Бог Израиля явлен в сочетании двух Своих имен. Проблемы начинаются тогда, когда одно из имен (Господь) изымается, когда Бог мыслится исключительно, как бог философов и ученых.
«Мемориал» Паскаля
В недельном чтении «Шмот» рассказывается о явлении Всевышнего Моше на Синае в образе несгораемого куста терновника: «И увидел он, вот терновник горит огнем, но терновник не сгорает. И Моше сказал: пойду и посмотрю на это великое явление, отчего терновник не сгорает. И увидел Господь, что он подходит смотреть, и воззвал к нему Бог из среды терновника, и сказал: Моше! Моше! И он сказал: вот я. И сказал Он: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал: Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Ицхака, Бог Иакова» (3.6)
Так представился Всевышний величайшему из Своих пророков. И этим именем наиболее уместно отличать Его от прочих претендентов на божественную должность.
Блез Паскаль противопоставил Бога, открывшегося под этим именем, богу философов и ученых, и тем самым представил это имя в качестве некоего пароля, позволяющего выявить истинную религиозную ориентацию того или иного человека.
Как известно, Паскалю пришлось пережить откровение, перевернувшее всю его жизнь. 15 ноября 1654 году он переезжал через ремонтирующийся мост без перил. Лошади испугались и бросились в пролом. Одна из лошадей сорвалась, но повозка остановилась на краю. Паскаль потерял сознание.
Через восемь дней после пережитого потрясения в ночь с 23 на 24 ноября 1654 года с Паскалем произошло озарение. Оказавшись в состоянии транса, он сделал запись, которую с той поры носил как амулет, зашив ее в полы своего кафтана. Этот документ известен как «Мемориал» или «Амулет» Паскаля. Вот что в нем было записано: «Огонь. Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова, а не философов и ученых. Известность. Известность. Чувства. Радость. Мир».
Что означает это противопоставление и как относится к нему иудаизм? Популяризаторы иудаизма и каббалы часто подчеркивают рационалистичность и даже «научность» еврейской религии. Законы Торы преподносятся ими в контексте общих законов природы, установленных мудрым Создателем. Редкий иудей дерзнет противопоставить Бога Авраама, Бога Исаака и Бога Иакова Богу философов и ученых.
Действительно, одно из двух имен Всевышнего (Элоким), отражающее качество суда, связывается еврейской традицией с учреждением законов природы и тем самым считается как бы покровительствующим наукам. И в этом отношении Бога Альберта Эйнтштейна можно признать отчасти соответствующим образу Бога Авраама, Ицхака и Иакова. Однако это лишь первичный и предварительный взгляд. Дело в том, что Бог, открывшийся Моше, при неопалимом кусте, позже открылся ему так же и иным — сокровенным именем: «И говорил Бог Моше, и сказал ему: Я Господь, являлся Я Аврааму, Ицхаку и Иакову Богом Всемогущим, а именем Моим «Предвечный» не открывался им» (6:2)
Таким образом, Бог Израиля явлен в сочетании двух Своих имен. Проблемы начинаются тогда, когда одно из имен (Господь) изымается, когда Бог мыслится исключительно, как бог философов и ученых.
Бог Маркиона
Одним из мыслителей, настаивавших на глубинной враждебности умозрения и откровения, был Лев Шестов. При этом он обратил внимание на то обстоятельство, что бог философов и ученых до странности близок к богу гностиков, прежде всего к богу Маркиона.
В своей книге «Афины и Иерусалим», обращаясь к описанной в Торе истории грехопадения, Шестов пишет: «Откроются глаза ваши: так сказал змей. Умрете: так сказал Бог. Метафизика познания книги Бытия теснейшим образом связана с метафизикой бытия. Если Бог сказал правду, то от знания идет смерть. Если змей сказал правду – знание равняет человека с богами. Так встал вопрос перед первым человеком, так вопрос стоит и сейчас перед нами. Нечего и говорить, что благочестивые мыслители средневековья ни на минуту не допускали и мысли, что правда была на стороне искусителя-змея. Но гностики думали и открыто говорили иначе: не змей обманул человека, а Бог. В наше время Гегель нисколько не стесняется утверждать, что змей сказал первому человеку правду, и что плоды с дерева познания стали источником философии для всех будущих времен («Бог говорит себе: Адам стал как один из нас. Следовательно, змей не солгал, Бог подтвердил его слова» 522). И если мы спросим у нашего разума, на чьей стороне была правда, и если мы вперед согласимся, что наш разум есть последняя инстанция, в которой разрешается спор между змеем и Богом, то двух мнений быть не может: делу змея обеспечено полное торжество».
Однако Шестов был не первым, кто отождествил бога Маркиона с богом философов и ученых. За тысячелетия до него это уже сделал один из отцов церкви Ириней Лионский.
В третьей книге против ересей Ириней пишет о гностиках: «Они хулят Творца, т.е. Того, Кто по истине есть Бог, который и дает силы найти истину, думая, что они нашли выше Бога другого Бога или другую Плирому (полноту) или другое домостроительство. Посему и свет, происходящий от Бога, не светит им, потому что они унизили и презрили Бога, весьма мало ценя Его, так как Он по своей любви и неизмеряемой благости пришел в познание человекам – в познание впрочем не по величию и не по сущности, ибо никто Его не измерил и не осязал, но в том отношении, чтобы мы знали, что Он сотворивший, и создавший, и вдунувший дыхание жизни и питающий нас посредством творения, утверждая все Словом своим и связуя Премудростию Своею — Он есть Один только истинный Бог, а бредят несуществующим богом выше Его, чтобы казаться, будто они нашли великого бога, которого никто не может признать имеющим общение с человеческим родом или управляющим земными делами: таким образом, значит, они нашли бога Эпикурова, который не делает ничего ни себе, ни другим, т.е. ни о чем не промышляет».
Итак, уже на заре христианства было установлено, что бог философов и ученых – это бог Маркиона, т.е. бог, который может рядиться в христианские одежды, может даже признать «арийского Христа», но навсегда останется смертельным врагом Бога Израиля — Бога Авраама, Ицхака, Иакова.
«Первенец Сатаны» — так назвал Маркиона ученик евангелиста Иоанна Поликарп Смирнский. Вся адекватность и глубина этого определения выявилась в ХХ веке, когда практикующий маркионист Адольф Гитлер приступил к «окончательному решению еврейского вопроса».
Итак, когда Бог Аврамаа, Ицхака и Иакова отождествляется только с именем «Элоким», когда отвергается вера в Того, Кто открылся Моше под Четырехбуквенным именем (Шмот 6.1), — тогда происходит озлокачествление божественного качества суда, и бог философов и ученых оказывается тождественен змею.
Прозрение Анатоля Франса
В этой связи особого внимания заслуживает фантастический роман Анатоля Франса «Восстание ангелов», изданный в 1914 году и описывающий захват небес падшими ангелами. Согласно творческому замыслу автора, ангельский бунт имел место в этом же самом 1914 году.
Мы могли бы всего лишь удивиться данному совпадению, а именно, что Анатоль Франс как бы предвосхитил начало величайших катаклизмов, когда для них не было видно никакого повода, и приурочил апокалиптическую драму на небесах к казалось бы рядовому земному году – 1914.
Однако это обстоятельство приобретает гораздо большее значение, если принять во внимание тот факт, что «революционной» идеологией падших ангелов служил именно… маркионизм.
Вот как выражается эта идея в одной из сцен романа: «Аркадию предложили занять место в кресле, и он тотчас же взял слово:
— Сыны неба! Сотоварищи! Вы освободились от небесного рабства; вы сбросили иго того, кто именуется Господом, но кого мы здесь должны назвать его настоящим именем Иалдаваофа, ибо он не создатель миров, а всего-навсего невежественный и грубый демиург, который завладел ничтожной частицей вселенной и посеял на ней страдание и смерть. Сыны неба! Я ставлю перед вами вопрос: хотите ли вы бороться с Иалдаваофом и уничтожить его?
Прозвучал дружный ответ, в котором слились все голоса: Да, хотим!»
Я не могу судить, насколько маркионизм действительно поднимал в тот период голову во Франции, но очень скоро в лице нацизма в Германии восторжествовал именно он.
Подобно падшему ангелу Аркадию из романа «Восстание ангелов» Адольф Гитлер так же видел в Боге Авраама, Ицхака, Иакова сатану. Раушнинг приводит следующее высказывание фюрера: «Мы говорили о еврее не только как о правителе всемирной экономической империи. Мы говорим о нем, как о нашем политическом противнике. Где его место в борьбе за новый мир?… Столкнулись два мира — люди Бога и люди Сатаны! Еврей — античеловек. Создание другого бога. Сатана! Он, наверно, произошел от другого корня человеческой расы. Я противопоставляю арийца и еврея; и если я называю одного из них человеческим существом, то другого я должен назвать как-то иначе. Эти двое так же различны, как человек и зверь. Это не значит, что я назвал бы еврея зверем. Он намного дальше от зверя, чем мы, арийцы. Он — существо вне природы и враждебное природе».
В действительности, коммунистическая идеология также отмечена дуализмом, и агрессивный коммунистический атеизм, обожествивший самих философов и ученых — неотъемлемая составляющая гностического бунта.
Учитывая эти обстоятельство, роман «Восстание ангелов» Анатоля Франса следует признать поистине провидческим. В 1914 году на земле действительно завязалась какая-то финальная историческая драма, и за ней действительно скрывается смертельная схватка бога Маркиона с Богом Авраама, Ицхака, Иакова.
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 4,20 из 5)
Загрузка...
