Время бежит со страшной скоростью. И с каждым годом все быстрее. Как писал Поэт: «Потому что жизнь не ждет. Не оглянешься — и святки. Только промежуток краткий, смотришь — там и новый год…». Ученые уже вроде бы доказали, что чем старше становится человек, тем быстрее «отщелкиваются» в его восприятии дни, недели, годы…
Кажется, только вчера весь мир содрогнулся, узнав о катастрофе космического шаттла «Колумбия». Даже как-то не верится, что прошло уже пять лет с того страшного дня.
На прошлой неделе во Флориде состоялась церемония, посвященная памяти космонавтов. В ней приняли участие представители НАСА, семьи погибших, ученики школы, в которой учился Илан Рамон…
Уже ничего невозможно изменить: полет в космос первого израильского космонавта вошел в историю как трагедия. Мать и бабушка Рамона, полковника ВВС Израиля, пережили ужасы Освенцима, его отец и дед создавали Израиль, а сам Илан был участником двух войн: в 1973 году войны Судного дня и в 1982 году в Ливане. Он был одним из тех, кто принимал участие в уничтожении ядерного реактора Саддама.
Пять лет назад, перед тем как отправиться в космос, Илан Рамон пришел в музей Катастрофы европейского еврейства «Яд-Вашем». Пришел, чтобы взять с собой на орбиту рисунок Петра Гинца — мальчишки, погибшего в Освенциме. В «Яд-Вашеме» хранится около ста его рисунков, и тот, копию которого взял с собой Рамон, называется «Лунный ландшафт»… Не только израильтяне, евреи всего мира гордились тем, что впервые в космосе оказался человек, к рукаву которого был прикреплен израильский флажок.
Наша странная жизнь устроена так, что практически любое событие связано с проклятой политикой, и даже такое горе, как трагедия шаттла беспощадно укладывается в мозаику процессов, происходящих в мире.
Тогда, в феврале 2003-го, в Багдаде и Газе шли народные гуляния и торжества, посвященные гибели людей. Представитель иракского правительства, не скрывая радости, орал в телекамеру: «Мы рады, что шаттл упал. Это Б-г наказывает Америку. Б-г хотел показать американцам, насколько он велик и что им не все подвластно. Теперь мы точно знаем, что Аллах поддерживает нас, что он на нашей стороне». Толпы палестинцев высыпали на улицы, празднуя смерть американцев и израильтянина.
Невозможно, нереально представить себе всенародное веселье и счастье на лицах американцев или израильтян, при известии о гибели иракских или палестинских ученых, иранских или сирийских врачей… Пять лет назад мы снова, уже в который раз, со всей очевидностью убедились, что имеем дело не с людьми, а с принципиально иными существами, которым абсолютно чужды такие понятия, как совесть, сострадание, элементарное уважение к человеческому горю и к человеческой жизни. Убедились? Да. Научились чему-нибудь? Ни в малейшей степени. Мы продолжаем играть в позорные игры со зверьем, заискивать перед ним, отступать шаг за шагом, бросая ему все новые и новые жирные куски. Стараемся умиротворить, не понимая, что разжигаем его людоедский аппетит, что умиротворить людоеда можно только одним способом: вогнать осиновый кол ему в сердце. Все остальное — самообман, трусливая ложь, преступление перед собственными детьми и внуками, до которых людоед так мечтает добраться.
Наверное, в космосе, куда ступил и где погиб первый израильский космонавт, действуют иные законы, чем на Земле: возможно, на далеких планетах другие критерии того, кого можно, а кого преступно считать разумными существами, с которыми можно и нужно договориться. Боюсь, что в этой инопланетной системе координат, мы сами выглядим абсолютными безумцами. «Уходит наш поезд в Освенцим, сегодня и ежедневно»…
Катастрофа «Колумбии» произошла 1 февраля. Какие космические, божеские, мистические силы сделали так, что в этот самый день еврейскому пареньку из Праги, погибшему в 44-м в Освенциме, могло исполниться 75 лет?! Петр Гинц, автор «Лунного ландшафта», копия которого унеслась в космос и навсегда осталась в пространстве, родился 1 февраля 1928 года.
Илан Рамон в своем последнем письме написал: «Я знаю и чувствую, что уношу с собой в космос надежды и мечты каждого из 6 миллионов погибших в Холокосте евреев — и выживших тоже». Надежды и мечты. Надеяться — это здорово. Мечтать — это прекрасно. Но проблема, как мне кажется, в том, что мы в основном этим и ограничиваемся. А что? Нас не бросили в концлагерь, как мальчишку Петра Гинца, мы не сели за руль боевой машины, как полковник Илан Рамон. Вполне можем себе позволить и надеяться, и мечтать. Все остальное — опасно и утомительно. И поэтому колеса по рельсам с каждым днем стучат все громче и громче.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
