Кот Баюн

Проезжая мимо этого маленького базарчика, я всё время останавливался. На самой окраине города стояли бетонные столики под навесом. Там продавали то, что удавалось собрать в лесу и всевозможные соления и варенья. Вот туда я и подъезжал за орешками, которые продавала бабушка. Орешки были аккуратно разложены по пакетикам, баночкам и кучкам. А рядом с ней на столе сидел самый настоящий кот-баюн. Большущий, какого-то серо-коричневого цвета, со спокойным взглядом черных, как смоль глаз. Шерсть кота торчала, как у ёжика, во все стороны и была такой толщины, что напоминал он маленького медвежонка. Но мало того. Столик бабули был самым последним в этом недлинном ряду, то есть самым ближним к деревьям. И я неоднократно был свидетелем, как с одного из них спускались три белочки. Запрыгнув на бабушкин столик, они быстренько начинали воровать у неё орешки. Напихав за щеки и прижимая лапками к себе всё, что можно унести, они убегали. Правда, предварительно перед этим каждая норовила дёрнуть кота за хвост или шерсть на спине. Бабулька всего этого не видела. Она по странной случайности всё время, как раз в эту секунду, отвлекалась на что-то очень важное. Кот же просто смотрел на белок, но никак не реагировал на их шалости.

— Бабушка, — обычно говорил я. — Опять белки у вас орехи крадут!

Бабуля улыбалась и объясняла:

— Не крадут они, сынок. Они едят. — И докладывала в опустошенные кучки то, что белки унесли.

Кот, нахмурив брови, сердито наблюдал за всем этим, но даже не сдвигался с места.

— Плохой у вас охранник, — говорил я и кивал на пушистого красавца.

— Не охранник он, — отвечала бабушка. — Друг он ихный. Не поверишь, сынок. Они ведь, когда он котёнком малым был, привели его из лесу ко мне прямо вот сюда. Как он там оказался, Богу одному известно. Но вот то, что выжил он только благодаря этой вот троице, — и она кивнула на белок, которые резвились возле деревьев, — это точно! Так что, не охранник он мне, а друг. — И она, протянув руку со старыми сухонькими пальцами, погладила спинку кота. Он блаженно закрывал глаза и тихонько мурлыкал. Я полюбил эти недолгие и неспешные разговоры, и привык уже и к бабушкиным орешкам, и к белкам-воровкам, и к коту-баюну. Покупал я всегда много орехов и платил по максимуму. Потом, отъехав подальше, чтобы бабушка не обижалась, останавливался и высыпал все орехи на кормушки, расставленные то ли для белок, то ли для птиц. Ну, не люблю я орехи. Такое дело. А вот недавно после небольшого перерыва, приболел я немного, простудился, приехал я на базар и не застал бабушку. На столике сидел кот Баюн, и его вид испугал меня. Он страшно похудел, и некогда совершенно роскошная шерсть сбилась комками. Рядом с ним резвились три белочки. Они всё время тормошили и дёргали кота. Я подошел к одному из столиков, где ещё одна старушка продавала грибы и ягоды, и поинтересовался насчет бабушки, продававшей орехи. Тяжело вздохнув, она объяснила мне, что бабушка заболела и умерла.

— Пару дней назад похоронили. А вот её кот, — и она показала на сидящего на прилавке кота, — так и живёт теперь тут. Пыталась я его забрать домой, но он не идёт. Сидит вот тут сутками, и белки возле него.

— Да вы не волнуйтесь, — успокаивала она меня. — Мы подкармливаем их всех.

Я поблагодарил её и пошел к прилавку. Кот посмотрел на меня безразличным взглядом и отвернулся. Видимо, не узнал. А вот белочки, наоборот, оживились, они прыгали прямо возле моих рук и дёргали меня за рукав плаща. Я не мог понять, что они хотели, ведь совсем рядом с ними была приличная кучка орехов, насыпанная сердобольной продавщицей грибов.

Посмотрев на их прыжки, я обратился к коту:

— Ну что, дружище, хватит, может, тут сидеть? Пойдём-ка ко мне. У меня хоть и не так весело и привольно, как здесь, но одно могу точно пообещать: не брошу тебя никогда.

Кот не реагировал и смотрел в сторону, и тогда я осторожно протянул руку и погладил сбившуюся грязную шерстку. И вдруг ко мне повернулись глаза, полные страдания и слёз, кот жалобно мяукнул и прижался к моей руке.

— Ах ты, бедняга, — сказал я и, взяв его на руки, понёс к машине. Посадив его на переднее сиденье рядом со мной, я оглянулся.

Троица белочек забралась по столбам на самую крышу и наблюдала за мной. Не знаю, зачем, но я помахал им, подняв правую руку вверх. И можете мне, конечно, не верить, дамы и господа, но на одну секунду мне показалось, что они тоже дружно подняли вверх правые лапки и помахали мне в ответ. А потом, как маленькие орешки, посыпались вниз и умчались в сторону леса. Наверное, одобрили то, что кот Баюн едет ко мне, подумал я, и, сев за руль, поехал к дому. И только тут сообразил, что так и не спросил, как зовут моего нового друга. Поэтому я назвал его сам — Баюн. Он не возражает.

Давно отросла его роскошная шерстка, и он теперь полновластный хозяин в доме. Но иногда я застаю его, сидящим на подоконнике, и мне кажется… Мне кажется, что за окном мелькают силуэты трёх белочек. Но я отмахиваюсь. Что за глупости, честное слово… Откуда белки могли узнать, где теперь живёт их любимый кот?

Олег БОНДАРЕНКО

telegra.ph