Репатриация советских евреев в 1970-е годы. Фото: livejournal.com
В 1973-м в Советском Союзе де-факто отменяют введенный в 1972-м «образовательный налог» для выезжающих на постоянное место жительства за границу.
Поскольку выехать можно было лишь в порядке воссоединения семьи по приглашению родных, а большинство разделенных семей были еврейскими, то вполне можно считать этот налог мерой, препятствующей выезду за рубеж советских евреев.
Ранее в отделах виз и регистраций, куда обращаются за разрешениями на выезд из страны, появляются своего рода ценники. Советское руководство указом №884 от 27 декабря 1972 года вводит так называемый дипломный налог для желающих уехать. Прежде чем паковать чемоданы, люди должны компенсировать государству расходы, которые оно якобы понесло, давая им высшее образование. Это ни в коем случае не возврат ссуд, взятых у государства для получения образования, ибо в СССР таких попросту не было. Требуется заплатить за бесплатное (по закону) образование. Официально указ правительства СССР №884 опубликован лишь в декабре 1972 года, однако взимать налог начали в августе, сразу после появления ценника в ОВИРах.
«Подушные» цены колеблются от 4500 до 12 тысяч рублей в зависимости от вуза и специальности. Кандидатам наук предписывалось дополнительно платить 5100 рублей (по 1700 за каждый год обучения в аспирантуре), докторам наук — 6400. Это примерно от 5 до 30 тысяч долларов США, которые необходимо выплатить, помимо обязательных 900 рублей, за отказ от советского гражданства. Напомним, что средняя заработная плата в СССР в тот период составляла около 130 рублей в месяц. Тем временем «разрядка» идет своим чередом. Главным итогом Московского саммита 1972 года становится подписанный Договор об ограничении применения систем противоракетной обороны, заключены и иные соглашения, а позже выясняется, что в преддверии визита президента США Ричарда Никсона в Москву КГБ проводит чистку в крупных советских городах, изолируя и диссидентов, и еврейских активистов, дабы предотвратить их встречи с американцами.
«Дипломный налог» вызывает в западном мире ассоциации с работорговлей. Складывается впечатление, что его введение — в какой-то степени ответ СССР на ширящееся всемирное движение в поддержку советских евреев.
После успешных переговоров с Никсоном советское руководство уверено, что уже ничто не может помешать положительной динамике разрядки. В сентябре 1972 года Белый дом заявляет, что ожидает подписания всеобъемлющего торгового соглашения с Советским Союзом, возможно, в течение нескольких недель.
В то же время в Палате представителей США снова поднимается «еврейский вопрос»: конгрессмен Чарлз Вэник предлагает обсудить поправку к закону 1961 года об иностранной помощи: «Мы знаем, что «дипломный налог» взимается выборочно — с советских евреев, стремящихся покинуть Советский Союз и в основном переехать в Израиль. Эти расходы практически неподъемны».
Поправка Чарлза Вэника к закону об иностранной помощи 1961 года гласит: никакие средства, предусмотренные этим законом, не могут использоваться для предоставления займов, кредитов, финансовой и инвестиционной помощи или страховых гарантий при продаже или инвестициях в любую страну, требующую оплаты сверх номинальных и обычных расходов на выездную визу, разрешение на выезд или право на эмиграцию. Речь идет о запрете режима наибольшего благоприятствования в торговых отношениях. И Палата представителей отнюдь не восторженно приветствует предложения Вэника: из присутствующих 430 человек за поправку голосуют 169, против — 141, 120 не голосуют. В Сенате картина иная. 27 сентября 1972 года 11 сенаторов предлагают остальным поддержать поправку к акту сенатора Магнусона о торговых отношениях между Востоком и Западом. Поправка запрещает режим наибольшего благоприятствования в экономических и кредитных программах США для стран с нерыночной экономикой, лишающих своих граждан права на эмиграцию или налагающих запретительные выплаты на желающих эмигрировать. 72 сенатора из 100 вскоре становятся коспонсорами будущей поправки.
В октябре 1972 года сенатор Генри Джексон представляет в американском Сенате аналогичный документ. Обсуждая будущий закон, сенаторы выражают свое отношение к «открытой форме международного шантажа, которым Советский Союз поставил под угрозу свободу тысяч своих граждан» (сенатор Берч Байх).
Сенатор Хьюберт Хамфри демонстрирует расшифровку телефонных разговоров с жителями Москвы и Риги о непомерно большой сумме «налога на образование». Один из респондентов сенатора Хамфри рассказывает, что ему необходимо 17 тысяч рублей. В ценах того периода это больше стоимости четырех хороших кооперативных квартир. Сенатор Джексон объясняет, что у советских граждан нет никаких шансов заработать эти деньги легально. И несколько ораторов практически одновременно приходят к выводу, что образовательный налог может быть выплачен только за счет средств, собранных в Соединенных Штатах.
Получается, что США должны дать СССР торговый статус наибольшего благоприятствования, но в то же время способствовать торговле людьми, помогая ей американскими деньгами? «Если они не прекратят торговать людьми, мы не будем торговать с ними никакими товарами…» (сенатор Авраам Абрахам Рибикофф). Исполнительная власть США отнюдь не в восторге от инициативы законодательной власти. И прежде, чем поправка получит статус закона в 1975 году, будет сломано еще множество копий.
В первые месяцы 1973 года борьба за поправку обостряется. У президента Никсона все еще остается надежда протолкнуть закон о торговой реформе в первоначальной транскрипции, несмотря на сопротивление конгресса. Советские официальные лица все еще ожидают получения статуса наибольшего благоприятствования — но в Конгрессе США союзники сенатора Джексона и конгрессмена Вэника по-прежнему непреклонны, напрямую связывая вопрос экономического сотрудничества с СССР с соблюдением прав человека в этой стране. Хотя некоторые сторонники поправки вдруг мигрируют в стан ее противников. Например, в феврале 1973 года, после визита в Советский Союз, недавно еще поддерживавший поправку сенатор Уильям Б. Саксби открыто заявляет, что торговое соглашение с русскими слишком важно, чтобы рисковать вмешательством в то, что Советский Союз считает своими внутренними делами. Но в целом это не изменяет ситуации. 7 февраля 1973 года конгрессмен Уилбур Миллс представляет Акт о свободе эмиграции 1973 года, исключающий любую возможность торговых уступок СССР, если правила эмиграции из Советского Союза не будут изменены.
К марту 1973 года большинство в обеих палатах Конгресса требует в качестве ключевого условия предоставления СССР статуса наибольшего благоприятствования, отмены «дипломного налога», а также дополнительных гарантий свободной эмиграции из Советского Союза. Советское руководство объявляет, что эмиграция — внутреннее дело СССР, а любая попытка повлиять на его решения будет вмешательством во внутренние дела. Одновременно СССР активно вербует союзников в США. Это период, когда многие советские чиновники посещают Соединенные Штаты. Правда, некоторые встречи и конференции отменяются советской стороной в последний момент из-за информации о запланированных акциях протеста против эмиграционной политики СССР. В те же месяцы в Москву приезжают немало американских чиновников, которые встречаются с советскими официальными лицами и в некоторых случаях ведут переговоры о тяжелом положении советских евреев в целом, а также о конкретных делах. 8 марта 309 отказников из шести советских городов пишут сенатору Джексону и конгрессмену Миллсу, выражая однозначную поддержку поправки.
16 марта сенатор Джексон представляет на рассмотрение Сената поправку к «закону о торговле Восток — Запад». Но она не может быть принята, если не принят сам закон. Джексон заявляет, что в Поправке нет положений, запрещающих частные соглашения о покупке или продаже товаров СССР, — вопрос в том, будут ли США расширять торговые льготы для Советского Союза.
Поправка получает самую широкую общественную поддержку в США. Большая часть гастролей советских театральных коллективов и музыкантов, выступления советских спортсменов, официальные встречи и другие публичные мероприятия с участием советских представителей сопровождаются массовыми уличными акциями американцев, поддерживающих поправку и осуждающих СССР за запретительную эмиграционную политику.
Все происходящее провоцирует слухи о возможном усилении антисемитизма в СССР, если поправка будет принята. И советские визитеры активно поддерживают этот слух. В одном из выступлений сенатор Джексон подчеркивает: «Советские представители по всему Вашингтону угрожают, что моя поправка приведет к увеличению антисемитизма. Но разгул антисемитизма в России столь велик, что трудно представить, как поправка может его усилить».
Подготовлена справка КГБ СССР о выплатах, которые должны произвести лица, эмигрирующие из различных стран мира. Однако во всех перечисленных случаях речь идет о возврате ссуд, а не о компенсации расходов государства на бесплатное образование. Бесплатное высшее образование — один из флагов, которым размахивает советское руководство. Таким образом, введение «дипломного налога» подрывает собственные идеологемы режима. И в какой-то момент становится ясно, что Москва готова идти на уступки. Время от времени появляется информация о тех или иных группах лиц, которым разрешено эмигрировать в Израиль без уплаты образовательного налога, несмотря на ученую степень.
20 марта 1973 года происходит секретное заседание Политбюро ЦК КПСС. Там звучит следующий монолог Брежнева: «Из 29 816 человек, лиц еврейской национальности, выехавших из СССР, 912 человек, имеющих высшее образование, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР, возместили затраты в сумме 4 миллиона 427 тысяч рублей. Это за 1972 год. За два месяца 1973 года выехали 3318 человек, из них 393 человека, имеющих образование, заплатили 1 миллион 561 тысячу 375 рублей… Поэтому сионисты воют, Джексон на это опирается, а Киссинджер приходит к Добрынину и говорит: мы понимаем, что это внутреннее дело, мы не можем вмешиваться, у нас тоже законы есть. В то же время он говорит: помогите как-нибудь, Никсон не может пробить законопроект, он работает среди сенаторов. Зачем нам нужен этот миллион?»
Таким образом, очевидно, что эта история — не про деньги и не про компенсацию расходов, якобы понесенных советской властью. Брежнев рекомендует перестать взимать образовательный налог, оговорив, что никаких письменных указаний по этому поводу быть не должно.
На следующий день в израильской газете «Едиот ахронот» появляется публикация советского журналиста Виктора Луи, известного инсайдера КГБ. Луи пишет, что советское руководство больше не будет требовать выплаты «образовательного налога» от желающих эмигрировать. Официально указ остается в силе, но советские ОВИРы подтверждают, что взимать его в дальнейшем не собираются. Луи также добавляет, что уже уплаченные в качестве налога деньги могут быть возвращены оставшимся в СССР друзьям или родственникам эмигрантов. В марте 1973 года в Москву приезжает министр финансов США Джордж Шульц. Он проводит переговоры с советскими чиновниками о расширении торговли между двумя странами. После его визита еще нескольким семьям разрешают избежать уплаты «образовательного налога» при эмиграции из СССР. Американский Эксимбанк после подписания соглашения с Советским Союзом дает СССР кредиты на общую сумму порядка 202 миллионов долларов. Это самые крупные кредиты для СССР с момента основания Экспортно-импортного банка США. «Администрация пытается совершить как можно больше сделок с Советским Союзом, пока конгресс не утвердил законы о торговле», — заявляет помощник сенатора Джексона.
К концу марта создается впечатление, что угроза поправки свое дело сделала. Налог не взыскивают. Время от времени отпускают кого-то из тех, кто сидел в отказе годами. Противники поправки пытаются убедить сторонников Джексона, что первый шаг сделан, и нет необходимости дальше обострять ситуацию. Сенатор отвечает, что основная цель его деятельности — не только отмена дипломного налога, но полная свобода эмиграции для советских граждан.
29 марта 1973 года заместитель госсекретаря Кеннет П. Раш одобряет «похвальную гибкость» Советского Союза в отношении эмиграции и прогнозирует, что антисемитизм в России снова усилится, если конгресс не предоставит СССР торговые льготы и кредиты в режиме наибольшего благоприятствования. В ответ бывший советский гражданин Марк Ямпольский публично заявляет, что количество эмигрировавших из СССР в 1972 году, упомянутое Рашем в подтверждение тезиса, сильно преувеличено. Ямпольский отправляет письмо с возражениями в Госдепартамент. В Госдепе заявляют, что не получали никакого письма. Тогда Ямпольский начинает голодовку напротив здания советского посольства в Вашингтоне. Джексон посещает Ямпольского на месте голодовки и предает его письмо гласности. В итоге Госдепартаменту не удается убедить общественность в том, что ситуация с советскими евреями становится лучше, и что необходимости в применении санкций нет, — и знаменитая поправка Джексона — Вэника в 1975 году все же обретает в США ранг закона. Когда умирающий Союз разрешил эмиграцию, поправку заморозили, но официально отменили ее в отношении России только в 2012 году — одновременно с принятием «акта Магницкого» и на шесть лет позже, чем в отношении Украины.
Нателла БОЛТЯНСКАЯ, mnenia.zahav.ru
Оцените пост
(голосовало: 6, средняя оценка: 4,83 из 5)
Загрузка...
