Окончание. Начало в №991
Саша — Александр Исаевич Трахтенберг — на гражданке был знаковой фигурой в мире строителей. О его энциклопедической образованности ходили легенды — он с ходу мог процитировать любой нормативный акт, дать экспертную оценку по любой позиции. С участием фронтовика был отстроен наш город. То в качестве руководителя проекта, то в должности строительного руководителя он участвовал в возведении всех значимых объектов города. Раненный по касательной в шею, Александр Исаевич передвигался стремительно, чуть наклоняясь в сторону ранения, словно ледокол, прорезающий льды.
Моисей Иосифович Герчик был из всей пятерки (я не боюсь обидеть память других моих героев) самым красивым, обаятельным и уважаемым окружающими. Приехал в наш город он последним — где-то в середине шестидесятых годов. Война обошлась с Моисеем строже всех: от разрыва мины он остался без ноги, правая рука была перебита в кисти, в теле застряли многочисленные осколки. Герчик передвигался на костылях, даже не пытаясь надеть протез. Работал Моисей главным бухгалтером строительного комбината — позиция и сама по себе приличная, но его авторитет был явно выше номенклатурной должности.
Сероглазый красавец с бурным темпераментом, зычным, с легкой картавинкой голосом, с набором остроумных баек и анекдотов — он становился гвоздем программы любого собрания.
Своих увечий Герчик как бы не замечал: когда нужно было писать, он привычным движением левой руки подбивал безжизненно висящую кисть правой на письменный стол и после этого выводил отличным уверенным почерком нужный текст.
В комбинате, а затем и в строительном тресте он был сдерживающим фактором для проявлений антисемитизма.
В праздничные дни на пиджаке Моисея был целый набор орденских колодок — сами награды он надевал редко.
Борис был младшим в этой компании. Он родился в 1925 году и попал на передовую, когда парней его возраста уже старались беречь. Но Борю не уберегли: молодой, можно сказать, юный служивый вернулся домой без ноги. Это не помешало воину в течение долгих послевоенных лет вести активнейшую жизнь, будучи уважаемым человеком во всех слоях общества.
По профессии историк, Борис успешно работал школьным учителем, политическим лектором, преподавателем в университете, активно сотрудничал с прессой. На его преподавании выросло несколько поколений: он был классным руководителем моего институтского товарища, а много лет спустя выпустил из девятой школы двух его сыновей-медалистов.
В 1992 году Борис эмигрировал в Штаты. И здесь боевой офицер не растерял фронтового упорства: восемнадцать лет, до самой кончины, советский воин стоял на боевом посту — был активным участником ветеранского движения, патриархом землячества, известным автором русскоязычной прессы. А главное, в течение многих лет вел на местном телевидении передачу «Круглый стол», в которой сохранял правду о героях и событиях отдалившейся во времени, но не в наших сердцах Великой Отечественной.
Уверен, практически каждый из американских русскоязычных читателей знает моего героя — это ушедший от нас полгода тому Борис Иосифович Рабинер.
Лично с Борисом Рабинером я познакомился лишь здесь, в Нью-Йорке. Элегантно одетый, с манерой общения прирожденного интеллигента, с безукоризненной русской речью, Рабинер вел свою короткую, но всегда интересную и драматическую программу до последних дней.
Незадолго до его ухода я позвонил с поздравлениями по случаю праздника, посетовал на то, что не удается встретиться. Борис Иосифович сказал, что ему на время пришлось отрешиться от своего телевидения. Сейчас он прошел курс лечения: «Недельки через две вернусь на работу, тогда приглашу тебя. Вот и встретимся…»
Через месяц Бориса Рабинера не стало.
Я вспомнил этих разных людей, которые не были ни моими родственниками, ни друзьями. Я вспомнил их только потому, что они были — были и будут всегда — участниками спасшего человечество подвига.
Из восьми упомянутых мною человек шестеро остались в родившей их земле, один увековечен в Израиле, один — в Америке.
Гвардия уходит — и остается…
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
