Еврейский Мир

Беседуют Владимир Янкелевич (Израиль) и Лев Мадорский (Германия)

Лев. Хочу начать наш разговор с аксиомы — человек живёт во власти стереотипов. Эти, если так можно выразиться, устойчивые клише формируются постепенно, становятся убеждениями, защищают нас в постоянно меняющемся, противоречивом, не всегда понятном мире от перегрузок и эмоциональных срывов.

Как мы говорим «мой дом — моя крепость», так можно сказать, что и стереотипы это своеобразная крепость, которая защищает наши традиции, привычки, убеждения. Эти «картинки в голове», возникают даже до нашего личного опыта под влиянием СМИ, родителей, общественного мнения, каких-то других причин.

Ну, например, если человеку вдалбливали с детства, что евреи плохие, то это становится стереотипом, изменение которого сложный, болезненный, длительный процесс. Иногда стереотипы — предрассудки так глубоко проникают в наше сознание, что создаётся, практически необратимая ситуация, когда «горбатого (в нашем случае: антисемита) только могила исправит».

Почему об этом говорю? Отвечая на комментарии под одной из наших бесед, ты высказал мнение, которое противоречит широко известному и глубоко вошедшему в моё (и не только моё) сознание стереотипу: «Война это всегда страшная беда» и «Худой мир лучше доброй ссоры».

Ты сказал, (цитирую по памяти): «Бывают ситуации, когда только война может вскрыть нарыв и решить накопившиеся проблемы».

Владимир. Я не считаю утверждение «Война это всегда страшная беда» стереотипом. Например, можно ли считать стереотипом утверждение, что вода мокрая? Это не стереотип, а констатация факта.

Война — она всегда страшная беда, и спорить с этим нелепо. Войн без жертв не бывает, а даже один погибший в войне — это трагедия. Но вот что такое «худой мир»?

Уинстон Черчилль в письме к лорду Мойну написал следующее:

«…По-видимому, в самом скором будущем нам предстоит незавидный выбор между Войной и Позором. И мне кажется, что мы выберем Позор, но немного погодя не уйдем и от Войны, и в условиях даже хуже теперешних…»

Неужели ты считаешь, что Черчилль предпочитал войну миру?

Миротворческие действия Чемберлена в Мюнхене принесли этот самый «худой мир». Но это не было миром, а лишь внятным сигналом Гитлеру (и Сталину), что Англия и Франция способны только болтать. Гитлер понял, что ничего не будет, они поболтают и проглотят.

Но жесткая позиция Англии и Франции в 1938 году, их готовность и даже сама война, начатая тогда, могла предотвратить последующую гибель пятидесяти пяти миллионов человек во Второй мировой войне. Не исключено, что Гитлер мог бы пойти на попятную.

Характерно, что миротворцы всегда «творят мир» за чужой счет. То требуют отдать Судеты Гитлеру, то Негев Насеру.

Не могу не привести анекдот времен Мюнхена:

После того, как Чемберлен согласился с требованиями Гитлера, фюрер попросил у него зонтик, который тот всегда носил с собой.
— А вот этого я вам дать не могу, — сказал Чемберлен.
— Ну почему?
— Видите ли, герр Гитлер, ведь это мой собственный зонтик.

Ты можешь сказать, что все это «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой», но это не так. С годами меняется форма, смысл остается тем же, только Суворов шел пешком через Альпы, а сегодня полетел бы на самолетах.

Вопрос только в том, как понять, действительно ли «не уйдем и от войны». В частности парламентские выступления Черчилля в Англии никого не убедили.

— С чего это Уинстон взял, что война будет? Он просто патологически ненавидит герра Гитлера!

Это сегодня нам известны последствия, но тогда Англия совершенно спокойно отнеслась к его предостережениям, это был не их «собственный зонтик».

Лев. Ты выступаешь как «ястреб». Мне в голову приходят слова президента США Джона Кеннеди: «Либо человечество покончит с войной, либо война покончит с человечеством». Можешь ли прояснить более подробно свою позицию?

Владимир. Красиво сказал Джон Кеннеди:

«Либо человечество покончит с войной, либо война покончит с человечеством».

Не менее красиво, но более точно сказала Новодворская:

«Добродетель в Германии была установлена, увы, не с помощью Библии [и благих устремлений], а с помощью бомбежек Берлина и Дрездена, голода и виселиц Нюрнберга».

Но как узнать, как понять, кто прав, условный «Чемберлен» или условный «Черчилль»?

Мы живем в вероятностном мире, мало что можем знать наверняка. Клемансо поучал молодых журналистов: «предсказывать нужно лишь то, что уже произошло». Правда сам он в 1929 году сказал, что новая война начнется через десять лет и что Франция в ней будет разбита. Это сбылось с совершенной точностью: война началась ровно через десять лет после того, как эти слова были сказаны.

Но слова не только в той или иной степени отражают реальность, они еще и формируют, создают реальность, но только тогда, когда подтверждены определенными действиями. Не наличие авианосцев является решающим фактором, а готовность их использовать, причем такая готовность, к которой убеждены противостоящие силы.

Но вернемся в «наши Палестины».

«Мир, не основанный на реальности, разобьется о реальность Ближнего Востока».
Беньямин Натанияху

Современный Израиль неоднократно демонстрировал весь спектр подходов, от превентивной войны до сдержанности и размежевания. И что?

Превентивную Шестидневную войну начали с вдвое меньшей численностью войск, втрое меньшей численностью авиации и танков. Закончили войну полным разгромом арабских армий, где только людские потери только египтян были в десять раз больше израильских.

В Войну Судного дня картина оказалось иной.

Была ли война неожиданной? Отнюдь!

Начальник Генерального штаба ЦАХАЛа Давид Элазар знал о расположения египетских сил в районе Суэцкого канала. Он имел данные аэрофотосъемки расположения египетских сил и все хорошо понимал. Моше Даян, министр обороны, знал о спешной эвакуации семей советских дипломатов из Египта и Сирии. Есть данные, что директор Моссада Цви Замир встречался в Лондоне с тайным агентом Моссада Ашрафом Маруаном, который был еще и зятем Насера, и получил он него точную информацию о времени нападения.

Но Моше Даян и глава правительства Голда Меир решили продемонстрировать сдержанность, выдержку. А то как же — миротворцы превентивный удар не одобрят. Но этой сдержанностью поставили страну на грань катастрофы. Потери в войне составили 2 656 человек и более 10 тысяч раненых. Таких потерь не было даже во время войны в 1948 году, когда по сути еще армии не было, учились…

Голда Меир впоследствии говорила: «Я думаю, что наше поведение накануне войны можно озаглавить одним словом — ошибка», которая, как известно, хуже, чем преступление.

«Это больше, чем преступление: это ошибка»
— сказал Буле де ла Мерт Бонапарту

Ушли из Ливана так, что сделали Хизбаллу победительницей непобедимого Израиля, и теперь Хизбалла нависает постоянной угрозой. Ушли, чтобы избежать потерь? А что, потерь не стало? Только Вторая ливанская показала, что так потерь не избежать. А сколько потерь кроме этого! Еще необходимо готовиться к отражению тысяч ракет в арсеналах Хизбаллы вместо того, чтобы направить эти средства на решение внутренних проблем, что тоже учитывать нужно.

А «итнаткут» (размежевание) в Газе? Мне доказывал сын, наслушавшись израильских политиков, что это единственно верное решение: мы ушли, отгородились, уничтожили поселения, построим стену, и тогда не будет потерь, все будет хорошо. Я не верил, что это говорят всерьез. Сыну говорить такое простительно, но как это могут утверждать военные профессионалы?

В итоге мы получили ХАМАС-победитель, стартовые позиции ракет вблизи городов, туннельную войну, операции «Литой свинец», «Облачный столп», «Нерушимая скала». Все они проводились пинцетом, с большим пиететом к организаторам нападений на Израиль, и в итоге мы имеем те прелести, которые происходят в Газе сегодня.

По-иному выглядит операция «Защитная стена» 2002 года. Она стала крупнейшей военной операцией в Иудее и Самарии со времён Шестидневной войны.

Но вот характерный штрих. Министр обороны Израиля Биньямин Бен-Элиэзер не разрешил войскам использовать авиацию в Дженине из-за опасения массовой гибели гражданского палестинского населения в случае бомбовых ударов с воздуха. В итоге ЦАХАЛ понес самые большие потери в этой операции.

9 апреля подразделение резервистов под командованием капитана Одеда Голомба наткнулось на засаду, организованную палестинцами. Против солдат были использованы десятки взрывных устройств и открыт огонь из автоматического оружия. 13 израильских солдат погибли во время боя. Со времён первой Ливанской войны израильская армия не несла таких потерь в одном бою.

Но можно не волноваться, министр обороны Израиля Биньямин Бен-Элиэзер не пострадал.

Уже после гибели солдат командованием ЦАХАЛ было принято решение о разрушении любого дома, в котором могли бы укрыться террористы при помощи бульдозеров D9R. В ЦАХАЛе его ласково называют Дуби («דובי»), что на иврите означает плюшевый медвежонок.

Дуби использовались на передовой для прямого проезда сквозь дома, занятые бойцами «Хамас» или «Хизбаллы». Дело в том, что жилой дом, из которого ведется огонь, уже не жилой дом, а огневая точка, которая должна быть уничтожена.

Операция «Защитная стена» завершилась успехом. Была остановлена волна терактов, направленных против гражданского населения Израиля, уничтожены сотни террористов, в том числе организатор теракта в отеле «Парк» Кейс Адуан, захвачены сотни документов, оружие, взрывчатка. Были остановлены обстрелы иерусалимского квартала Гило со стороны арабской деревни Бейт-Джала.

Ясир Арафат до своей смерти в 2004 году не мог покинуть территории Мукаты. Как политик и руководитель террористической структуры он умер, осталось просто дождаться его физической смерти.

Но как любят красивую мантру: «военного решения проблемы не существует».

Врут, но упорно повторяют.

Ну и что, сделали вывод? Не похоже.

Но, вероятно, не сделавшие выводов не виноваты, — объективный процесс, господа! Об этом писал еще Гегель в своей работе «Философия истории»

“… опыт и история учат, что народы и правительства никогда ничему не учились из истории и не действовали согласно поучениям, которые можно было бы извлечь из нее. <…> В сутолоке мировых событий не помогает общий принцип или воспоминания о сходных обстоятельствах, потому что бледное воспоминание прошлого не имеет никакой силы по сравнению с жизненностью и свободой настоящего”

Гегель. «Философия истории»

Так что, «не в тупости дело».

Но решать нужно сегодняшние проблемы, а не английского правительства 1938 года!

Может быть, что сегодня война не неизбежна?

Конечно может, только не всегда и не везде. Если в основе конфликта лежит конкретное противоречие, разрешимое при наличии доброй воли, то можно все решить миром. К примеру: одна из основных причин войн — водопользование в засушливых регионах. Сколько не воюй, проблему не разрешить, а вот договорится вполне возможно.

Наш конфликт с Хизбаллой, Ираном, ХАМАСом и администрацией Махмуда Аббаса во многом иррационален. Тут все сложнее.

28.09.2010 в 21.00. телеканал «Израиль — Плюс» показал приём гостей президентом Израиля Шимоном Пересом в своей сукке. Перес сказал, что нам нужен «мир во имя безопасности еврейского народа».

Как всё просто и красиво! Нетаниягу подписывает «бумажку» с Абу-Мазеном, и наступает мир и «в человецех благоволение».

Ну и помог Украине Будапештский меморандум?

Мир конечно нужен, но не худой мир по Пересу, держащийся на бумажке подписанной «бумажке» с Абу-Мазеном или кем-то еще.

Лет шесть назад я беседовал с Амноном Коэном, депутатом Кнессета от партии ШАС. Это был не простой депутат, он возглавлял комиссию по внутренним делам, входил в состав комиссий по вопросам государственного контроля, финансовую и экономическую. Он говорил мне:

— Янкелевич, ты не понимаешь, нам нужен ХОРОШИЙ договор с Абу Мазеном!

А я его слушал и думал, что если с такими законодателями Израиль стоит крепко, то это явное доказательство божественного вмешательства, без этого страна скатилась бы в пропасть.

Но может все же можно обойтись без войны?

Сейчас ХАМАС поднял (или заставил) людей на беспорядки на границе. На мой взгляд — войсковая операция не нужна.

ХАМАС потерял многое. Исчез трафик товаров и оружия из Египта, денег почти не дают, а «переквалифицироваться в управдомы» — значит потерять себя, как борцов с Израилем. Собственно этим и вызваны беспорядки, очень хочется снова попасть в повестку дня, снова показать свою жертвенность и несгибаемую волю к победе…

Что получилось в итоге?

Эрдоган, светоч ислама, назвал Израиль «страной террора», а ООН, ЕС и Франция выразили «серьезную озабоченность». «Это ли не цель желанная?»

Нет, не это. Такой поддержки палестинцам не хватит.

Тем более, что в Гаагском суде не одобряют «марши миллионов», организованные ХАМАСом. Прокурор Международного уголовного суда в Гааге Фату Бенсуда опубликовала на официальном сайте Гаагского суда заявление, что использование гражданских лиц для прикрытия военных действий может приравниваться к преступлению согласно Римскому статуту Международного уголовного суда».

Поймет ли ее ХАМАС?

У ХАМАСа в последние годы потеряна не только это, потеряна и поддержка в арабском — и шире — мусульманском мире.

Ведущие арабские страны, и, прежде всего, соседние Сауды и Египет, вполне плодотворно развивают отношения с Израилем и весьма недовольны тем, что им приходится хотя бы на словах высказывать поддержку таким действиям.

Саудовский принц занимается сколачиванием антииранской коалиции, ему эти хамасовские выступления совсем не нужны. Да тут еще и сокращение помощи Абу Мазену со стороны США в связи с принятием «Акта Тейлора Форса», предполагающим сокращение $400-миллионной ежегодной американской помощи на ту сумму, которую власти автономии будут тратить на поддержку содержащихся в израильских тюрьмах палестинских террористов и членов их семей (то есть приблизительно на три четверти, ведь считается, что на эти цели уходит $300 млн).

То есть арабы в очередной раз «не упустили шанса упустить свой шанс». Разве что Иран их поддержит, станет главным спонсором… Но Ирану, как показали январские протесты персов против слишком больших трат их страны на внешнюю политику, эта ноша явно не по плечу.

Так что в Газе воевать не нужно. Нужно делать то, что делается.

А вот на севере Израиля ситуация иная. Там в руинах, которые раньше были Сирией, укрепляется Иран, Хизбалла и шиитские ополченцы, которых Иран собирает, где может. Пока идет процесс — все плюс-минус тихо. Но если он завершится, их энергию нужно будет куда-нибудь направить. Не станут же они выращивать помидоры. Единственное направление, осмысленное для них — на юг.

Но если война неизбежна, то начинать ее нужно в момент, который выберешь сам, а не проводить срочную мобилизацию, как 6 октября 1973 года. И момент, похоже, настает.

А слова «худой мир лучше доброй ссоры» — это часть фокуса, маскирующего реальность. Суть его заключается в том, что на первый план выносятся добрые намерения, а результаты действий или политики отодвигаются подальше. За него фокусникам отвечать не придется, ведь хотели как лучше. Результат может быть катастрофическим, но это не важно, если намерения были хорошими.

Классический пример обамовская сделка с Ираном.

Лев. Не перегнул ли ты палку? Особенно в наше время неконвенциональных вооружений, когда нажатие кнопки может привести к необратимым последствиям не только для воюющих стран, но и для всего шарика.

Владимир. Ты прав в том, что имеет место названный тобой страх перед неконвенциональными вооружениями, когда нажатие кнопки может привести к необратимым последствиям не только для воюющих стран, но и для всего шарика.

Это реальный страх, но кто это может устроить?

Это возможно в случае войны между США и Россией, но я считаю такой сценарий невероятным. Остальные страны, обладающие ядерным оружием, в принципе могут наделать много бед, но только не для всего шарика. Но реальной способностью устроить что-то подобное, не угрожать, а устроить реально, способны режимы, аналогичные ISIS.

В основном — это оружие сдерживания.

Лев. Мою позицию защитника предпочтительности «худого мира» перед «доброй ссорой» твой ответ, Владимир, несколько поколебал, но не разрушил окончательно.

Ты сказал, что у ХАМАСа сегодня практически нет реальной поддержки. Значит ситуация может и меняться. Пока длится «худой мир», к власти могут прийти и другие, более прагматичные силы, как это произошло в Египте.

Примеры 38 и 67 гг. прошлого века убедительны. В первом случае мы понимаем к каким трагическим последствиям привела попытка Чемберлена сохранить худой мир и замазать трещины в здании, которое было на грани обрушения, а во втором становится очевидным, что бывают ситуации, когда превентивная война необходима. Но, с другой стороны, ты сам говоришь, ссылаясь на авторитет Гегеля, что «…бледное воспоминание прошлого не имеет никакой силы по сравнению с жизненностью и свободой настоящего».

Впрочем, сегодня, кажется, общие теоретизирования на больную тему подходят к концу. Ты переводишь наш непростой разговор в конкретную плоскость.

Сегодня Израиль, как и в 67-м году, должен сделать выбор, так как (цитирую тебя): «… если война неизбежна, то начинать ее нужно в момент, который выберешь сам, а не проводить срочную мобилизацию, как 6 октября 1973 года. И момент, похоже, настает». Речь идёт о войне на Севере, где (ещё одна цитата) «… в руинах, которые раньше были Сирией, укрепляется Иран, Хизбалла и шиитские ополченцы…»

Поэтому я бы хотел высказать сомнение, которое, наверняка, возникает у тех, от кого зависит выбор такого момента: «Будут ли развиваться события в запланированном направлении?»

К сожалению, мы не обладаем даром предвидения французского премьера Жоржа Клемансо и, пытаясь ответить на этот вопрос, должны помнить слова другого французского лидера, Наполеона Бонапарта: «Война состоит из непредусмотренных событий».

Источник — Мастерская

Апрель 2017

Оцените пост

(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться