25 февраля у меня и Зева Ярославского была своеобразная годовщина. В этот день, 38 лет назад, мы оба полуофициально стали самыми большими экспертами по истории тангутского народа в Лос-Анджелесе. Только моя природная скромность заставила меня ограничить географические рамки нашей осведомленности Лос-Анджелесом: меня нисколько не удивило бы, окажись мы единственными экспертами по этому вопросу не только в Лос-Анджелесе, но и в Калифорнии и, возможно, даже в остальной части США.
Вы удивлены? Вы никогда не слышали о тангутском народе? И вас не интересует и не беспокоит их история? Я вас не обвиняю. Более того, тогда, в 1960-х годах, меня эта история беспокоила еще меньше, чем вас сейчас. Но затем все внезапно изменилось.
Сегодня Зев Ярославский — один из самых важных политических деятелей в Калифорнии. Он с еще четырьмя супервайзерами графства Лос-Анджелес управляет империей, которая намного больше, богаче и сильнее большинства стран, заседающих в ООН. Это самое большое графство в США ежегодно тратит более 25 миллиардов долларов в год, имеет население свыше 10 миллионов человек, живущих на территории свыше 4800 квадратных миль, и дает работу десяткам тысяч людей. Самое лучшее в работе супервайзера графства — это то, что большинство граждан не знают и не хотят знать, кто их супервайзеры, понятия не имеют, что они делают и, будучи однажды избранными, они практически остаются при исполнении служебных обязанностей на очень длительное время, если только не попадают в центр какого-нибудь раздутого прессой скандала.
Но в 1960-х годах Зев не имел ни положения, ни влияния. Он был аспирантом в UCLA, из всех сил старавшимся получить степень магистра и тратящим свое время (некоторые бы тогда сказали: «тратящим впустую») на борьбу за свободный выезд евреев из Советского Союза. Я также очень активно подключился к этой кампании, благо мое знание русского было очень полезным, и мы с Зевом стали близкими друзьями. Зев преподавал иврит в синагогах, работал летом в моем бизнесе, отвечая на телефонные звонки, и время от времени его приглашала Еврейская федерация для работы со студентами, но очень быстро увольняла за чрезмерную активность. В конечном счете Зев и я учредили Южно-Калифорнийский совет в защиту советских евреев, и Зев стал его руководителем с жалованьем 125 долларов в неделю. Бывая у меня, он первым делом направлялся к холодильнику и утолял свой вечный голод. После окончания университета он мечтал о карьере спортивного комментатора, либо диктора, объявляющего прогноз погоды на телевидении.
Зев изучал в университете курс русского языка, что дало ему возможность медленно читать русские тексты без особого понимания прочитанного и говорить расхожие фразы типа: «привет», «до свидания», «спасибо», «у вас красивые глаза» и «где мужской туалет?»
Тем не менее, он знал гораздо больше русских слов, чем многие американцы, и любил этим прихвастнуть. Во время изучения нового курса истории он был польщен, когда профессор спросил у него: «Господин Ярославский, мне сказали, что вы говорите по-русски. Это правда?» Зев покраснел, скромно опустил глаза и признался: «Да, сэр, это правда».
Профессор расцвел: «Замечательно, великолепно. У меня для вас есть книга, изданная Академией Наук СССР в 1968 году. Это — история тангутского народа. Я хочу, чтобы вы использовали эту книгу для курсовой работы».
Зев взял книгу, кивнул и выдавил улыбку, стараясь показать, что профессор его осчастливил. Открыв книгу и не поняв в ней ни слова, он запаниковал и позвонил мне. Пришлось мне согласиться провести с ним два-три уикенда, чтобы написать эту курсовую работу.
Знаете ли вы, что тангутское государство Хсиа-хсиа имеет уникальную и малоизвестную историю? Что король Да-менг умер в 1031 году и сын унаследовал его трон? Что тангуты, по словам Марко Поло, были «коренастыми, курносыми, темноволосыми и что у мужчин на лице было очень мало растительности»? Что они разводили лошадей, свиней, яков, овец и даже верблюдов? Что к 1158 году они чеканили свои собственные монеты, играли на лютне и на лире, делали бумагу и в основном были буддистами?
К XIII столетию тангутского народа не стало, и к концу третьего уикенда мы закончили курсовую, гордясь ею безмерно, поскольку она содержала информацию, которая прежде никогда не была известна в Калифорнии.
Зев сдал профессору курсовую работу 25 февраля 1970 года. Неделю спустя он мне позвонил. Зев был расстроен и разъярен: «Этот… профессор поставил нам B! Представляешь, не А, а В!!!»
В конечном счете Зев получил степень магистра, потом успешно участвовал в муниципальных выборах, много раз был переизбран, был выбран и переизбран на должность супервайзера и стал крупной политической силой. Недавно он рассказал мне, что у тангутской истории есть эпилог.
Как-то Зев, будучи в университетском городке UCLA, в лифте столкнулся с очень пожилой дамой, которая, рассматривая его в упор, спросила:
— Вы случайно не супервайзер Зев Ярославский?
— Да, это я, — сказал Зев.
— Господин Ярославский, мой муж преподавал у вас историю, — сказала она и назвала имя профессора.
Зев признался мне, что ему всегда будет не по себе от того, как он отреагировал на это имя:
— Профессор — ваш муж? Это — ваш муж? Я его очень хорошо помню. Он поставил мне B за курсовую работу, которая заслуживала А+.
Дама, не сказав ни слова, вышла из лифта на первой же остановке. Да, видать, Зева мучила несправедливость, случившаяся с ним 38 лет назад.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
