Заголовок этой статьи не мною придуман, он принадлежит обозревателю российской газеты «Коммерсант», освещающему дебаты претендентов на пост президента США. «По мнению наблюдателей в Вашингтоне, — сообщает он, — обращение кандидатов в президенты США к теме России свидетельствует о том, что отношения с Москвой могут стать одной из важных внешнеполитических тем предвыборной гонки… При этом в обоих лагерях формируется устойчивый консенсус по поводу того, какой должна стать политика нового президента США по отношению к России Владимира Путина и его преемника».
«Устойчивый консенсус» российский журналист видит в том, что у наиболее вероятных на данный момент номинантов от двух соперничающих партий — Джона Маккейна и Хиллари Клинтон — при всех их очевидных различиях, обнаруживается общая черта — негативное отношение к Путину и тому, что с ним и, обобщенно, с КГБ ассоциируется в России. Они, дескать, используют этот негатив в предвыборной борьбе. Один из подзаголовков его статьи так прямо и гласит: «Кандидатам в президенты помогают КГБ и Владимир Путин».
Вполне понятно, что за президентской гонкой в США с той или иной степенью заинтересованности следит весь мир, и Россия не исключение. Ее правящим кругам, конечно же, предпочтителен сговорчивый президент США, с которым легче было бы сладить. В прошлом такими были, как правило, президенты, придерживающиеся левых взглядов, выдвиженцы Демократической партии. Если хотите узнать или вспомнить, как использовала Москва безответную любовь к Сталину президента США Франклина Делано Рузвельта и во что это, к сожалению, вылилось, прочитайте о нем две обстоятельные статьи Виктора Вольского в январском номере сетевого журнала «Заметки по еврейской истории». Не имея возможности широко их здесь цитировать, затрону лишь один аспект, касающийся «альтер эго» президента Рузвельта, его ближайшего советника и доверенного лица Гарри Гопкинса, о котором он телеграфировал Сталину: «Прошу Вас оказать г-ну Гопкинсу такое же доверие, как если бы Вы говорили непосредственно со мной». «Между тем, — читаем у Вольского, — Гарри Гопкинс был известен как пламенный сторонник Советского Союза и горячий почитатель Сталина… Донесения советской разведки, перехваченные и дешифрованные… дают достаточно веские основания подозревать, что Гопкинс был не просто восторженным поклонником Москвы, а ее прямым агентом».
Немало поразительных фактов о проникновении гебистской агентуры в глубинные структуры американской политической жизни привел тот же автор в статье «Наш человек в Вашингтоне», опубликованной 12 декабря минувшего года в альманахе «Панорама» (Лос-Анджелес). «Трудно понять, — он пишет, — почему многие американцы обожают семейство Кеннеди. Особенно если учесть, сколько вреда политики с этой фамилией нанесли своей стране — вплоть до сотрудничества с КГБ». Почти вся статья посвящена деятельности Эдварда Кеннеди, одного из представителей левого крыла Демократической партии, который уже 45 лет представляет в сенате штат Массачусетс. Лишь в самом конце в ней есть эпизод, касающийся его отца Джозефа Кеннеди, посла США в Великобритании, чьи гены, возможно, он унаследовал.
Эпизод следующий: 13 июня 1938 года, когда шла подготовка к переговорам с Гитлером, Джозеф Кеннеди навестил германского посла в Лондоне Дирксена и доверительно сообщил ему, что британский премьер Невилл Чемберлен жаждет мирного урегулирования с Германией. Германский посол немедленно сообщил об этом в Берлин, так что Гитлеру, заранее узнавшему о настроении Чемберлена, уже нетрудно было дожать его в Мюнхене. Из депеши Дирксена, с немецкой аккуратностью сохраненной, следует еще и то, что американский посол передал германскому, что президент Рузвельт желал бы установить дружеские взаимоотношения с фюрером, только опасается взять на себя инициативу, потому что все западные лидеры «боятся евреев» и «не решаются сказать доброго слова о Германии». А Рузвельт, значит, готов был сказать о нацистской Германии доброе слово? И это в 1938 году, через три года после принятия там бесчеловечных Нюрнбергских законов!
Теперь об Эдварде Кеннеди. Только что, слушая по телевидению выступление президента Джорджа Буша на совместном заседании обеих палат конгресса и наблюдая за залом, я видел этого седовласого сенатора рядом с молодым Бараком Обамой. Беда, если претендент на пост президента США видит в Эдварде Кеннеди своего учителя. И вот почему. В 1992 году, когда архивы КГБ приоткрылись, журналистка Евгения Альбац, тогда еще малоизвестная, обнаружила и опубликовала докладную записку КГБ в ЦК КПСС, в которой сообщалось, что «в 1978 году американский сенатор Эдвард Кеннеди обратился в КГБ за помощью в установлении связей». Связи его с КГБ были налажены, о чем можно найти подтверждение в документах, вывезенных сбежавшим на Запад бывшим архивариусом КГБ Василием Митрохиным.
В 1983 году сенатор Кеннеди через своего посланца передал письмо генсеку ЦК КПСС Юрию Андропову с выражением озабоченности «антисоветскими происками» президента США Рональда Рейгана.
«По мнению Кеннеди, — говорилось в докладе КГБ Центральному Комитету партии, — американская оппозиция не дает сколько-нибудь действенного отпора Рейгану. Выступления противников президента плохо скоординированы и недостаточно эффективны, что дает возможность Рейгану успешно контратаковать». Сенатор предложил Андропову свою помощь в распространении советской пропаганды через американские СМИ и хотел с ним лично поговорить.
Андропов умер в 1984 году, а через два года предложением Кеннеди заинтересовался новый генсек Горбачев, который согласился выслушать доброхота. О сути их общения исследователи судят по обнаруженным рапортам Вадима Загладина, заместителя начальника Международного отдела ЦК, ведавшего связями с зарубежными компартиями. Как пишет Загладин, 5 февраля 1986 года на встрече с Горбачевым Кеннеди подробно проанализировал внешнюю политику Администрации Рейгана и советовал советскому лидеру всемерно усилить давление на нее, а также предложил ряд конкретных идей в этом направлении. «Вы должны оказывать более жесткое давление на Рейгана, — передает Загладин слова Кеннеди, — а я, со своей стороны, подумаю, что можно предпринять в этом направлении в сенате». А далее работа «их человека в Вашингтоне» пошла как по маслу и до сих пор, вероятно, продолжается. Как писал в своих отчетах Загладин, «в ходе конфиденциальных бесед эмиссар Кеннеди передал своему собеседнику ценнейшие сведения, за обладание которыми глава любой разведывательной службы отдал бы правую руку»…
Не вникая в потрясающие подробности многолетней деятельности сенатора от Массачусетса, явно, на мой взгляд, преступной, выскажу недоумение по поводу терпимости к ней в стране, а также и сожаление, которое уже высказывал ранее: по поводу отсутствия сейчас в конгрессе Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, подобной той, которую возглавлял в 50-е годы ушедшего века сенатор Джозеф Маккарти.
Перейдем теперь к истории о советском шпионе, в начале 60-х годов ХХ века сблизившемся с братом Эдварда Кеннеди Робертом, тогда министром юстиции США, и через него с самим президентом Джоном Кеннеди. О нем рассказали Вилен Люлечник и Родион Уткин-Саратовский в статье «Подвиг разведчика» («Панорама», 9 января с. г.). История интересная, только название статьи вызывает недоумение. Так назывался когда-то советский фильм, от которого пошел ничем не оправданный пиетет к «героям» советского шпионажа, но в данном случае речь идет о человеке, которому удалось проникнуть в самое «логово врага», не совершив, собственно, никакого подвига, а только воспользовавшись приглашением незадачливых хозяев.
«Президент Эйзенхауэр, у которого была аллергия на Советский Союз, — читаем в статье, — Белый дом уже покинул. Как поведет себя его преемник Джон Кеннеди — вот загадка. Разгадать ее и должна была разведка». Полковник ГРУ Георгий Большаков имел к тому времени уже немалый опыт шпионажа под «крышей» корпункта ТАСС, а новое задание он получил такое: «Добывание достоверной военно-политической и военно-экономической информации и данных о подготовке США внезапного нападения на СССР и страны социалистического лагеря».
На ловца, как говорится, и зверь бежит. «Зверем» в данном случае оказался корреспондент американской газеты, подружившийся с советским шпионом и познакомивший его с Робертом Кеннеди. Прямые контакты с американским министром — невиданная удача разведки! Они, как сообщают авторы статьи, были санкционированы специальным решением Президиума ЦК КПСС. И вот уже на первой встрече Роберт Кеннеди, несомненно, знавший, кем на самом деле являлся «журналист» Большаков, выразил заинтересованность в нем для передачи информации Хрущеву. Он сообщил Большакову, что распорядился не прослушивать его домашний телефон, и вскоре так подружился с советским шпионом, что стал приглашать его в свой дом и даже на годовщину своей свадьбы, где Большаков мог слышать конфиденциальные разговоры гостей. Ну просто даже не верится! Неужели так мог вести себя министр юстиции и брат президента? Но в свете сказанного выше об Эдварде Кеннеди — почему бы нет?
Президент Джон Кеннеди, говорил его брат Большакову (цитирую статью), «слишком зависит от общественного мнения, от конгресса, Пентагона и ЦРУ», поэтому, дескать, ему нужен особый канал связи с Хрущевым, да чтобы об этом никто не знал. После этого Большаков неоднократно встречался с Джоном Кеннеди, и канал связи президента США с Хрущевым был налажен: в Москву от него шла информация, в Вашингтон — через него — дезинформация. На Кубе вовсю монтировались советские ракеты с ядерными боеголовками, это фиксировала американская разведка, но Джон Кеннеди предпочитал верить не ей, а лживым посланиям Хрущева, которые исправно получал от Большакова, пока так называемый «карибский кризис» 1962 года чуть не привел к ядерной войне.
Проясняющиеся теперь факты ложатся впечатляющими штрихами к посмертным портретам славных братьев Джона и Роберта Кеннеди. Оба были убиты: Джон в 1963 году, Роберт — в 1968-м. Расследование обстоятельств этих убийств формально давно завершено, но, чуть перефразируя хитроумное высказывание Станислова Ежи Леца, возможно, «в действительности всё обстояло совсем не так, как было на самом деле».
Возвращаясь к тому, с чего начал, а именно к проходящей в наши дни президентской гонке, приведу высказывание одного из «отцов-основателей» США Александра Гамильтона. Если политик победил на президентских выборах, полагал он, это автоматически означает, что он наилучшим образом подготовлен к управлению государством. По мнению Гамильтона, сложность выборной гонки позволяет автоматически отсеять недостойных кандидатов, и в Белый дом переселяется не только наиболее удачливый, но и наиболее подходящий для США лидер.
С тех времен, когда это было сказано, прошло два века, и хотя нет правил без исключения, в основном это, наверно, так и есть. По крайней мере, ничего лучшего, чем нынешняя система отбора претендентов на важнейший государственный пост, пока нигде в мире не придумано, а до назначения действующим президентом своего преемника, как повелось теперь вместо выборов в России, Америка не опустится. Будем надеяться, что в этой сложной и длительной гонке претендентов недостойные отсеются и исключения из «правила Гамильтона» у нас не случится.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
