Владику Петухову

Михаил Жванецкий (1934-2020) Фото: mosconcert.com

Я должен рассказать, как с твоей помощью, Владислав Сергеевич, я впервые в жизни увидел капитализм.

Я побывал в нем.

Я чуть ли не пил в нем пиво.

Посредине Одессы.

В получасе от дома.

— Вам какое? — спросили меня. — У нас восемь сортов.

И я обиделся.

Они не имели права ставить меня в неловкое положение.

Я и так в нем находился всю жизнь.

Разве есть пиво, кроме пива? Есть, оказывается, есть. А эти магазины. Эти меха. Эти бриллианты. Эти шубы, раскинутые по паркету где-то посредине Одессы. Где-то в 79-м или 80-м году.

Я хотел крикнуть: «Да здравствует Советский Союз! Смерть провокаторам!» Но ты шепнул: «Без эмоций». И я, шатаясь, побрел среди всех этих людей, жрущих тропические фрукты глубокой осенью в Одессе, где заканчивался сезон болгарского перца и начинался сезон мороженой картошки.

Они жрали свои фрукты.

Они смотрели свое кино.

От них пахло Фицджеральдом и Хемингуэем.

И только я, талантливый и неумолимый, в носках и босоножках среди шортов и золотых часов, шмаркал носом, стесняясь достать носовой платок.

Потом достал его в виде комка и вытер-таки, расцарапав лицо.

Я застегнул плотнее сорочку имени Воровского, чтоб скрыть майку трикотажного объединения «Большевик», и побрел дальше по всем восьми шикарным этажам лайнера «Максим Горький», зашедшего в Одессу на 12 часов с немцами ФРГ, куда я, невыездной с детства, через закрытую границу, с помощью моего тайного друга, бывшего секретаря ВЛКСМ ОИИМФ, а ныне начальника пассажирского флота, проник.

Проник и умер.

И ты мне сказал: «Иди по барам, ешь и пей что хочешь, только говори: “Я гость капитана!”» И ушел.

А я остался.

Я пил и раньше.

Я много пил.

Но что я пил?

Портвейн с конфетой.

Пиво-пышарс с вяленым бычком.

И синюю водяру цвета синих баб в голубых трико ниже колен, трясущихся со мной в очереди.

Я, гость капитана с легким несварением от котлет столовой № 6 по улице Чижикова, состав которых еще долго будет предметом пристального изучения ученых, а сама котлета на аукционе «Сотби» уйдет за большие деньги.

Что я знал, кроме этих котлет и вечно замороженных пельменей Слуцкого завода кожзаменителей? Колбасу, употреблявшуюся с той туалетной бумагой, из которой она состояла?

Что шло в запивку?

Лимонад «Дюшес», который тоже улетит сегодня в «Сотби».

Что я носил?

Пальто, перелицованное из шинели.

Нам всем хватало на обмундирование, а на одежду не хватало.

Высшим достижением кулинарии для меня были оладьи со сметаной в столовой второго участка порта и бульон из крылышка курочки моей мамы.

Да, Владислав Сергеевич, как гость капитана, сдерживая эмоции, чтобы не выдать вас, я ничего не мог заказать.

Я только шептал: «Вы знаете, я гость капитана».

— Ну, — спрашивали меня, — что будете пить?

— Ничего, — шептал я, — я гость капитана.

— И чего вам налить?

— Ничего, — говорил я, — я гость капитана.

— Может, хотите что-то заказать?

И меню на английском, который я не понимал с детства. Что заказать? Вокруг чужие люди. Мы-то всегда ели только среди своих.

— Что будете кушать?

— Что? — От голода сводило живот. — Вот эти орешки, я гость капитана.

И я стал жевать какие-то лопнувшие орешки, не ощущая вкуса из-за скорлупы.

— Может, с пивом? — спросили меня.

— Нет, — и жевал орехи. Откуда я знаю, каким пивом у них это запивают.

Икая от соли, зашел в ювелирный.

— Я гость капитана.

— Что вас интересует?

— Ничего.

— Может быть, вот эти часы?

— Что вы, — сказал я, — я гость капитана.

Впервые ко мне приставали, чтобы я что-то купил. Это был высший стыд. Тут всем выкатили какие-то колючие фрукты. Я схватил одну. Или одно. Или один. И почувствовал себя вором, как чувствовал всегда, когда ел.

— Вы гость капитана, садитесь за стол, вам подадут.

— Нет, я здесь.

Я дожевал в углу. Корки сунул в карман. И пошел искать Петухова.

Ввиду полной невозможности дальнейшего пребывания в капитализме, ввиду униженности, незнания сортов пива и колбас, я попросил вывести меня обратно за борт, где и остался с наслаждением в общественном туалете морвокзала среди посетителей ресторана, многие из которых мочились, уже не расстегиваясь.

Я был среди своих… Среди своих я был недолго. Я стал сатириком.

Спасибо вам, Владислав Сергеевич, за первую экскурсию во враждебный мир, борьбу с которым мы с вашей помощью, слава Богу, проиграли.

 Михаил ЖВАНЕЦКИЙ

odesskiy.com

17a

Оцените пост

Одна звездаДве звездыТри звездыЧетыре звездыПять звёзд (голосовало: 4, средняя оценка: 4,50 из 5)
Загрузка...

Поделиться

Автор Редакция сайта

Все публикации этого автора