Окончание. Начало тут
Потом полицейский купил мне в автомате бутылку воды, протянул влажную салфетку для лица, успокоил насчет пустой угрозы с Nо-Fly List, и, посоветовав впредь быть осторожней, наказал никуда не отлучаться, а ждать агента, которому он даст мои приметы и координаты.
«Агент» материализовался в образе средних лет афроамериканки с добрейшим, как в старых американских фильмах, лицом. Она медленно, ища меня глазами, продвигалась в нужном направлении и безо всякой причины улыбалась всем и каждому, обнаруживая в широко распахнутой улыбке сплошные белые зубы. При ходьбе она по-утиному глубоко ныряла на одну сторону, что могло быть следствием врожденного вывиха бедра.
В аэропорту Торонто женщине с ограниченной подвижностью поручили отвечать за безопасность пассажиров в условиях чрезвычайной ситуации, что подтверждалось надписью «Public Safety» на ее униформе. «Мы все, давно не замечая этого, живем в мире узаконенного абсурда, в огромной, от океана до океана «Палате ¹ 6». Бьюсь об заклад — ее взяли на службу, чтобы одним ударом заполнить какую-нибудь идиотическую квоту сразу по трем пунктам: черная-женщина-инвалид», — думала я, глядя на эту славную и ни в чем не повинную женщину.
Интересно устроен человек. У меня пропал отпуск, я не увижу дорогих мне людей, последний самолет на Сан-Франциско уже улетел, и я не знаю, где проведу эту ночь, не говоря о мелочевке, вроде первой ханукальной свечи или пещеры Давида. Все пропало, а я смотрю на агента-спасателя с врожденным вывихом бедра и пытаюсь представить, как в случае пожара или теракта она бегом будет выводить или даже выносить людей из зоны бедствия. Потом я тупо вспоминаю плакаты, духовой оркестр, оголтелую поклонницу бородатых пришельцев, — вспоминаю, и явственно вижу довольную ухмылку Дьявола. И какая-то особая тревога, поверх моих собственных бед, не отпускает меня. Такое злостное нарушение разумного порядка вещей не может не кончиться катастрофой библейского масштаба для всего человечества… Нет, что-то со мной не так. Печалиться в отпуске о судьбах всего человечества это хуже, чем паранойя. Это пошло. Похоже, надо завязывать статейки об этом кропать. Разве нет других тем? Жизнеутверждающих. Об охране окружающей среды, к примеру, или, скажем, конкретней, об охране суматранских носорогов, которых на безалаберной Суматре осталось не более 200 особей.
Мои печальные раздумья прерывает опознавшая меня, наконец, женщина-спасатель по имени Сара. Не знаю, удалось ли Саре за всю свою карьеру спасти хотя бы одного человека, но то, что она стала моим персональным ангелом-спасателем — это факт.
…Через час я сидела в ресторане аэропортовской гостиницы, выбранной по ее совету, где, начисто позабыв о своих несчастьях, с необычайной быстротой расправилась с огромным стейком, запивая его прямо из запотевшей бутылки ледяным пивом. Оправдание разврату в виде обильного позднего ужина нашлось в том, что лучшего средства для восполнения потерянной за день нервной энергии просто не существует.
На мою удачу в Торонто был американский консулат. Поведавшая мне об этом Сара велела, отоспавшись, поехать туда утром на такси, чтобы успеть выправить временный паспорт. «Honey, — сказала она, — шансов у тебя немного, потому что если они не сделают тебе паспорт за один день, то это dead end: на weekend все закрывается». До Сары дошли слухи, что в последнее время ни в одно посольство с телефонами не впускают, и она строго-настрого наказала мне оставить свой в гостинице.
Вследствие ненормально разросшейся первой части моей истории, по второй придется пронестись галопом.
Наперекор строгому наказу Сары, я зачем-то взяла с собой телефон. Это можно объяснить тем, что после мужниных угроз в мою дурную голову намертво впечаталась команда, что телефон надо всегда держать при себе. Охранник, стоявший на входе в консулат, спросил меня о цели моего прихода, а услышав ответ, озарился чарующей улыбкой и приветствовал меня замечательной триадой: Велком — шаббат шалом — хаг Ханука самеах. Он оказался израильтянином, работавшим в Канаде по контракту. Это был хороший знак. Осмотрев мой рюкзак, израильтянин, не переставая улыбаться, предложил мне дилемму: либо навсегда расстаться с телефоном, либо навсегда (до понедельника) покинуть консулат. Я, не раздумывая, выбрала первое. Телефон мой просто разбили молотком, и когда я узнала о причине столь небывалого варварства, мне было трудно смириться с потерей. Оказалось, что в последнее время пришельцы взяли моду взрывать работников западных посольств через оставленные на секьюрити телефоны. Вот почему, чтобы ненароком не травмировать слишком ранимых гостей, отнимать телефоны стали на входе у всех, кто предусмотрительно не оставил их дома.
Навеки утраченный гаджет стал единственно печальным событием того дня. Все остальное лежало в диапазоне от радостного до восхитительного. Правда, заполняя анкету на временный паспорт, я не могла вспомнить свой SS, номер под которым числюсь в общеамериканской базе данных, а фотографируясь на паспорт в автомате, — забыла снять очки. Принимающий документы клерк вежливо поставил мне на вид и то, и другое, но бумаги вместе с просроченным паспортом в окошко принял. «У меня рейс на Тель-Авив сегодня в 7 вечера. Есть ли шанс, что мой новый паспорт будет готов до закрытия?» — с замиранием сердца спросила я. «Ваш временный паспорт будет готов через полтора часа», — буднично ответил он и выписал квитанцию на оплату 120 долларов. На часах было 10 утра. Я задохнулась от радости. Вот, оказывается, «с чего начинается Родина». Г-споди, в какой прекрасной стране я живу! Мне хотелось задушить в объятиях своего соотечественника-клерка, но так как это было неосуществимо, я подошла к громадному пузатому «негру преклонных годов», тоже своему земляку, американскому охраннику консулата, и уткнувшись в его необъятный живот (выше мне было не достать), повторяла как заведенная: thank you, thank you, thank you so very much… Вечером того же дня, проходя мимо униформы на посадку рейса Торонто — Тель-Авив, я весело помахала ей на прощание своим новеньким синим паспортом, не забыв при этом высунуть язык…
… Стоило мне с моим желтым чемоданчиком появиться в холле гостиницы на Мертвом море, как подруги набросились на меня одновременно с кулаками и с объятиями. На это способны только женщины. Почему ты не звонила? Твой телефон не отвечает. Где ты была? Муж твой сходит с ума, звонил в гостиницу, звонил нам. «Пошли обедать, я умираю с голоду», — сказала я. За обедом они узнали то, о чем теперь известно вам. Во всяком случае, тем из вас, кто нашел мужество добраться до последней страницы.
Если в этой истории со счастливым концом вы не обнаружили «чего-нибудь особенного», значит, я не умею рассказывать истории. Но эту, в любом случае, надо довести до конца.
Выпавший из расписания день ничуть не изменил наших каникулярных планов. Мы зажгли вторую свечу. Побывали в Араде, поднялись на Масаду и добрались до заповедника Эйн-Геди. Там мы любовались диковинными растениями и животными. Видели развалины храма медно-каменного века. Подходили к ручью и водопадам Давида, а напоследок заглянули в ту самую пещеру… На иврите она называется «меарат Давид».
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
