Исаак Осипович Дунаевский умер 25 июля 1955 года, Владимир Семенович Высоцкий умер
25 июля 1980 года.
С разницей в четверть века, но в один роковой день. Не только день ухода их соединяет – как ни странно это может показаться, на первый взгляд, в их судьбах и творчестве есть много общего. Я не отношу себя к знатокам и профессиональным ценителям песенного жанра, но порой так поразит меня проникновенное песенное слово или же мелодия так пристанет ко мне, что полдня и поётся.
Это в нас от прошлого, прицепилось и потянулось за нами в эмиграцию. Независимо от нашего желания и не дожидаясь зова. Я, например, не имел желания тянуть за собой этот шлейф, и когда здесь пропагандировались «Старые песни о главном», я с раздражением отворачивался, хотелось не старых, а новых песен. Однако те новые, что слышу здесь, в душу почему-то не западают, не льётся новое вино в старые мехи, а вот старые песни из глубин души, оказывается, не выпали и все еще трогают там, по слову Высоцкого, серебряные струны. Действительно, как в памятной песне:
«Через годы, через
расстоянья,
На любой дороге,
в стороне любой,
Песне ты не скажешь,
до свиданья,
Песня не прощается
с тобой».
Два замечательных человека – ученый-музыковед Владимир Аронович Фрумкин и поэт, профессор математики и тоже музыковед Борис Абрамович Кушнер, оба давно уже американцы, – завели на эту тему интереснейший диалог в «Заметках по еврейской истории» (http://berkovich-zametki.com). Два интеллектуала, два поразительных эрудита, они оппонируют друг другу в размышлениях о судьбе песни при тоталитаризме – «Цветок или сорняк на скале?». Оппонируют, но это не тот спор, в котором рождается истина, это дискуссия, в которой, на мой взгляд, оба правы, ибо отношение к песням, которые нам десятилетиями пели, двойственно: в чем-то негативно оно, в чем-то и позитивно, если нюансы не в счет.
Приведу в качестве примера своё собственное давнишнее восприятие одной песни Оскара Фельцмана. Не знаю, чьи были в той песне слова, но я определил их как выдержку из газетной передовицы. Вот они (запомнились, однако!): «Верная ленинским заветам, достойная отцов и матерей, юность продолжает эстафету за мир и счастье всех людей». Каким талантом мелодиста надо было обладать, чтобы даже на такой текст сложить песню! Браво, Оскар Борисович!
В диалоге Фрумкина и Кушнера много размышлений об Исааке Осиповиче Дунаевском. «Оглядываясь сегодня на творчество Дунаевского, – пишет Борис Кушнер, – на полную боли и печалей жизнь «русского Штрауса», я вспоминаю собственную молодость. Благодарен мастеру за прекрасные мелодии, без которых моя жизнь потускнела бы. Слышу их в себе, появляются они и на нашей питтсбургской классической станции. Вот так – едешь по горам Аппалачей и слышишь, как когда-то в кинотеатре «Колизей», «мендельсоновскую» (выражение Шостаковича) увертюру к «Детям капитана Гранта». Какая музыка!».
Да, музыка Дунаевского прекрасна и незабываема (за исключением разве что его «Песни о Сталине», о которой вождь сказал, что «товарищ Дунаевский действительно приложил весь свой замечательный талант, чтобы эту песню о товарище Сталине никто не пел»). В поддержку своих доводов Кушнер цитирует музыковеда, композитора и филолога Наума Шафера, наиболее глубокого исследователя жизни и творчества Дунаевского (назову легко доступные его работы: «Парадокс Дунаевского» в журнале «Огонек» № 30, 1988; «Роковой акт. Как погубили Исаака Дунаевского» в журнале «Лехаим» № 12, 1998; «Еврейские мелодии Исаака Дунаевского. К 110-летию со дня рождения композитора» в Информационном вестнике Еврейской общины Казахстана «Давар», № 89, январь 2010). «Наум Григорьевич Шафер, – писал Кушнер в 2008 году, – прислал мне недавно удивительные диски… сопоставление сочинений Дунаевского и Высоцкого!»…
Теперь эти два диска оказались и у меня, их прислал мне из Нью-Йорка Давид Аронович Бухин, оперно-симфонический дирижер, составитель замечательной книги-мемориала, о которой я писал в статье «Маэстро Рабинович» («Еврейский Мир» № 875, февраль 2009). Он получил их из Казахстана от самого Шафера и поделился со мной. Эти диски и точно удивительные. Жаль, что их звучание не выразить словами – их надо слушать.
Но сперва я должен остановиться на феноменальной личности составителя этих дисков. Лучше не своими словами, а процитировав Бориса Кушнера из его статьи «Прощание с песней» в «Заметках по еврейской истории» (с которой и началась упомянутая выше его дискуссия с Владимиром Фрумкиным): «Наум Григорьевич собрал уникальную коллекцию грампластинок и огромную библиотеку, на базе которой в Павлодаре (Казахстан), где он живёт, создано единственное в своём роде культурно-просветительное учреждение «Дом Шафера». Я советую всем моим читателям «посетить» этот гостеприимный дом по адресу http://shafer.pavlodar.com/index.html Сам я узнал множество интересных вещей, например, о дружбе Дунаевского и Булгакова. О не реализовавшемся, к сожалению, замысле оперы «Рашель»… Наум Григорьевич – известный исследователь творчества Бруно Ясенского и Булгакова, профессор кафедры русской филологии Павлодарского государственного университета. Как музыковед, он, помимо фундаментальных работ о Дунаевском, занимался историей бардовской песни, Окуджавой, Высоцким, Мильто. Деятельность этого подвижника – учёного, музыканта, литератора, просветителя – заслуживает специального исследования».
Итак, два диска. Департамент культуры Павлодарской области. Составитель – Наум Шафер. «Послушайте, – приглашает он, – как романтическая инструментальная музыка Дунаевского плавно «переливается» в бунтующие, лирические и юмористические песни Высоцкого: неудержимая страстность увертюры к «Детям капитана Гранта» – в волевую неистовость песни «Еще не вечер»; облагороженные «блатные» интонации из вальса к «Трем товарищам»– в душещипательную дворовую «Татуировку»;
раскрепощенный разгул музыкальной драки из «Веселых ребят» – в антимещанское восстание буйного героя песни «Ой, где я был вчера»… И так далее – номер за номером, до самого конца, пока похоронное адажио «Плот» не сольется с прощальными «Конями привередливыми»…».
Музыка Дунаевского и в самом деле сочетается с песнями Высоцкого, расставленными составителем в 18 пар. Но только музыка. Например, «Песня о Родине» (из кинофильма «Цирк») идет в оркестровом исполнении, ибо текст Лебедева-Кумача и голос, скажем, Рейзена могли бы сделать эту песню не сочетаемой с песней Высоцкого, так что надо отдать должное предупредительности составителя. Он по этому поводу приводит куплет из бардовской песни Евгения Клячкина:
«Ах, не дели ты с музыкой
слова –
они, как мы с тобой,
неразделимы.
А если и сольются воедино,
то лгут слова, а музыка –
права».
У Дунаевского правдива музыка, а что у Высоцкого? У Высоцкого неразделимы и в равной мере правдивы и слова, и музыка. «Владимир Высоцкий как композитор», – так называлась статья Наума Шафера, опубликованная в журнале «Театр» (№ 6, 1988). «Песни Высоцкого, – писал музыковед, – необходимо «выверить» по произведениям композиторов-профессионалов. Я намеренно обращаюсь к ярчайшему из них, чей авторитет в области песенного мастерства непререкаем – к И. О. Дунаевскому». Профессиональная «выверка» привела автора статьи к утверждению, запечатленному в заголовке: Высоцкий был им впервые назван композитором. А вот еще довод: «Так кем же он все-таки был – Владимир Высоцкий? – спрашивает Роберт Рождественский, представляя читателям книгу «Нерв». – Кем он был больше всего? Актером? Поэтом? Певцом? Я не знаю». «Даже Роберт Рождественский, составитель первого сборника песен и стихов Высоцкого, не рискнул хотя бы в виде вопроса заподозрить у него композиторское дарование… Но если создатель нового песенного жанра не композитор, – воскликнул Шафер, – то кто же тогда композитор?».
55 лет назад, когда умер Дунаевский, разрешение на публикацию некролога власти дали только двум газетам – «Литературной» и «Советскому искусству», вспоминает Шафер, «Правда» и «Известия» отделались маленькими «квадратиками». Так же отмолчались все официальные издания, когда 30 лет назад умер Высоцкий. «Большой талант всегда тревожит», – цитирует Шафер строку Евгения Евтушенко, добавляя, что «с одной стороны, талант тревожит души людей, побуждая их на благородные и бескорыстные поступки. С другой стороны, большой талант тревожит трусливых верховных деятелей, боящихся конкуренции по части влияния на общественное мнение. От таких талантов они пытаются избавиться».
Отмечать 25 июля как день памяти Исаака Дунаевского и Владимира Высоцкого, именно совместно, – это была его, Наума Шафера, инициатива, поддержанная Департаментом культуры Павлодарской области Казахстана. Далеки от нас эти славные люди физически, но близки нам душевно. Помянем же и мы в этот день двух людей большого таланта, блеснувших в тогдашних сумерках и посветивших нам.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
