«И вот имена сынов Израиля, пришедших в Египет…» (Шмот, 1:1).
Со смертью Йосефа закончилась эпоха праотцев. Раздел «Шмот», в котором рассказывается о формировании еврейского народа из родового племени численностью семьдесят человек, об их порабощении и появлении на исторической арене Моше-рабейну, начинается со слов: «Вот имена (шмот) сыновей Израиля, пришедших с Яаковом в Египет…». Почему Тора снова перечисляет имена колен Израилевых, спустившихся в Египет? Ведь в предпоследней главе книги «Берешит», «Ваигаш», мы уже читали полный список всех семидесяти переселенцев.
Один ответ хорошо известен. Повторное перечисление имен выражает любовь Вс-вышнего к детям Яакова. Они дороги Ему, и Он пересчитывает их, как звезды на небе, называя каждого по имени, подобно тому, как скупец достает украдкой накопленные деньги и бережно, трепетно перебирает хрустящие купюры, с наслаждением ощущая их весомую шероховатость.
Но есть в этом перечислении и более глубокий и важный для нас смысл. Рассказывают такую историю. Один американский еврей страстно желал вступить в очень престижный частный клуб. Но туда не принимали евреев. Тогда он сменил свое имя Сэмюэль на «благозвучное» Лоуренс и принял другие меры предосторожности, чтобы скрыть свое происхождение. Но увы, через неделю после подачи заявления он получил вежливый отказ. «Не пойму, как они догадались? — жаловался он приятелю. — Имя-то у меня теперь нормальное, и даже в анкетной графе «вероисповедание» я написал — нееврей».
Одна из заслуг, обеспечивших сынам Израиля освобождение из египетского рабства, состояла в том, что они, вопреки гнету и ассимиляции, сохранили свои еврейские имена. Но что особенного в имени?
Имя определяет суть человека, вещи или явления. Когда Адам давал имена представителям животного мира, он пытался отразить в имени индивидуальные особенности данного вида.
В том же разделе «Шмот» говорится, что когда Вс-вышний поручил Моше вывести евреев из Египта, Моше возразил: «Они (евреи) спросят меня: «Как Его (Б-га) имя?» Что я тогда скажу им?» Другими словами, они попросят определить сущность Тв-рца. Но ведь Б-г выше любых характеристик и названий. Человек не в состоянии даже приблизительно понять сущность Вс-вышнего. Мы только знаем, что у мира есть Тв-рец. Именно в таком духе и ответил Б-г своему посланнику: «Эхье ашер эхье» — «Я буду тем, Которым буду, что означает: «Моя сущность — это сам факт, что Я существую, всегда существовал и буду вечно существовать. Вот кто Я. Вот Мое Имя».
Изменить имя — это все равно что изменить свою сущность, изменить себе, своей семье, своему народу. Сыны Израиля не сделали этого; они не стали «египтянами Моисеевой веры». Даже превратившись в рабов, они продолжали осознавать себя евреями. «И вот имена сынов Израиля», — пишет Тора. С этими именами они вошли в Египет и с ними же вышли, ни на йоту не утратив свое национальное самосознание и человеческое достоинство.
Манифест антисемитов
«И восстал новый царь над Египтом, который не знал Йосефа. И сказал он народу своему: «Вот народ сынов Израиля (красиво звучит, не правда ли?) многочисленнее и сильнее, чем мы. Давайте перехитрим его, а не то умножится он и, случись война, присоединится и он к неприятелям нашим, и будет воевать против нас, и уйдет из страны» (1:8-10).
Эти слова достойны стать манифестом всех антисемитов! Во-первых, как можно «не знать» Йосефа?! Того самого еврея Йосефа, который правил страной целых 80 лет, и как правил! Благодаря ему Египет был единственной в мире страной, не только не пострадавшей от глобальной засухи и неурожая, но и сумевшей получить огромные прибыли от продажи заготовленного тем же Йосефом хлеба. Вот и надейся после этого на людскую благодарность.
Современные ученые сомневаются в том, был ли Йосеф реальной исторической фигурой, поскольку им до сих пор не удалось найти ни единого упоминания о нем в древнеегипетских хрониках и на сохранившихся памятниках. Потому и не нашли, что египтяне «не знали» о Йосефе уже в следующем поколении.
Что касается обращения Фараона к египетскому народу, тут полный букет знакомых нам с детства обвинений. От абсурдного «многочисленнее и сильнее, чем мы» до «а не то умножится он». Прямо как у Высоцкого: «Евреи, евреи, кругом одни евреи». Сплошное еврейское засилье. С одной стороны, Фараон ставит на них клеймо «пятой колонны», а с другой, боится, что они уйдут из страны. Где логика? А разве больше логики было в отношении к евреям нацистских и советских властей?
Слово «мимену» — «(многочисленнее и сильнее) чем мы» — можно перевести так же, как «от нас», «за наш счет». Фараон хотел сказать своим подданным, что евреи ловкие и пронырливые торговцы, что они наживаются «за наш счет», используют в своих интересах голод и лишения простых египтян, и значит, нажитое ими богатство должно принадлежать Египту.
Во всех странах и во все эпохи евреи преуспевали благодаря своему таланту и трудолюбию, но их ненавистники твердили: «Эти евреи губят и грабят страну». Фараон обращается к «народу своему», подразумевая, что, хотя евреи прожили в Египте более ста лет и в немалой степени способствовали его процветанию, они все равно остались чужаками, внутренней угрозой, потенциальными перебежчиками, готовыми в любой момент «присоединиться к неприятелям нашим».
Парадокс заключается в том, что евреи еще не стали народом к тому времени. Этого статуса они удостоились лишь после Исхода, когда получали Тору у горы Синай. Однако антисемитизм уже существовал. На самом деле, он проявился в Египте еще раньше, при Йосефе. В разделе «Микец», когда Йосеф, скрываясь под маской сурового правителя, пригласил своих братьев за стол, Тора неожиданно сообщает: «И подали ему особо и им особо, а египтянам, евшим с ним, особо, ибо не могут египтяне есть с евреями, потому что это мерзость для египтян» (Берешит, 43:32). Будь ты хоть трижды правителем, все равно — «мерзость».
Удивительно ли теперь, что в Японии, никогда не входившей в число стран еврейского рассеяния, стали издаваться «Протоколы сионских мудрецов», а в кичащейся своим либерализмом Европе, чья земля пропитана кровью жертв «окончательного решения», снова нарастает волна юдофобии? Евреи уходят из Европы, а ненависть к ним остается. Как фантомная боль в ампутированной конечности.