Что творится в мире? Китай проводит саммит G20, США присутствуют, Турция тем временем вторглась в Сирию, Путин под шумок выгадывает, в ЕС раскол, половина немцев уже отказывает Меркель в поддержке, Штайнмайер готов воскресить «восьмерку», но Путину она уже не нужна, как и нормандский формат с минскими договоренностями, японский премьер напомнил ему об островах, но «Россия территориями не торгует». А общее впечатление такое, что Америка выключена из большой игры.
Начну с первых шагов президента США в Ханчжоу, куда он прибыл на саммит «Большой двадцатки». Принимающая сторона не расстелила у трапа президентского самолета красную ковровую дорожку, поэтому президент использовал запасной выход. Далее возникла напряженность, когда китайская служба охраны оттеснила сопровождавших президента журналистов и даже Сьюзан Райс, его советника по национальной безопасности. «Это наша страна!» — крикнул сотрудник китайских спецслужб в ответ на замечания американцев. Аналогичная перепалка повторилась в доме приемов перед встречей Барака Обамы с председателем КНР Си Цзиньпинем, когда у китайцев возникли сомнения по поводу численности сопровождающих. Впрочем, сам президент, отвечая на вопросы журналистов, не придал этому значения: «Эти размолвки, — сказал он, — не отражают состояние американо-китайских отношений в более широком смысле».
Но в некотором смысле отражают, замечу я, и мне кажется, что нелюбезный прием, оказанный Обаме в Китае, явился реакцией на его интервью агентству CNN накануне визита, когда он заявил, что намерен предупредить Пекин о последствиях, ожидающих Китай из-за его действий в спорных районах Южно-Китайского моря.
«Если вы подписываете договор, который предусматривает международный арбитраж по вопросам морского судоходства, то тот факт, что ваша страна больше, чем Филиппины, или Вьетнам, или другие страны — не основание для того, чтобы играть мускулами. Вы должны соблюдать нормы международного права», — заявил Обама. Заявление-то, возможно, верное, только не в подходящий момент было высказано, вот хозяин G20 и отреагировал соответственно.
Забегая на два дня вперед, замечу, что в ходе пресс-конференции по окончании саммита «двадцатки» Владимир Путин, выступив как рефери в споре, дал знать, что по части международного права в Южно-Китайском море он как дипломированный юрист твердо стоит на стороне Китая и не считает уместным вмешательство в его дела нерегиональных участников спора. «Нерегиональному» Обаме, дескать, нечего было предъявлять Китаю претензии.
Совсем в иной атмосфере прошел в Ханчжоу прием Путина. Он прилетел днем раньше, причем с подарком Си Цзиньпиню, доставленном в специальном холодильнике. «Я привез вам в подарок мороженое», — сказал Путин хозяину G20 при встрече. Тот тепло его благодарил, сказал, что при каждой поездке в Россию просит, чтобы ему купили российское мороженое. «Потом мы дома его едим… Оно у вас особенно вкусное. Мне очень нравится. Спасибо за эту любезность». И если на Обаму при встрече в Китае пахнуло холодком, то Путин, наоборот, ощутил на саммите самый теплый прием.
В памяти саммит «двадцатки» двухлетней давности в австралийском Брисбене, откуда Путин, ощутив себя изгоем, сбежал преждевременно, даже не попрощавшись. Теперь, похоже, взял реванш тому унижению и вкусил радость, увидев себя фаворитом, на встречу с которым выстраивалась очередь жаждущих выказать ему уважение и завязать с ним дружбу (от президента Аргентины до преемника наследного принца Саудовской Аравии). В репортажах «Комсомольской правды», за которыми я следил, саммит G20 выглядел буквально как бенефис Путина. «Как все изменилось за год!» — воскликнул корреспондент газеты, представив две характерные фотографии 2015 года (с саммита «двадцатки» в турецкой Анталье) и 2016-го, обратив внимание на Эрдогана, переметнувшегося от Обамы к Путину.
Сопоставление этих фотографий стало актуальным в связи с официальной встречей Обамы с Эрдоганом «на полях саммита в Ханчжоу». Согласно информации «Голоса Америки», Обама пообещал Эрдогану «помощь в поимке участников провалившейся попытки переворота в Турции, но не стал говорить, что США экстрадируют турецкого проповедника, которого Эрдоган обвиняет в организации путча». Сообщалось также, что «лидеры двух стран обсудили ситуацию в Сирии», но без каких-либо подробностей.
Нет подробностей, кстати, и о долгих разговорах Путина с Эрдоганом, продолжавшихся даже при фотографировании. А в последний день саммита встретились наконец Обама и Путин. Встреча, о которой наскоро условились еще в первый день (по инициативе американской стороны), прошла в «секретном режиме», продолжалась дольше, чем было запланировано, «обсудили Сирию и Украину», а под конец встречи еще пообщались «с глазу на глаз». К чему пришли, не сообщается. Видимо, ни к чему не пришли, так как исходные позиции были несопоставимы: Обама ратовал за умеренную оппозицию, борющуюся с режимом Асада, Путин — за Асада, давящего при его поддержке любую оппозицию. Компромисс там вряд ли возможен. Путин не уступит, ему нельзя по престижным соображениям. Скорее Лавров уговорит Керри, и что-то взаимоприемлемое они для отвода глаз сочинят. То есть США потихоньку сдадут свои позиции и уйдут. Путин недаром недавно нахваливал Джона Керри, который, по его словам, уже «проделал огромную работу в правильном направлении».
Что говорили об Украине, неизвестно. Видимо, ничего существенного не говорили, ибо Путин этого не хотел, о чем еще накануне саммита заявил в интервью агентству Bloomberg. Дескать, саммит G20 предназначен для обсуждения экономических вопросов, и «двадцатке» лучше в дела внешней политики не вмешиваться. Вмешаться с политикой в надежде продвинуть Минские соглашения по Украине пыталась Ангела Меркель. Путин с ней поговорил наедине поздно вечером в первый день саммита, после чего она выглядела униженной и расстроенной (видео прошло в Интернете). Еще более униженным был президент Украины, чей призыв провести на полях саммита очередную встречу в рамках «нормандского формата» (Путин, Меркель, Олланд, Порошенко) был Путиным категорически отвергнут. Сперва он хотел собрать их в усеченном формате (без Порошенко), но это было неприемлемо для них.
Если посмотреть объективно, то униженными на этом саммите оказались и США, не продемонстрировавшие ни силы, ни влияния в «двадцатке». Единственной уступкой Обаме со стороны Си Цзиньпина было декларативное присоединение Китая к Парижскому соглашению по климату, которое на деле он вряд ли намерен выполнять.
Официальная программа саммита была сформулирована так: «Строительство инновационной, здоровой, взаимосвязанной и инклюзивной мировой экономики». Что это значит, каждый участник дискуссий представляет, очевидно, по-своему. Но, поскольку хозяином на саммите был Си Цзиньпин, китайский интерес возобладал. Например, в положении, что для обеспечения равномерного глобального развития необходимы инновации с обменом технологиями. Мысль, будто кто-то должен делиться своими технологиями с конкурентами, вряд ли устроит правообладателей интеллектуальной собственности, но она прозвучала и отразилась в заключительном коммюнике, причем наряду с намерением реформировать Международный валютный фонд и Всемирный банк, с тем чтобы не Запад там верховодил, а дать больше представительства в них развивающимся странам. Председатель Си Цзиньпин мог бы по завершении успешно проведенного им саммита «двадцатки» повторить предсказание своего уже далекого предшественника Мао Цзэдуна: «Ветер с Востока преодолеет ветер с Запада». Увы, уже преодолевает. И не потому, что ветер с Востока крепчает, а больше потому, что с Запада ослаб.
Запад — это в первую очередь США, даже по словам Путина — это сегодня единственная супердержава. «Миру нужна такая мощная страна, как США. И нам нужна, — сказал Путин на недавно прошедшем в Санкт-Петербурге международном экономическом форуме. — Но нам не нужно, чтобы они постоянно вмешивались в наши дела, указывали, как нам жить, мешали Европе строить с нами отношения». Под прикрытием подобной демагогии на США в последнее время сыплются обвинения, обусловленные главным образом неудачной внешнеполитической деятельностью нынешней американской администрации, позволяющей тем, кто благами США пользуется, с интересами США не считаться. Это и проявилось в ходе саммита «двадцатки», на котором Обама был не лидером супердержавы и даже не одним из ведущих лидеров «двадцатки», а практически безучастным «американским наблюдателем».
Под конец «американский наблюдатель» получил еще и оскорбление от президента Филиппин Родриго Дутерте (настолько неприличное по форме, что не решусь его воспроизвести). А если отвлечься от формы, то, по существу, он посоветовал главе США не читать проповеди о правах человека властям Филиппин, взявшимся за борьбу с наркомафией. Назвав Дутерте «колоритным парнем», Обама отменил встречу с ним в рамках саммита АСЕАН. Для того это вряд ли имеет значение, тем более что наверняка с ним солидаризуется Си Цзиньпин.
Итак, двухдневное шоу «двадцатки» закончилось аплодисментами. Его героями и главными выгодоприобретателями стали Си Цзиньпин и Владимир Путин. Америка в стороне. Во-первых, из-за того, что восемь лет выказывала слабину, во-вторых, из-за того, что предстала перед миром в предвыборном состоянии, когда исход выборов никто не может предсказать. В такое время «хромой утке» лучше было бы в этом шоу не участвовать.
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
