
Фото: РБК
«На прощание с Байденом демократы пришли и наградить, и похоронить его. Это были живые похороны, на которых каждый мог выразить свою любовь к политическому покойнику. А также убедиться, что он был здоров и действительно предан партийному загробному миру».
Финтан O’Tул
«Это тот скандал, который не обретёт своего истинного значения, пока не пройдёт некоторое время».
Пегги Нунон
Он опаздывал на свои похороны. Самолёт прибыл позже, да и по дороге к месту прощания что-то не заладилось. В наступивших сумерках траурный кортеж неспешно следовал по пустынным улицам чикагских предместий. Ритуальная медлительность как будто подсказывала, что туда, куда его сейчас везут, спешить вообще не нужно. И потом ещё, сидя за кулисами, пришлось подождать – до тех пор, пока череда нескончаемых выступающих не произнесёт свои необязательные семиминутные речи. Пожилой человек всё той же нетвёрдой походкой, с которой он осторожно спускался по трапу Борта номер один, подошёл к трибуне. Его появление было встречено оглушительными аплодисментами и, как по команде, морем взметнувшихся транспарантов с надписью «Мы любим тебя, Джо». Конечно, буря оваций многотысячного зала могла восприниматься им как заслуженные почести, которые воздаются ему за полувековое служение обществу. Но президент не мог не понимать того, что все собравшиеся столь эмоционально благодарили его, прежде всего, за то, что он вышел из президентской гонки, заявив о своём отказе от продолжения борьбы за Белый дом. В первых рядах партийного съезда с одинаково яркими плакатами рядом с собой, приветливо улыбаясь, сидели те, кто вынудил его сдаться и сойти с дистанции.
В ходе своей речи он часто смотрел вниз и боролся со слезами. Наверно, подбадривая себя, он иногда пытался пошутить, но, когда что-то похожее на шутку и звучало в тот поздний вечер под крытой ареной Юнайтед-центра, его репризы, как, впрочем, и всё его выступление, не производили никакого впечатление на слушателей. Оно воспринималось ими так, словно под именем президента перед ними стоял какой-то иной, уже уволенный начальник, который всё ещё задерживается в привычном ему овальном кабинете.
Что должен чувствовать старый вояка, который всё ещё главнокомандующий, но знает, что он уже не нужен своей армии. Он видит, как от него стараются как можно скорее избавиться, болезненно задевая при этом самолюбие действующего президента. Его уже демонстративно «понизили» в статусе, отведя ему самое неблагоприятное время для выхода на сцену.
День и время выступления на Национальном партийном съезде чётко обозначает место выступающего в партийной иерархии. Появиться там в начале торжеств, это всё равно, что добраться до роскошного бара на старенькой «Тойоте Королле», выступить же в самый почётный – заключительный день этого политического бала – это такой же шик, как подъехать к заветной цели за рулём шикарного «Феррари».
Уже по давней традиции, в первый день на трибуну не поднимаются значимые персоны. Точно так же, как ведущий тенор римской или миланской оперы никогда не появится на публике в её первом акте. Этот день предназначен, как здесь говорят, только для разогрева аудитории, и место на сцене отводится относительно второстепенным исполнителям: бывшим партийным звёздам (в этом году эту роль играла Хиллари Клинтон), тем или иным знаменитостям, родным или давним друзьям кандидата на пост президента и другим персонам не первого партийного ряда. В этот скудный для президента США набор и попал униженный Байден, чьё выступление в последний момент было перенесено с заключительного на первый день съезда. Не спрашивая самого Байдена, его, словно на ходу, срочно пересадили из элитного лимузина в обычный автомобиль массового спроса.
Лидеры государства всегда берут слово в концовке, и их выступления становятся апогеем всего многодневного партийного шоу. Так было всегда, но на этот раз президенту отвели не только самый второстепенный день, но и выделили для него наиболее неблагоприятное эфирное время, когда число зрителей заметно падает. Чтобы не привлекать к этой непопулярной персоне особенного внимания, ему не позволили, хотя бы формально торжественно открыть съезд. Он был допущен в зал в уже позднее время, когда на трибунах опустевшего стадиона были видны в основном охранники, поставленные для возможной борьбы с протестующими на улице студентами. К концу его почти часовой речи на Восточном побережье стояла уже глубокая ночь, и прощальное выступление президента слушала лишь минимальная часть потенциальных зрителей. Весь этот маневр организаторами съезда был выполнен с замечательной ловкостью.
Обозреватель «Бостон Геральд» Хори Карр заметил, что то, как партийные товарищи обошлись с Байденом, очень похоже на мафиозную разборку. Он с сарказмом пишет, что среднестатистический главарь мафии получает больше уважения, когда братва убивает его, после чего запихивает в багажник арендованной машины и оставляет её на долгосрочной парковке в аэропорту Логан. Потом эти парни присылают его семье корзинку цветов с простым посланием: «Нам жаль, что дело дошло до этого…».
Не вполне здоровый и сломленный руководитель страны, очевидно, старался не показывать своей обиды и, словно приговорённый к этому ритуалу, делал вид, будто ничего удивительного во всём этом спектакле нет – ни в отведённом ему периферийном времени, ни в покидающей зал публике, так и не дождавшейся, когда он, наконец, сойдёт с трибуны, ни в самой тягостно произносимой им прощальной речи.
Дальний предшественник нынешнего президента, прощаясь со своей армией, входил в историю и обретал бессмертие. Его же политическое наследие, помимо прочих «успехов», теперь уже навсегда будет связано с бесславным эпилогом 2024 года.
Это был тринадцатый Национальный съезд Демократической партии, на котором присутствовал 46-й президент США и восьмой, на котором он выступал, но такого выстраданного выступления у него никогда не было. Ему пришлось озвучить ту единственную и мучительную для него речь, которую этот многолетний политик никогда не хотел произносить…
В апреле 2023 г. Байден объявил о своём намерении баллотироваться на второй президентский срок. Несмотря на свой тревожный рейтинг одобрения: только 38.5% – самый низкий показатель среди всех президентов США с тех пор, как стали проводить подобные референдумы, Байден был спокоен. Он получил подавляющее большинство голосов делегатов на президентских праймериз Демократической партии. Правда, чуть раньше, в феврале того же года, неожиданно для него прозвучал призыв Генпрокурора Вирджинии Патрика Моррисси к вице-президенту Камале Харрис применить в отношении президента США Джо Байдена 25-ю Поправку к Конституции, предусматривающую механизм передачи президентских полномочий в случае, если президент не в состоянии их выполнять, но продолжает занимать эту должность. «Снижение когнитивных способностей президента Байдена», – подчеркнул он, – вызывает серьёзную озабоченность у американцев, особенно сейчас, когда наша страна сталкивается с кризисом за кризисом как внутри страны, так и за рубежом. Нам нужен психически здоровый президент», – заявил Генпрокурор. Этот призыв последовал после отчёта специального прокурора Роберта Хура, расследовавшего дело о незаконно хранившихся у Джо Байдена секретных документах. Спецпрокурор рекомендовал, однако, не предъявлять президенту уголовных обвинений, ссылаясь на то, что присяжные могут воспринять обвиняемого как «пожилого человека с плохой памятью». Серьёзных разговоров о замене Байдена другим кандидатом на предстоящих президентских выборах у демократов не возникло. Как потом они, должно быть, пожалели о том, что в тот удобный момент не воспользовались, как оказалось, ценной подсказкой своих конкурентов. Дональд Трамп тогда в свойственной ему манере высказал мнение, что Байден может не осознавать, что он ещё жив. Прозвучавшие февральские призывы, вызвав негативную реакцию самого президента и его команды, были резко отвергнуты. Представитель Белого дома заявила, что выводы Генпрокурора выходят за рамки его полномочий. Вице-президент назвала прозвучавшие призывы «политически мотивированными» и «неуместными». После всплеска эмоций, вызванных, по мнению большинства наблюдателей, межпартийной борьбой, дискуссия на эту тему прекратилась. Но только на время. Менее чем за два месяца до начала Национального съезда Демпартии, произошло то, что не только кардинально изменило соотношение сил в борьбе за Белый дом, но и привело к острому и непредсказуемому кризису внутри правящей партии. 27 июня в Атланте прошли катастрофичные для действующего президента дебаты с Дональдом Трампом. Они, кроме всего прочего, обнажили и выставили напоказ уровень того, кто сейчас возглавляет исполнительную власть в Америке и, находясь в явном когнитивном упадке, собирается посвятить этой деятельности ещё четыре года. Демократов охватила паника, очень похожая на агонию. Начались срочные консультации и прямые переговоры с первым лицом государства, которые инициировала бывший спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси. На этом совещании был поднят риторический вопрос, может ли действующий президент с учётом того физического состояния, в котором он сейчас находится, победить своего соперника на предстоящих выборах. Вместо обсуждения группа высокопоставленных демократов встретила решительный отпор Байдена, не допускавшего даже мысли о своём самоустранении. Он наотрез отказался от их предложения выйти из предвыборной борьбы и чётко заявил об этом. Атака на него, казалось, была отбита. Тем не менее глава Белого дома был заметно встревожен. Теперь не прокуроры-республиканцы ставили под сомнение его дееспособность, а уже однопартийцы самого высшего звена заговорили о его состоянии, которое обрекает Демпартию на неизбежное поражение.
Есть что-то впечатляюще сталинское в том, как руководство Демократической партии умело расправлялось с её видным руководителем. Даже выдавливая Байдена из президентской гонки, они использовали ту же мотивацию, которая успешно применялась при подготовке первых московских процессов 30-х годов над старой партийной гвардией. Им терпеливо или нетерпеливо втолковывали, что для победы над главным врагом страны – Троцким, им нужно принести себя в жертву и признаться в фантастических преступлениях, совершённых по его указанию. Так ставя интересы страны выше собственных, они действуют в интересах партии. В 2024 году для американской Демпартии не было худшего врага для Америки, чем Дональд Трамп. Ради недопущения его победы Байдену нужно просто интересы своей страны, которую он так любит, поставить выше своих собственных амбиций. Эти увещевания, подобно фрейдовскому эху, можно было расслышать и в самой речи Байдена. Они отзывались в весьма показательных пассажах его прощания: «Для меня было честью всей жизни быть вашим президентом, – сказал он в своей 52-минутной речи. – Я люблю свою работу, но свою страну я люблю больше. Я больше люблю свою страну, – повторил он, – и все эти разговоры о том, как я зол на всех тех людей, которые говорили, что я должен уйти в отставку – это неправда». Он сделал паузу, чтобы смахнуть слезу; потом вновь повторил: «Свою страну я люблю больше, и нам нужно сохранить нашу демократию…».
Хотя от него требовали не самооговора, а «просто» самоотречения, оживший римейк полузабытых аргументов мрачной эпохи в июле минувшего года на президента США не подействовал.
4 июля Байден пригласил на обед в Белый дом Камалу Харрис. За закрытыми дверями он обсудил с ней прозвучавшие предложения, после чего оба они провели совещание с представителями предвыборного штаба. В ходе этой встречи Байден дал ясно понять, что ни при каких обстоятельствах он не собирается сходить с дистанции. «Я кандидат от Демократической партии. Никто меня не сдвинет с места. Я не ухожу», – со всей твёрдостью сказал Байден: «Я участвую в этой гонке до конца». Харрис подтвердила ему свою безусловную поддержку. На следующий день, 5 июля в своём первом после неудачных дебатов с Трампом телеинтервью каналу ABC News Джо Байден вновь повторил, что не собирается сходить с дистанции: «Я не думаю, что есть кто-то более квалифицированный, чем я, чтобы выиграть эту президентскую гонку». Там же прозвучало и его категорическое заявление, что «только Господь Всемогущий может заставить меня выйти из гонки». В дополнение к этому Байден направил письмо демократам в Конгрессе США, в котором подтвердил, что «не намерен покидать президентскую гонку». На следующий день в эфире программы «Утренний Джо» левацкого телеканала MSNBC он сказал, что «разочарован элитами» в партии, которые призвали его покинуть президентскую гонку. «Меня не заботит, что думают эти крупные шишки… Если кто-то из этих ребят думает, что я не должен выдвигаться, пусть выдвигаются против меня… Вперёд, объявите о намерении бороться за президентство. Бросьте мне вызов на партийном съезде». Никогда прежде президент не был так твёрд и решителен, как в те июльские дни. Но уже через две недели происходит невероятное – Джо Байден внезапно и сокрушённо отрекается от всех своих слов, заветных помыслов и клятвенных обещаний. Что же произошло, и чем была вызвана такая развязка?
Потерпев фиаско в первых переговорах с Байденом, в ходе которых президент отказался «добровольно» выйти из президентской гонки, партийная оппозиция приступила к подготовке того, что в другом веке именовалось дворцовым переворотом. От рекомендаций и уговоров она переходит к жёсткому давлению и реальным угрозам.
С каждым днём сигналы бунтовщиков и их призывы стали всё сильнее и громче звучать в публичном пространстве. 10 июля New York Times опубликовала довольно резкую статью Джорджа Клуни, в которой знаменитый актёр и видный деятель Демократической партии настойчиво рекомендовал Байдену уйти в отставку. В тот же день Нэнси Пелоси заявляет в телеинтервью, что «президент должен решить, будет ли баллотироваться», дав понять, что, несмотря на все заявления Байдена о своём участии в борьбе за Белый дом, вопрос ещё далеко не решён. В тот день мятежники добивались личной встречи с президентом, но, они не были приняты.
Окончание следует
Борис ЛИПЕЦКЕР