Это был исторический год. Как 1917-й в России. Или как год холеры в Европе. История делалась у нас на глазах под звуки фанфар и громких заверений в чистоте риз Демократической партии. И в повторении грозных обвинений в «заговоре правых» и в «культуре коррупции» в адрес республиканцев. Весь спектакль абсурда шел под гром литавр СМИ, славящих Барака Хуссейна Обаму и демократов и обливающих грязью Маккейна, Сару Пэлин и республиканцев. СМИ не только находились в диком экстазе от переполняющих их чувств к Обаме, но одновременно СМИ успевали обеспечивать прикрытие своим любимцам-демократам. Не всем и не всегда, а только тем, которые поддерживали их кумира Обаму. СМИ изобрели новую тактику по рецепту Хрущева: «Говорите правду, но не всю». И поэтому СМИ больше не указывают на партийную принадлежность согрешивших, а пишут просто «губернатор штата Нью-Йорк» или «мэр Детройта». Догадайся, мол, сама. Просто, как все гениальное.
Клиент № 9
Год веселых похождений начался с губернатора-демократа Нью-Йорка Элиота Спитцера, «пойманного на месте преступления с проституткой, берущей наличными 1000 долларов в час» (New York Post, 20.12.08). Демократы не возмутились: подумаешь, с кем не бывало! Сам Спитцер, привыкший идти напролом, заметил, что «это маленькая личная ошибка». Еще бы! Столько лет безоглядно рубил людям головы, называя себя «асфальтовым катком», метил в президенты, и вдруг — «клиент № 9», объект насмешки. И даже вынужденный уйти после угрозы импичмента, он заговорил высоким штилем: «Я не могу позволить, чтобы мои личные недостатки нарушили работу других». Он добавил, что надеется исправиться. Конечно, его поступки только украшают резюме демократа.
Сын Детройта
Следующим был мэр Детройта Кваме Килпатрик. Начал с того, что сказал: «Я — сын Детройта… Позиция мэра для меня — дело личное. Это больше чем политика». Так оно и оказалось. И пошло — продажа контрактов за наличные и прочие дела; только за первые 33 месяца он использовал кредитную карту, выданную городом на оплату за поездки, питание и развлечения на сумму в 210000 долларов. В мае Бернард «Киллер» («Убийца») Килпатрик во время переизбрания его сына сравнил нападки на его сына с нацистской пропагандой, приведшей к уничтожению Шести миллионов евреев.
Городской отчет за 2005 — 2006 гг. появился на 14 месяцев позже, и в марте 2008 г. было решено, что потребуется еще 2,4 миллиона долларов на новую ревизию. Отчет ревизора за 2006 — 2007 гг. вместо 31 декабря 2007 г. выйдет на 11 месяцев позже. Казна штата задерживает 35 миллионов долларов, требуя от Детройта выправить положение до продажи городских облигаций. Килпатрик признался горсовету, что запоздалые отчеты ревизора — его вина: он уволил много бухгалтеров, а фирма, которую он привлек взамен, не выполняла своей работы. Т. е. уволил, чтобы поставить своих, которые посчитают так, как ему надо.
В октябре 2005 г. Килпатрик организовал «независимую» группу, которая называлась «Граждане за честное руководство». Она давала объявления в СМИ, называя критику Килпатрика «линчем чернокожего». Основные моменты карьеры Килпатрика ниже.
Дикие вечеринки в Manoogian Mansion (принадлежащее городу поместье мэра) осенью 2002 г. со стриптизершами. Как-то неожиданно пришла домой жена мэра и набросилась на одну из стриптизерш, Тамар Грин. Мэр отрицал все обвинения, главный прокурор штата и высокопоставленные полицейские чины поддержали его. После этого были уволены полицейские, сообщившие о вечеринках. Вскоре была убита Грин. Мимо машины, в которой она сидела с другом, проехала белая машина. Из нее раздались выстрелы, машина развернулась и еще раз проехала мимо. Грин была убита 18-ю пулями, друг был только ранен. Семья Грин подала иск, утверждая, что Грин была убита, чтобы помешать расследованию вечеринок Килпатрика. Глава отдела внутренних расследований А. Боуман, который стал заниматься обстоятельствами убийства, тоже был уволен. Позже он дал показания, что, по его мнению, убийца был полицейским, работавшим в полиции Детройта. Он рассказал, как все начальство саботировало расследование. Килпатрик и его люди отрицали это. Суд присудил выплатить полицейским 6,5 миллиона долларов. Килпатрик возмущался приговором белого жюри присяжных и угрожал апелляцией. Через несколько недель адвокат одного из полицейских собрался подать новый иск с доказательством ложных показаний под присягой, данных Килпатриком и начальником его канцелярии Кристин Битти. Тут Килпатрик пошел на попятную, и горсовет, не зная о найденной переписке между Килпатриком и Битти, проголосовал за выплату 8,4 миллиона. Когда переписка была раскрыта, выяснилось, что Килпатрик и юридический отдел города решили скрыть эти сведения и лгать под присягой.
Килпатрику и Битти были предъявлены обвинения в помехах правосудию, конспирации, нарушении служебных обязанностей и лжесвидетельстве. Горсовет и губернатор требовали его ухода, но Килпатрик обвинил всех в расизме, заявив, что выплатил городу 8,4 миллиона и с поста не уйдет. В январе 2008 г. Detroit Free Press обнаружила 14000 сообщений между Килпатриком и Битти, в основном это подробное обсуждение их интимных отношений, использование городских фондов для этих целей, боязнь быть пойманными их же охраной и заговор против полицейских, которые раскрыли их дела, в том числе увольнение заместителя полиции Г. Брауна. К тому же, сообщения о предоставлении контрактов нужным людям, взятках и прочих делишках. Килпатрик общался даже с 16-летней девочкой: «Ты мне так нужна!» В сентябре Килпатрик наконец признал себя виновным по двум пунктам и согласился сесть в тюрьму на четыре месяца. На прощание он сказал: «Хочу сказать тебе, Детройт: я вернусь!»
Так была ли девочка?
Джон Эдвардс нажил огромное состояние за счет выуживания средств за врачебные ошибки, которые не всегда были. Потом он стал сенатором от Северной Каролины, а затем захотел стать президентом, произнес речь о «двух» Америках — бедной и богатой, не зная, что это было украдено у лидера американских «троцкистов» Джеймса Кеннона. Эдвардс был одним из претендентов на кресло в Белом доме. Главными фигурами в этой битве были Хиллари Клинтон и Барак Обама. Эдвардс увлекся своей сотрудницей, и Хиллари решила его устранить. Эдвардс был очень осторожен, но не знал, что за ним следят. Эдвардс решил, что у него есть шансы стать президентом, и нанял эту женщину для того, чтобы она снимала все важные моменты его жизни еще до того как он стал президентом.
Между съемками, избирательной кампанией и тяжело больной женой Эдвардс ухитрялся еще писать об этике, честности и семейной жизни. Тем временем родился ребенок от этой сотрудницы, и он время от времени тайно встречался с ней в гостинице. Увы! Хиллари через своих людей задолго до избирательной кампании купила журнал National Enquirer, сотрудники которого стояли наготове, чтобы поймать невинного голубка в смертельную ловушку. В один прекрасный день, когда Эдвардс наслаждался очередным свиданием в гостинице и держал на руках дитя их короткой, но бурной любви, его застали сотрудники National Enquirer. Эдвардс вызвал полицию. Но полиция могла только выпроводить журналистов, но оправдать его не могла.
Эдвардс продолжал отрицать свое отцовство и всю эту романтическую историю: «Не знаю, я ли это на снимке. Может быть. Вроде я. Не знаю, чей это ребенок». Остальные СМИ, кроме National Enquirer, какое-то время находились на почтительном расстоянии, и только тогда, когда стало невозможно скрывать эту историю, подключились к сенсации. Причины долгого молчания ясно изложены акулами пера: Эдвардс мог получить номинацию Демократической партии. И тогда победил бы Маккейн. Этого допустить нельзя было.
А Эдвардс в октябре получил 65000 долларов за выступление в университете Иллинойса на тему «Американская мечта».
Окончание следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
