар).
«И сказал ему (Биламу) ангел Б-га: зачем ты бил три раза твою ослицу? Вот, я вышел помешать тебе, ибо дорога твоя против меня. Увидела меня твоя ослица и свернула передо мною эти три раза, а если бы не свернула передо мной, я убил бы тебя, а ее оставил в живых» (Бемидбар, 22:32,33).
Мидраш добавляет, что ангел сказал: «А теперь, если бы я убил ее после того, как она говорила и порицала тебя, а ты не мог устоять перед ее порицанием (стих 30), люди стали бы говорить: «Эта ослица порицала Билама, а он не смог ответить». И Всемогущий принял это во внимание ради уважения к человечеству».
Билам дошел до предела в грехе, пожелав уничтожить весь еврейский народ. И совершившееся чудо, когда его ослица заговорила с ним, не остановило Билама. Но Б-г решил, что нужно принять во внимание честь даже такого человека, и не захотел его чрезмерного унижения. Тем более мы должны следить за тем, чтобы не подвергать стыду наших друзей и ближних (Рабби Хаим Шмулевич).
После Шаббата, в то время когда рав Йегошуа Лейб Дискин обычно читал лекцию по недельному разделу Торы, один человек приносил ему чашку чая. Однажды этот человек перепутал и случайно положил в чашку вместо сахара соль. Этот человек всегда клал в чашку много сахара, так что в этот раз в чашке оказалось много соли.
Рав Дискин выпил соленый чай, как ни в чем не бывало. Через несколько минут его жена обнаружила ошибку и бросилась к раву, чтобы предупредить его, пока он не начал пить, но чашка уже была совершенно пуста. После этого несколько учеников попробовали вкус этого чая и не могли понять, как их учитель выпил столько соленого чая. Когда большинство учеников вышли из дома рава, жена рава Дискина спросила его, почему он ничего не сказал, ведь такое количество соли могло повредить его здоровью.
«Как я мог смутить человека только за то, что он ошибся?» — ответил рав Йеhошуа Лейб (Амуд эш).
«Как хороши шатры твои, Яаков, храмы твои, Израиль» (Бемидбар, 24:5).
Когда увидел Билам, что шатры еврейского народа стоят так, что входы в них не напротив друг друга, он сказал этот стих (Раши).
Люди от природы любопытны, и им интересно знать, что делается у соседей, кто вышел и кто вошел. Поэтому наши праотцы во время сорокалетнего странствия по пустыне ставили шатры так, чтобы максимально ограничить от вмешательства в частную жизнь людей. У них и мы должны учиться уважению к тайне частной жизни. Проходя мимо чужого окна, мы должны сдерживать естественное желание заглянуть в него (Хошен мишпат о законах, касающихся прав ближнего на неприкосновенность личной жизни).
Исходя из обязанности уважать частную жизнь другого, рабейну Гершом, Светоч изгнания, наложил херем (запрет, за нарушение которого человек отлучался от общины) на чтение чужих писем без разрешения (Беер hаголa, Йоре два). Даже родителям нельзя читать без разрешения переписку своих детей (Рав Хаим Паладжи).
Перевод Гедальи Спинаделя
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
