Прочитал большую статью о нашем герое, где оч-чень умный еврей растолковывает его взгляды (неглубоко, но квалифицировано), а также объясняет «суть арианской каббалы». И менторски вразумляет читателя, что «в иудаизме веками шла борьба между рутинной законностью и стремлением к запредельному». В смысле: «когда евреям становилось плохо либо им надоедали алахические штудии, они обращались к мистике». Дабы отвлечься от неприятностей, на что-то эдакое понадеяться и слегка расслабиться. Случались в популярной теории проколы, когда матёрый тайнознатец сотворял нечто законоведческое; но сие, конечно, лишь подчёркивало правило, ибо — небрежно упомянуто — «в нём тогда ненадолго брал верх талмудист». Да и «бывали времена, в кои алаха и каббала пока не рассорились». Значит — перевожу я мудрёности на обывательский — в каждом отдельном иудее в наши «рассоренные» времена идёт жестокая борьба, особливо же злобна она в учёных раввинах. То кошерного вкусить хочется, то к облакам воспарить…
Писал этот самоуверенный бред не Вася с бугра, а довольно грамотный и совсем не глупый борзописец. Он подметил широкое оперирование нашего героя каббалистическими техниками, особенно гематриями, и восхищается, «с какой изворотливостью тот обосновывает свои мнения». В смысле: «во ушлый мозгокрут!». В материале в целом присутствует странноватая — но нередкая сегодня — смесь почтения к герою и одновременно авторской надменности. Сие великолепный знак: сказано, что «перед раскрытием Машиаха наглость станет доминировать»…
Рабби Натан-Нете Шапиро родился в 1585 году в семье раввина Шломо Шапиро. Как все Шапиры (Шпиро, Спиро…), семья — потомки выходцев из Шпеера, одного из главных центров средневековой еврейской учёности. Дед его, рабби Натан Шапиро I, умерший в 1574 году раввин Гродно, был каббалистом и автором нескольких книг.
Сын и внук раввинов, знатоков Открытого и Тайного Учения, Натан-Нете воспитывался на Талмуде и его комментариях и выказывал выдающиеся способности. Его сын рав Шломо пишет об отце, что тот «обладал исключительной способностью к познанию и изумительной памятью, подобной которой не обладал никто». Согласитесь, очень сильное заявление, особенно в мире мудрецов Торы, которых сообразительностью и памятью не удивишь. Занимался вундеркинд и астрономией, философией и еврейской грамматикой; кроме, конечно, как и пристало сыну и внуку каббалистов — сокрытой Торой.
Учился он в ешиве рава Кракова Маарама из Люблина — рабби Меира бен Гедалья (1558-1616), выдающегося комментатора и законоучителя, в течение 34 лет возглавлявшего ешивы Кракова, Львова и Люблина и воспитавшего блестящее созвездие мудрецов 17 века, талмудистов и каббалистов. Краковская община славилась общим уровнем и великими лидерами: так, сам рав Шапиро в 1617 году заменил на посту руководителя её и её ешивы рабби Йешаю Гурвица (Шла кадош, 1565-1630), тоже ученика и наследника Маарама. Вероятно, в «ешивские» годы рав Натан воспринял сокровенную традицию каббалистов Цфата от одного из учеников Аризаля. Какого? Мы не знаем; едва ли это был сам рав Исраэль Сруг, обучавший лурианской каббале Италию, Германию и Голландию; возможно, один из его последователей или путешественник напрямую из Цфата.
Ученики рабби Натана свидетельствуют, что, помимо потрясающей памяти, наставник обладал исключительной живостью восприятия Торы. «Он знал наизусть не только сам Талмуд, но и комментарии Раши и Тосафот, а также кодексы Рифа и Бааль Турим, и говорил о них так, словно только сегодня получил Тору на горе Синай». Самая известная алахическая работа рабби Шапиро: «Хидушей аншей ашем» (Открытия людей именитых) есть комментарий на кодекс Рифа (рабби Ицхака Альфаси, 1013-1103), обычно она печатается вместе с самим кодексом.
Знания рабби Натана были столь глубоки и обширны, что он вёл занятия в самых разных аудиториях в соответствии с уровнем и нуждами присутствующих; переход от анализа законоположений к исследованиям Талмуда или глубинам каббалы происходил мгновенно. Особый авторитет его словам придавал образ жизни мудреца: абсолютно бескорыстный, он не брал ни копейки у общины за свою деятельность, «давал другим, сам ничего не получая». Щедрый благотворитель и покровитель бедняков, рав отличался чрезвычайной скромностью; его влияние на окружающих было столь велико, что в его присутствии они буквально созерцали горний свет. Легенда — а может быть, простое свидетельство современника? — повествует, что каждую ночь он молился «Тикун хацот» (Исправление полуночи), оплакивая разрушение Храма и изгнание Шехины. «Однажды ему явился пророк Элиягу и сообщил, что ангелы используют его напевы в плачах о судьбе Храма и Израиля». На могильном камне рабби Шапиро высечено: «Здесь погребён Б-жественный святой муж, древним подобный, раскрывший глубокие и сокровенные тайны; тот, о котором молва говорит, что Элиягу пророк беседовал с ним лицом к лицу,– учёный раввин и глава Йешивы…». Ребе из Цанз рассказывал, что духовные силы рабби Шапиро были столь велики, что стоило при нём произнести имя больного — и тот сразу исцелялся…
Рав Натан-Нете был распространителем учения Аризаля в Польше и во всей Восточной Европе, тысячи человек считали его своим наставником. При этом он никак не претендовал на роль «лидера», «открывателя»… — скорее, видел себя учеником, продолжателем и интерпретатором. Его обращения с гематриями, грамматическими блоками, созвучиями смыслов и конструкций Святого Писания было просто невероятны — и при этом строго выверены; можно понять упомянутого борзописца (которому я благодарен фактами из жизни раввина) — без углубления в каждое, без основательной каббалистической «школы» всё это действительно могло казаться «жонглированием». Возможность столь свободного плавания в «водах Торы» раву давали абсолютная память, ясное сознание и внутренние смирение и скромность, дарившие уму тишину и покой. Может быть, только сейчас, собирая материалы о раве Шапиро, я начинаю капельку понимать максиму Талмуда: «Мудрец имеет преимущество перед пророком».
Наибольшее влияние на Традицию имела книга рабби Шапиро «Мегале амукот» (Раскрывающий глубины) — согласно преданию, в ней содержалось 1000 толкований на один пасук Торы: «И молил я Г-спода в это время, говоря». До нас дошло 252 толкования — по гематрии ответа Всевышнего своему пророку: «рав лах» — довольно тебе (взывать ко Мне). Предание повествует о друге рава Шапиро Дове, незаметном служащем магазина и одновременно одном из «36 скрытых праведников, на которых держится мир», подарившем ему при расставании ещё одно значение этого пасука. По сути, вся книга — анализ личности величайшего законодателя в истории, Моше Рабейну. Скромный говорит о скромнейшем.
Ранний уход из мира рабби Шапиро — всего в 47 или 48 лет, 13 Адара (22 февраля) 1633 года — человека, от одной мысли которого больные выздоравливали! — вызвал у меня в памяти судьбу Лемеха, забранного Творцом перед самым Потопом, дабы он не увидел гибель своих потомков. Или — чтоб его заслуги не сберегли поколение, которому Высшим судом уготована тяжкая участь. Через 15 лет разразились ужасы Хмельнитчины…
Сыновья рабби Натана Моше и Шломо пошли по его стопам, Шломо уже в юном возрасте стал раввином и главой ешиве в Сатанове — и погиб в геноциде 1648-49. Рабби Шабси Коган, воспитывавшийся в доме рабби Натана, в своих элегиях-плачах о мучениках Хмельнитчины называет его: «близкий мне великий гаон Шломо, чьи уста извергали пламя, а слова рассекали небеса и пронизывали пучины».
Рабби Натан-Нете видел в словах Торы влекущие тайны, за внешним, бесхитростным покровом хранящие глубь вещей — которая весьма отлична от того, что мерещится нашим подслеповатым очам. И такой тайной осталась его жизнь, его судьба скромного, гениального и праведного человека. Творец забрал его именно в ту неделю, когда читают главу «Ваетханан»,- чьи первые слова разбирает «Мегале амукот»…
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 3,00 из 5)
Загрузка...
