Нейробиолог с мировым именем, распахнувшая дверь в прежде неведомый таинственный мир специфических молекул, необходимых для роста и развития высокоорганизованных тканей, скончалась семь лет назад на 104-м году жизни. Она была старейшим в мире Нобелевским лауреатом, первой женщиной — членом Папской академии наук и к тому же еврейкой. Однако ее жизненный путь вовсе не был усеян розами.
«Я сама выбрала свой путь»
22 апреля 1909 г. в Турине в обеспеченной сефардской семье Леви, в которой уже были сын и дочь, родились близнецы Рита и Паола. Их отец Адамо Леви был инженером-электриком и талантливым математиком, мать Аделе Монтальчини — изящной женщиной и одаренной художницей. Оба родом из провинции в Пьемонте, любили изобразительное искусство, классическую музыку и книги. Это была идеальная семейная колыбель для развития юных талантов. Неудивительно, что в такой духовной атмосфере их сын Джино (Луиджи) стал известным архитектором и профессором Туринского университета. Позже Рита вспоминала: «Мы наслаждались прекрасной атмосферой, полной любви и взаимной привязанности. Наши родителя были высококультурными людьми и привили нам понимание ценности интеллектуальных профессий. Но все решения принимались главой семьи, мужем и отцом, в старомодном, типично викторианском духе. Он нежно любил нас и очень уважительно относился к женщинам, но полагал, что научная работа может помешать исполнению долга жены и матери. Женщина должна быть мудрой — не для саморазвития, но для самоотречения. И поэтому папа считал, что его дочери не должны поступать в университет». Все девочки семейства Леви получили достойное домашнее образование, однако в дальнейшем они выбрали разные жизненные пути.
Старшая сестра Анна (Нина) была страстной поклонницей писательницы Селмы Лагерлёф, первой женщины — лауреата Нобелевской премии по литературе. Рита под влиянием Анны в ранней юности возмечтала создать итальянскую сагу в стиле ее кумира Лагерлёф. Единственная из трех сестер, Анна впоследствии целиком отдала себя мужу и детям. Ей Рита посвятила свои мемуары «Хвала несовершенству» (2000). А Паола с детства проявляла унаследованную от матери склонность к рисованию, и воля отца не помешала ей посвятить себя живописи — она стала выдающимся художником.
Рита же после смерти любимой гувернантки Джованны от рака желудка утвердилась в том, что ей предназначено стать медиком. «У меня было очень трудное время, — признавалась она. — Надо было самой определять свой жизненный путь. В 20 лет я поняла, что не смогу приспособиться к женской роли, задуманной моим отцом, и попросила у него разрешения на профессиональную карьеру. Через восемь месяцев я самостоятельно заполнила пробелы в латыни и греческом языке, биологии и математике, успешно завершила курс женской гимназии и поступила на медицинский факультет Туринского университета». Блестяще окончив его, Рита получила степень бакалавра по терапии и хирургии, а затем прошла трехлетнюю специализацию по нейрологии и психиатрии.
Непокоренная Рита
Но она решила, что не будет врачом, а посвятит себя фундаментальным исследованиям в области нейрологии. И в 1936 г. стала ассистентом профессора Джузеппе Леви — сына еврейского банкира из Триеста, директора Института анатомии Туринского университета. К тому времени Рита вместе с сестрами к фамилии отца присоединила материнскую и стала Леви-Монтальчини. В исследовательской группе знаменитого гистолога и эмбриолога вместе с ней экспериментировали над нервными тканями животных ее кузина и сокурсница Еуджения Сачердоте, ставшая позже ученым-медиком в Аргентине, а также сефарды Сальвадор Лурия и Ренато Дульбекко — будущие американские бактериологи, Нобелевские лауреаты. Об их общем учителе Рита вспоминала с глубокой благодарностью: «Джузеппе Леви мы обязаны превосходным обучением в области биологических наук, максимально приблизившим нас к решению сложных научных проблем самым необычным путем».
Между тем в стране все более усиливались гонения на евреев. Придя к власти, Муссолини поначалу не проявлял явных признаков антисемитизма и отвергал идею доминирующей расы. Многие ассимилированные евреи Италии тогда поддержали дуче в борьбе за «величие Италии», становились членами фашистской партии и даже входили в правительство. Но по мере военно-политического сближения с Гитлером в 1930-х гг. Муссолини признал и расовую идеологию нацизма, все более разжигая юдофобию в обществе. 14 июля 1938 г. был опубликован манифест, в котором декларировалась забота о чистоте «итальянской расы» и утверждалось, что евреи представляют для нее опасность. Осенью того же года в Италии были приняты законы, по которым иудеям запрещались браки с «арийцами», участие в конференциях, публикации в газетах и журналах. Евреев изгоняли из армии, государственных учреждений и вузов, их книги изымались из общественных библиотек.
Профессор Джузеппе Леви провел две недели в тюрьме за критику фашизма, а в 1938-м был уволен из Туринского университета и эмигрировал в Льеж, чтобы продолжать там научную деятельность. Рита Леви-Монтальчини также была отстранена от работы и устроилась в неврологический институт в Брюсселе. Накануне захвата вермахтом Бельгии она успела вернуться в Турин. Но после его массированной бомбардировки союзниками в 1941-м, скрывая свое еврейство, Рита переехала с семьей в арендованный загородный домик, где проводила эксперименты с куриными эмбрионами в спальной комнате, оборудованной под лабораторию.
А Джузеппе Леви, вынужденный в оккупированной Бельгии уйти в подполье, лишь спустя полгода с трудом добрался до родины, встретился с Ритой, и они вместе продолжали исследования в ее нелегальной мини-лаборатории. Осенью 1943 г. немцы оккупировали Италию, и началась массовая депортация итальянских евреев. Риту ждала судьба других соплеменников — пересыльный лагерь, а затем Освенцим, где мало кто выжил. «Вторжение немецкой армии заставило нас отказаться от опасного убежища в Пьемонте и бежать во Флоренцию, где мы жили в подземелье до конца войны, — рассказала позже Рита. — Там я была в тесном контакте со многими дорогими друзьями и мужественными партизанами… Думаю, мне следует поблагодарить Муссолини за то, что он причислил меня к низшей расе. Благодаря этому я познала радость труда, занимаясь наукой не в университете, а у себя в спальне. С приходом англо-американцев меня в качестве врача направили в лагерь беженцев. Эпидемии инфекционных заболеваний и брюшного тифа сеяли тяжкие страдания и смерть. Я была вынуждена совмещать обязанности врача и медсестры».
Жрица науки
Только после окончания войны Леви-Монтальчини смогла возобновить свои академические занятия в Университете Турина. Ее по-прежнему интересовали проблемы роста нервных клеток у животных при индивидуальном развитии (онтогенезе). В выборе методики исследования ей помогли работы бежавшего из нацистской Германии в США нейробиолога Виктора Гамбургера, впервые описавшего эмбриональное и постнатальное развитие нервной системы у цыплят. Этот объект стал и для нее исключительно удобным из-за простоты в изучении и неприхотливости в условиях проведения опытов. Рита отослала в США полученные ею данные о том, что для нормального развития нервной системы необходима специально запрограммированная гибель некоторых нервных клеток. Свежая идея привлекла внимание Виктора Гамбургера, профессора Вашингтонского университета в Сент-Луисе (штат Миссури). И осенью 1947 г. Рита Леви-Монтальчини получила от него приглашение продолжить свои эксперименты в качестве научного сотрудника зоологического отделения университета. Рита планировала остаться там на год, но результаты новых изысканий оказались настолько успешными, что побудили ее надолго отложить возвращение в Италию.
Видоизменив вместе с Гамбургером технику исследования, Рита пересадила клетки саркомы мыши куриному эмбриону и обнаружила, что его нервные клетки при этом довольно быстро проросли в ткань опухоли. Тот же эффект проявился и без прямого контакта эмбриона с опухолью. И тогда оба ученых предположили, что на рост нервов у эмбриона подействовало неизвестное стимулирующее вещество, которое в опухоли содержалось в избытке, вследствие чего нейроны «потянулись к источнику жизни». В поисках совершенствования техники культуры тканей Леви-Монтальчини отправилась в Рио-де-Жанейро, где научилась в лаборатории нарезать опухолевые мышиные ткани на кусочки для их культивирования в благоприятной среде из куриной крови и экстракта эмбрионов. К этой смеси она присоединяла чувствительные нервы эмбриона и получившийся конгломерат выращивала в термостате. Нервные волокна начинали расти в направлении кусочков опухоли и окружали их, образуя своеобразный «венчик». Дальнейшие эксперименты показали, что экстракты опухоли не менее эффективны, чем сама опухоль. А это убедительно доказывает наличие стимулирующего вещества, которое Рита назвала «фактором роста нервной ткани» — Nerve Growth Factor (NGF). Позже она шутила: «Это был один из самых интенсивных периодов в моей жизни, когда моменты энтузиазма и отчаяния чередовались с регулярностью биологического цикла».
В 1953 г. к исследовательской группе присоединился американский биохимик Стенли Коэн, сын еврейских эмигрантов из России. Он установил структуру найденного ими вещества, определив, что это — белок, состоящий из множества аминокислот, благодаря которым обретается биологическая активность. Обнаружив совместно с Коэном злокачественное перерождение и последующее бурное развитие клеток симпатической нервной системы в результате пересадки раковой опухоли в куриный зародыш, Леви-Монтальчини выдвинула и экспериментально доказала гипотезу о наличии в раковых клетках вещества, стимулирующего рост нервной ткани, обнаружив разрушение симпатических ганглиев у молодых мышей после впрыскивания им созданной Коэном сыворотки. Выяснилось, что NGF необходим для поддержания жизнеспособности нейронов, стимулирует рост и разветвление аксонов (отростков нервных клеток, по которым идут импульсы к разным органам), предотвращает дегенерацию нервных волокон. NGF секретируется в ответ на воспаление и разрушение оболочки нерва (миелина), и нарушение этого процесса связано с рядом болезней нервной системы, расстройствами пищеварения, атеросклерозом, диабетом. Впоследствии фактор роста был обнаружен во всех тканях и жидкостях организма.
Открытие Ритой Леви-Монтальчини фактора роста и дифференциации нервных клеток вызвало неоднозначную реакцию среди ученых, которые прежде были уверены в том, что нервная ткань в принципе не растет и не регенерирует. Их сомнение в результатах, полученных Леви-Монтальчини, Гамбургером и Коэном, исходило из того, что новое вещество, без которого организм, как оказалось, не может обойтись, вовсе не обладает известными свойствами гормонов, хотя и служит постоянным регулятором специфических видов клеток. Но дальнейшие исследования выявили новые разновидности фактора роста: эпидермальный, тромбоцитарный, гранулоцитарный, фактор роста фибробластов и др. А в 1980-х гг. было также доказано, что видоизмененные участки ДНК, становящиеся причиной онкологических заболеваний, содержат код для производства белков, сходных по структуре с факторами роста на поверхности клеток.
Таким образом, в нейробиологии произошел переворот, особенно в исследованиях нервной системы и мозга, получивший практическое применение в клинике мозговых травм. Благодаря находкам, принесшим Леви-Монтальчини всемирную известность, ученые стали лучше понимать, что такое рак и болезнь Альцгеймера. Однако только в 1986 г. эта работа была отмечена Нобелевской премией по физиологии и медицине. Рита Леви-Монтальчини и Стенли Коэн получили ее «в знак признания их открытий, имеющих фундаментальное значение для понимания механизмов регуляции роста клеток и органов». Современники назвали это научное достижение «удивительным примером того, как опытный исследователь может создать концепцию из кажущегося хаоса». Свою нобелевскую лекцию Рита Леви-Монтальчини назвала в стиле Дюма: «Фактор роста нервной ткани: 35 лет спустя».
«Верьте в истинные ценности!»
Служебная карьера никогда не была для Леви-Монтальчини самоцелью. Должности и почести были лишь условиями, средствами и следствиями реализации ее научных планов. Хотя судьба и не обделила Риту, особенно во второй половине жизни. В 1956 г. ей предложили стать адъюнкт-профессором в Сент-Луисе, а еще через два года утвердили в должности профессора, которую она занимала почти 20 лет вплоть до ухода на пенсию. А в 1962-м, достигнув расцвета научной карьеры в Америке, Леви-Монтальчини решила посвятить себя развитию итальянской науки. С ее легкой руки возникла лаборатория в Высшем институте здоровья в Риме. Она была директором Института клеточной биологии в Итальянском национальном исследовательском совете, где после выхода на пенсию стала приглашенным профессором, а также работала в неврологической и психиатрической клиниках Туринского университета. И в то же время оставалась профессором отдела биологии Университета Вашингтона, ведя жизнь и работу между двумя континентами. Опубликовала несколько научно-популярных книг («Я — дерево с множеством ветвей. Возраст как шанс», «Преимущества возраста. Продуктивность и умственная активность на всю жизнь» и др.)
С 1963 по 2009 г. Леви-Монтальчини получила 16 почетных наград и званий. Среди них — престижная итальянская премия Фельтринелли; премия Розенстила, присуждаемая Университетом Брандайса (США) за выдающиеся результаты в фундаментальных медицинских исследованиях; премия Луизы Гросс Хорвиц — награда Колумбийского университета за высокий вклад в основополагающие исследования по биологии и биохимии; премия Альберта Ласкера за исследования, давшие методику и концепции, которые помогли в изучении и лечении большого числа заболеваний; золотая медаль Испании за заслуги в области образования и культуры; Национальная научная медаль США за выдающийся вклад в области биологических и иных наук; премия им. Леонардо да Винчи Европейской академии наук.
Рита Леви-Монтальчини была командором высшего ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой» и гранд-офицером французского ордена Почетного легиона. Ее избирали членом Американской академии наук и искусств, Национальной академии наук США, Европейской академии наук, искусств и литературы, Итальянской национальной академии «Деи Линчеи», Бельгийской королевской академии медицины, Флорентийской академии искусств и наук, Гарвеевского общества. Кроме того, она стала обладателем почетных степеней Упсальского университета, Вейцмановского института, Колледжа св. Марии и медицинской школы Вашингтонского университета.
С 2001 г. Леви-Монтальчини была пожизненным сенатором как гражданка Италии, прославившая страну достижениями в науке, и последовательно поддерживала левоцентристскую коалицию. Она являлась постоянным представителем Италии при Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН, основала фонды, занимающиеся благотворительной деятельностью в Африке и облегчающие доступ к образованию для женщин развивающихся стран.
Рита Леви-Монтальчини с большой симпатией относилась к еврейскому государству, неоднократно выступала в его поддержку, осуждала «академический бойкот» Израиля. А в 2008 г. она в составе итальянской научной делегации посетила Землю Обетованную, демонстративно нарушив бойкот, который пропалестинские научные круги Европы пытались объявить израильским университетам, и нанесла дружественный визит знаменитому хайфскому Техниону.
Прожив более века, Рита Леви-Монтальчини никогда не была замужем и не имела детей, но это ее не печалило, поскольку, по ее словам, семейная жизнь отвлекла бы ее от исследований. «Мою жизнь обогащали прекрасные отношения с интересными людьми, работа и хобби. Я никогда не чувствовала себя одинокой», — призналась она в интервью. Жизнерадостная и добросердечная, Рита никогда не жаловалась на трудности и не теряла чувства юмора. Она поддерживала тесные связи со своей семьей и последние десятилетия жила вместе с сестрой Паолой. Друзья и коллеги отмечали, что званые вечера этой миниатюрной и элегантной женщины славились изысканной кухней и веселыми интеллектуальными беседами.
Остроумные высказывания благородной «повелительницы клеток» становились афоризмами. «Для улучшения пищеварения я пью пиво, при отсутствии аппетита — белое вино, при низком давлении — красное, при повышенном — коньяк, при ангине — водку», — шутила она. А на вопрос о том, в каких же случаях нужно пить воду, ответила: «Такой болезни у меня еще не было». Окружающим она советовала: «Если хотите дожить до ста лет, вставайте в пять часов утра, ешьте один раз день — в обеденное время, заставляйте свой мозг работать и ложитесь спать за час до полуночи». На праздновании своего столетия Рита Леви-Монтальчини заявила: «Я соображаю сейчас — благодаря опыту — гораздо лучше, чем когда мне было 20 лет. В 20 лет мы все такие дуры…». А еще она говорила: «Дай образование сыну — и ты получишь образованного человека. Дай образование дочери — и ты получишь жену, семью и образованное общество».
По свидетельству родных, Рита Леви-Монтальчини умерла во сне 30 декабря 2012 г. в Риме. Накануне она сказала: «Для меня невероятная удача быть среди живых. Я не боюсь смерти, для меня не важно, когда она придет. Тело может умереть, но остаются послания, которые мы отправляем при жизни. Мое любопытство и желание быть ближе к тем, кто страдает, не уменьшились. Мое завещание таково: верьте в истинные ценности!»
Давид ШИМАНОВСКИЙ
«Еврейская панорама», Берлин
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...
