Вот и в Нью-Йорке почувствовалось приближение весны. Совсем скоро подует свежий южный ветер, а за ним и праздник — тот, который дорог нам всем, — День Победы.
Этот рассказ о мальчике, который, как и многие его сверстники, проводив на фронт отца, вместе со всем классом отправился туда и сам, справедливо решив, что 12 лет — это возраст побед. Вернули. Да еще и под конвоем. В Ессентуках, где мальчик остался с мамой, тетей и двоюродным братом чуть старше его самого, люди не верили в зверства фашистов. Многие тогда считали, что немцы — воспитанный и культурный народ, да и говорят с евреями на почти одном языке. Куда и зачем бежать от них?
Однако уже скоро были слышны бомбежки, и в городе начиналась паника. К счастью, мама и тетя мальчика решили, что нужно уходить. Пешком они дошли до Минвод, имея в запасе по банке икры да по рубашке.
На платформе остался всего один санитарный поезд. Сажали только раненых. Бомбили уже где-то очень близко. Вдруг молодой лейтенант, оттолкнув раненого бойца, попытался пролезть в последний вагон. И на глазах у ребенка раненые стали линчевать лейтенанта. Видимо, лицо мальчика стало таким, что стоявший рядом солдат протянул ему папиросу: «На, малец, покури. Легче будет». С тех пор мальчик не выпускал папиросу изо рта.
Он не помнит, как оказались они с братом и мамой на крыше злосчастного вагона, помнит только, что их все время пытались привязать веревкой к трубе.
С тех пор он не выпускал сигареты изо рта — тогда, когда таскал тяжелые мешки за буханку хлеба во время войны, и после, когда одним из первых попал на строительство камвольного комбината в Свердловске, и когда родились дети, и даже позже, когда появились внучки…
Шли годы. И тот самый мальчик, который «значительно повзрослел», редко вспоминал о военном времени. Только пережитый в годы войны голод заставлял его сурово объяснять дочерям, почему нельзя оставлять еду на тарелке…
В новой стране, потеряв дочь и зятя, бросил курить только после инфаркта. Но почему-то ребенок войны чаще теперь стал вспоминать того солдата, что когда-то протянул ему ту первую папиросу, чаще стал говорить о тех, кто поверил тогда, что «немцы ничего плохого нам не сделают».
Вот уже несколько лет он не курит. И мне хочется, чтобы еще долго-долго он дышал чистым воздухом и рассказывал. Мне, внучкам, правнучкам. Чтобы мы не забыли, чтобы никто не забыл.
15 марта тому самому мальчику исполняется 79 лет. Это мой отец. Ему и его поколению я посвящаю этот рассказ.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
