Как ехидно отмечает пресса, во время предвыборной кампании Дональд Трамп воспылал любовью к левой организации «Викиликс», которая каждый день сливала в СМИ новую порцию компромата, извлеченного хакерами из переписки главы клинтоновского избирательного штаба Джона Подесты.
С инаугурации прошло чуть больше месяца, как Трамп сделался ярым врагом слива закрытой информации в СМИ. Правда, тогда Трамп радовался сливу предвыборной переписки между частными лицами, а сейчас возмущается утечкой сверхсекретной разведывательной информации. СМИ игнорируют эту огромную разницу, потому что она помешала бы им уличить Трампа в двуличии.
Месяц назад он заявил журналистке Джудит Миллер, что утечка в прессу содержания его телефонных разговоров с лидерами Австралии и Мексики была «постыдной» и «очень опасной для нашей страны». Трамп винил в утечке «людей Обамы», окопавшихся в глубинах госаппарата и еще не выковырянных оттуда новым режимом.
Время покажет, сделается ли Трамп таким же рьяным борцом с утечкой закрытой информации, каким был его предшественник. При Бараке Обаме за утечку были привлечены к суду 9 человек – больше, чем при всех предыдущих президентах, вместе взятых.
Со временем Трамп и его окружение расширили круг подозреваемых в утечках, включив в него «разведорганы». А чего, собственно, Трамп хотел? Он постоянно пер на разведку, даже уподобив ее один раз нацистам, хотя у нацистов была красивая форма, а у цээрушников ее вообще нет.
Придя к власти, Трамп, правда, первым делом посетил Лэнгли с явным намерением навести мосты с ЦРУ, но все испортил, посвятив больше половины своей 15-минутной речи детским препирательствам с прессой насчет количества людей на его инаугурации.
Лидер демократов в Сенате США Чак Шумер предупреждал его не собачиться с разведчиками, заметив, что у них «масса способов свести с вами счеты». Шумер, очевидно, был прав.
12 января обозреватель Дэвид Игнейшес, которому спецслужбы годами сливали секреты, первым сообщил в своей «Вашингтон пост» о разговоре советника Трампа по нацбезопасности Майкла Флинна с российским послом Сергеем Кисляком. Скоро в прессе выплыли и детали.
Разговоров было несколько, а также обмен СМСками. Первый раз Флинн и Кисляк общались 18 декабря. Последний – 30 декабря, когда они обсуждали перспективу отмены санкций, которые за день до этого Обама наложил на Россию в наказание за хакерство. Журналисты и враги секретности приветствовали эту информационную утечку, но знающие люди ужаснулись. Вот почему. Записывать российских дипломатов американский закон разрешает, и дипломаты это прекрасно знают. Американские граждане – это совсем другое дело. Граждан прослушивать тоже можно, но лишь с разрешения суда, которое дается не автоматически, а по запросу правоохранительных органов, иногда занимающему десятки страниц. Если бы Кисляк заказывал по телефону пиццу, то речь сотрудника пиццерии просто игнорировали бы или сразу стерли. Но посол говорил с Флинном — и о чем-то таком, что распечатку разговора передали в минюст, который должен был решать, что с этим делать дальше.
ФБР и Агентство национальной безопасности редко делятся распечатками с другими ведомствами, но в этом случае они сочли себя обязанными отослать текст разговора в президентский совет национальной безопасности, на который Трамп посадил Флинна.
Большую часть декабря в этом органе сидели люди, назначенные туда при Обаме и еще не замененные трампистами. Так, возможно, в СМИ было слито содержание документа, за разглашение которого в США грозит до 10 лет.
Агентству АП, например, слили черновик докладной записки трампистов, в которой предлагалось подключить части Национальной гвардии к облавам на нелегалов. Как водится, поднялся дикий вой.
Дескать, на бедных «недокументированных» старушек вот-вот спустят молодчиков из Нацгвардии в коричневых рубашках, сшитых по выкройкам Иванки Трамп-Кушнер. На самом деле, Трамп это предложение не принял и Нацгвардию не задействововал – в отличие от Обамы, который в 2010 году отправил на охрану мексиканской границы 1200 нацгвардейцев.
Что-то я не помню воплей по поводу этого шага Обамы.
Что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Эта фраза впервые была сказана римским комедиографом Публием Теренцием Афром. Чуть не сказал афроамериканцем…