Я б в садовники пошел

«Польется, как дождь, учение мое, будет струиться, как роса, речь моя…» (Дварим, 32:2).

Порывистый ветер сгибает деревья. Дождевые потоки бурлят на глиняных склонах. Кажется, что буря вот-вот разорвет землю на части. Но без этого ливня зачахнут растения и почки не распустятся.

Каждый садовник подтвердит, что одной росы мало. Жаркое солнце высушит ее за считанные минуты и спалит нежные ростки. Только в сочетании с проливными дождями роса оживляет землю.

То же самое происходит и в изучении Торы. Когда еврей корпит в поте лица над Гмарой, осваивая ее методологию и распутывая причудливо струящиеся нити талмудической логики, кажется порой, что его усилия напрасны, что он тщетно пытается укротить бурный поток. Но спустя некоторое время из-под бурлящей воды пробиваются прекрасные цветы.

Его упорный труд будет вознагражден и сверкающей росой: постижением изотерических разделов Торы, «агадот», красивых притч с глубоким философским смыслом. «Агадот» расцветут под руками трудолюбивого «садовника».

Но если он будет заниматься только «росой» — ограничивать учебу «легким» чтением притч и аллегорий, Тора, которую он успел постигнуть, высохнет и завянет под палящим солнцем секулярного цинизма. Ей будет не хватать сильных, проникающих дождей, питающих ее корни.

Побойтесь Б-га

«Смотрите же ныне, что Я — Я это, и нет Г-спода, кроме Меня; Я умерщвляю, и Я оживляю; Я поражаю, и Я исцеляю; и нет спасения от руки Моей» (32:39).

Скажите, вы боитесь Б-га? Нет, конечно. Страх перед Б-гом давно вышел из моды. Вера в Б-га возвращается, а страх — нет. Да и кого бояться-то?! Ведь Он — добрый, милосердный, как на рисунках датского художника Херлуфа Бидструпа: забавный длиннобородый старичок, сидящий на облаке.

Все эти угрозы суровых наказаний придуманы для непослушных маленьких детей. Допустим, я немного посплетничал о соседе — сказал «лашон а-ра», или «вынес» с работы пачку бумаги. Ну и что? Ведь все так делают.

И все же, что это такое — бояться Б-га? Ведь никто не хочет прослыть трусом. Бояться Б-га — значит, приучить себя к мысли, что Он постоянно следит за тобой, что Ему известны все твои слова и поступки, что Он видит каждое твое движение, каждый жест, знает все твои даже самые скрытые желания и намерения, читает твои мысли, что Он ни на миг не сводит с тебя Своего требовательного и придирчивого взгляда.

Страх перед Б-гом — главное ощущение, которое мы должны испытывать в грозные дни от Рош Хашана до Йом Кипур. Сейчас у нас как раз такой период. Ведь в эти дни решается наша судьба, сама жизнь на весь предстоящий год — до следующего Рош Хашана.

Но кто из нас всерьез задумывается над тем, что будет с ним в ближайший год? Кто боится испортить себе судьбу неосторожным словом, плохим поступком?

Один житель Иерусалима по-своему решал проблему парковки своего автомобиля в центре города. Подъехав к нужному месту, он останавливался у тротуара, бровка которого была отмечена красными запрещающими полосами, доставал из багажника пульверизатор с черной краской и закрашивал полосы по всей длине машины.

Разве не так мы строим свои отношения с Б-гом? Разве не пытаемся мы порой изменить правила по своему усмотрению, придумывая собственную, выгодную нам шкалу добра и зла? Грозные дни дают возможность выйти из порочного круга самообмана, смыть черную краску с тротуаров нашего жизненного пути. Иначе придется платить штраф, и немалый.

Неполный идиот

«Защитником, создавшим тебя, пренебрег ты; и забыл Г-спода, тебя сотворившего» (32:18).

Чтобы понять незнакомого человека, узнать, надежен ли он, одолжите ему деньги. Рискованно, конечно. Зато результат будет точный.

Один студент взял взаймы крупную сумму. Когда пришло время возвращать долг, он понял, что эта тяжелая задача ему не по плечу, и обратился за помощью к другу. Друг дал такой совет: «Когда придет твой кредитор, посмотри на него выпученными глазами, как будто видишь в первый раз. Приоткрой рот и высунь язык. Еще слегка подергивай плечом. Как только он заговорит о деньгах, посмотри сквозь него, как будто его нет. Короче, притворись сумасшедшим». «Прекрасная идея!» — воскликнул должник.

Через несколько дней друзья встретились вновь. «Ну, как твой долг?» — «Прекрасно, операция прошла блестяще, — ответил должник. — Когда я начал разыгрывать сумасшедшего, он испугался и тут же ушел. Уж не знаю, как тебя благодарить. Кстати, у тебя не найдется для меня тысячи долларов — месяцев на пять?» «Конечно, найдется. Мы же друзья!»

Через пять месяцев друг явился за деньгами. Из дверного проема высунулась взъерошенная голова. Приоткрытый рот издавал нечленораздельные звуки; с губ стекала слюна. Выпученные безумные глаза смотрели сквозь гостя; левое плечо подергивалось. «Да ты и вправду сумасшедший! — воскликнул обескураженный гость. — Ты что, не узнаешь меня? Ведь это же я, идиот!»

Многие из нас думают, что забывчивость — это несчастье. С годами память все чаще отказывает нам; в старости мы отчетливо помним лишь то, что произошло с нами в ранней юности, как будто это было вчера. Зато мы не знаем, что делали пять минут назад.

Нет, забывчивость — это не порок, а благо. Если бы мы не умели забывать, то жизненные неудачи и разочарования мешали бы нам жить, а трагедии просто убивали. Забывая прошлое, мы редко оглядываемся назад и продолжаем строить свою жизнь после, казалось бы, непереносимых ударов судьбы.

Из всех своих сыновей праотец Яаков больше всего любил Йосефа. Эта любовь вызывала зависть у других братьев, и однажды они продали в рабство папиного любимчика. Чтобы скрыть свой поступок, они вымазали козьей кровью рубашку Йосефа и предъявили ее отцу в качестве вещественного доказательства его гибели. Яаков поверил в то, что пропавшего сына растерзал дикий зверь. Он разорвал на себе одежды и погрузился в траур.

Время шло, но боль утраты не утихала. Яаков был безутешен. Он сказал детям, что так и сойдет в могилу, горюя о потерянном Йосефе.

Такими создал нас Б-г: мы перестаем оплакивать лишь тех, кто навсегда ушел из этого мира. А если он жив, горе не отступает. Вот почему Яаков продолжал страдать. Утешение дается только тем, кто понес настоящую утрату, но ведь Йосеф, как мы знаем, был цел и невредим и даже сумел сделать головокружительную карьеру в Египте.

В сегодняшнем разделе сказано: «Забыл ты Г-спода, тебя сотворившего». Б-г милосердно стирает из нашей памяти многое из того, что мешает нам преодолевать горе и отчаяние. Если бы мы не умели забывать, то не могли бы нормально жить. Если бы время не смягчало боль, наше существование было просто невыносимым.

Да, забывчивость — Б-жий дар. Но нельзя использовать его против Самого Тв-рца. Только сумасшедший может брать, делая вид, что не знает Дарителя.

Изжога

«Вернись, Израиль, к Б-гу своему, ибо споткнулся ты о свою вину» (Ошеа, 14:2).

Невероятное зрелище. Молодой человек с очевидными признаками ортодоксального еврея — шляпа, костюм, пейсы — входит в некошерное кафе «МакТрейф Бургер-бар», заказывает «чизбургер» (для непосвященных сообщаем: речь идет о разновидности гамбургера, булочке с рубленым бифштексом, к которому добавлен сыр) и начинает уплетать за обе щеки это запретное блюдо, не стесняясь изумленных взглядов окружающих.

Спустя некоторое время у него начинается сильная изжога и отрыжка. Ведь известно, что быстро приготовленные грубые блюда такого рода, которые перехватывают на скорую руку, плохо влияют на желудок. Чуть позже изжога одолевает и «духовный отдел» его совести.

Первый шаббат года, предшествующий Судному дню, называют «шаббат шува», суббота возвращения и раскаяния. Это название заимствовано из первого стиха «хафторы», отрывка из Пророков, которым завершают чтение недельного раздела Торы: «Вернись, Израиль, к Б-гу своему, ибо споткнулся ты о свою вину».

Комментаторы удивляются: «Что значит споткнуться о вину?» Ведь если человек делает что-то плохое, может ли он усугубить вину, «споткнувшись» о нее?

У каждого греха есть два аспекта. Сам проступок и осквернение Имени Вс-вышнего, которое сопутствует ему.

Одно дело, когда еврей входит в «МакТрейф» в «гражданской одежде» — джинсах и майке, стараясь оставаться незамеченным. И совсем другое — если он «спотыкается» о свою вину, привлекая всеобщее внимание к своей персоне специфическим обликом «хареди». В последнем случае он не только нарушает закон Торы, но и публично дискредитирует иудаизм.