Владимир Янкелевич
Решение БАГАЦа по газовому соглашению – очень удобная тема. Особенно она хороша тем, что ничего знать как бы не нужно, все известно изначально: корпорации хотят наживаться на народном достоянии, правительство… Ну тут вообще все понятно. Проблема лишь в том, что все, кто знает, как управлять государством, уже работают таксистами или парикмахерами.
Я заранее должен извиниться за то, что в статье будут встречаться некоторые прописные истины, но тут уж ничего не поделаешь.
Решение суда как бы не отменило соглашение, заключенное в августе 2015 года между правительством Израиля и консорциумом по разработке месторождения Левиафан. Оно дает на решение проблемы 1 год. Но понятно, что в течение этого года инвестиции в разработку месторождения в 22 триллиона кубических футов газа в размере $5 миллиардов американских долларов будут приостановлены или сильно сокращены. Это достаточное основание для того, чтобы попытаться понять происходящее.
Государство – не коммерческая структура, бизнес не его задача. А вот регулирование экономических отношений – прямая его функция. Регулирование в области добычи природных ресурсов обеспечивается лицензированием и загадочным термином «РОЯЛТИ».
Подход к лицензированию зависит от сложности задачи. К примеру, строительным объектом могут быть и коровник в кибуце и АЭС, причем на обоих объектах в принципе могут быть аварийные ситуации. Разница лишь в последствиях и их государственной значимости, потому и подход к лицензированию строителей таких объектов существенно отличается.
Добыча газа требует высокого профессионализма от добывающей компании, а работа на морском шельфе, да к тому же на глубинах месторождения Левиафан, а это более 1500 м – особого опыта в данной области.
Кроме опыта, нужен еще достаточный капитал компании. Когда в Мексиканском заливе в 2010 году на нефтяной платформе произошел взрыв, и в море вылилось около 5 миллионов баррелей нефти, а нефтяное пятно достигло площади 75 тысяч квадратных километров, то British Petroleum, вторая по величине публично торгующая нефтегазовая компания в мире, вынуждена была взять на себя бо́льшую долю расходов по ликвидации последствий. По данным на март 2012 года, расходы BP составили около 22 миллиардов долларов.
Закончив с достаточностью капитала и опытом компании, можно перейти к РОЯЛТИ.
Термин восходит к французскому roialte, так называлась плата королевской власти за лицензионное разрешение в виде фиксированных ставок, исходя из фактического экономического результата его использования.
Роялти
Роялти 56%, а именно на этих условиях сегодня было подписано соглашение с Noble Energy, означает, что добытые углеводороды будут делиться между государством и добывающей компанией в соотношении 56:44. Не забудем, что в 44% добывающей компании входит себестоимость добычи, налоги и особые условия в районе добычи, как-то: риски из-за террористической активности, изменение конъюнктуры рынка и прочее. Тут хорошо бы опереться на сложившийся мировой уровень роялти, но штука в том, что каждый район по своему уникален и сопоставить роялти в Мексиканском заливе или месторождения Южный Парс с месторождением Левиафан вряд ли возможно.
В Израиле добыча нефти и газа, порядок лицензирования в этой области определяется «Законом о нефти» 1952 года с поправками, внесенными в 1965 и 1989 году. Этот закон определяет права и обязанности компаний по разведке и добыче нефти, природного газа и других видов топлива, и включают в себя порядок лицензирования и нормативы отчислений и платежей государству.
В 1946-48 годах, когда арабские шейхи только мечтали о нефти, желающих иметь с ними дело было мало, и они предложили роялти 5%. Им пяти процентов было тогда достаточно. На таких условиях в арабских странах появились первые компании, зашелестели первые нефтедоллары.
К 1952 году уже появилась некоторая конкуренция между нефтедобывающими компаниями, она и привела к росту роялти до 12,5%. Вот в Законе 1952 года и была прописана эта норма отчислений государству.
Изначальное соглашение с Noble Energy подписали на основе все того же закона 1952 г с роялти 12,5%. К этому времени в мировой практике таких цифр уже не было, но чиновники, готовившие договор об этом, скорее всего, об этом не думали. Какая нефть, какой газ? Разве неизвестно, что Моисей вел нас в землю обетованную так долго, потому что искал место, где не пахнет нефтью!
Noble Energy обнаружила газовые месторождения на всех участках, на которых вела разведку. Вот тут и пришло время схватиться за голову. Потребовали срочно пересмотреть «Закон о нефти», многократно увеличить роялти, и, на этой основе, пересмотреть соглашение с Noble Energy. Закон обратной силы не имеет, но Noble Energy пошла на соглашение с правительством. Роялти было увеличено почти в пять раз — до 56%. На этих условиях ими были определены разведочный бюджет, допустимые риски, а также условия получения и возврата банковского кредита на проведение дорогостоящих исследований и бурения.
Монополия – это плохо, а конкуренция – это хорошо
На роялти в 56% душа не успокоилась. В дело вступил антимонопольный комитет и потребовал от участников проекта оставить себе только одно месторождение, а три других продать. При этом в принципе не учитывалось то, что ни одна израильская нефтяная компания не в состоянии освоить добычу газа в таких сложных геологических и природных условиях.
Сегодня любой школьник знает, что монополия – это плохо, а конкуренция – это хорошо. Кто бы спорил? Для конкретизации был принят «Закон о природном газе» 2002 года (חוק משק הגז הטבעי). Раздел 4 (а) (2) закона говорит, что не допускаются к продаже природного газа и не могут получить лицензию те, кто перерабатывает более 10% нефти в Израиле. А, кроме того, министры инфраструктуры и финансов для «способствования конкуренции» могут назначить в этом вопросе и дополнительные ограничения.
Просто душа радуется. То есть, если один не может контролировать более 10% рынка, то на рынке должны присутствовать еще, как минимум, 9 таких же операторов. Но и этого для конкуренции недостаточно, вот если их будет 12-15, вот тогда будет такая конкуренция, как мечталось. Только этих компаний что-то не видно. Не стоят они в очередь за лицензиями, не кричат обиженно: «Вас тут не стояло!», Мечты, мечты, оторванные от жизни, как на картинах Шагала.
Но вернемся к «Левиафану». На шельфе был выделен район, разбитый на 20 участков, и объявлен тендер. Искать нефть нужно было на глубинах моря 1500 – 1700 метров, а для этого одного желания мало, нужно уметь это делать, иметь опыт, оборудование, финансирование. Но такие компании не спешили в Израиль. Перед этим British Gas отказалась от разведки в этом районе именно из-за низкой вероятности обнаружения углеводородов. Ряд компаний отказались участвовать в тендере, так как опасались арабского бойкота из-за работ в Израиле.
Сказались и имиджевые потери Израиля из-за скандала с «Супериор Ойл».
Несколько слов о скандале с «Супериор Ойл»
После Шестидневной войны Израиль начал искать нефть на Синае. Бесплодные усилия израильских поисковиков вынудили привлечь к поискам иностранные компании. Из-за угрозы арабского бойкота заявка поступила только от одной американской компании «Супериор Ойл», которая действовала под псевдонимом «Нептун». Выполнив геологический анализ территории, компания выделила небольшой участок около побережья Суэцкого залива и первой же скважиной открыла крупное месторождение Альма, но только в это время «наш Синай» снова стал египетским. Кто должен платить американцам?
Израильские чиновники сказали, что обстоятельства изменились, месторождение, получается, найдено для Египта, вот пусть он и платит. Египет вполне резонно заметил, что он ничего не заказывал и платить не намерен. Решал суд в Гааге. Израилю пришлось оплатить стоимость разведочных работ компании «Супериор Ойл» плюс немалые судебные издержки. Резонанс был громкий. После этого более 20 лет ни одна нефтяная компания не хотела иметь дело с Израилем.
Каковы будут имиджевые потери в результате отмены соглашения с Noble Energy, вряд ли кто-то оценит сегодня, но они будут неизбежно.
Но вернемся к тендеру на участок «Левиафан» и конкуренции, «которая – хорошо».
В итоге всех обстоятельств заявку на участие в тендере на разработку месторождения Левиафан подала всего одна компания, та самая Noble Energy. Она не вела работы в арабских странах и потому не опасалась арабского бойкота, зато имела опыт работы в Мексиканском заливе. Ну, и верила соглашениям, подписанным с Израилем. Вот такой был тендер из одного участника, других не нашлось.
«Закон о природном газе» 2002 года ввел предельную норму контроля (монополизма) в отрасли – 10%. Писали этот закон те же специалисты, которые заключали первоначальное соглашение с роялти 12,5%.
То есть одной компании нужно иметь 10% рынка, но откуда возьмутся еще девять, компаний с опытом и достаточным капиталом, об этом как-то не подумали. Без Noble Energy или какой-либо другой компании с сопоставимыми техническими возможностями и опытом Израиль не мог бы осуществить разведку и разработку этих глубоководных месторождений. Фирма Delek Energy и другие израильские участники проекта являются лишь финансовыми партнерами американской компании, не имеющими ни технических средств, ни специалистов для проведения таких сложных работ.
Так с чем сражаются борцы с монополиями? Они опасаются картельного сговора и, как результат, запредельных цен? Но дело в том, что цены на нефтяном рынке не определяются желаниями Noble Energy. Израиль для влияния на мировые цены на этом рынке слишком мал. А картель – он действует вполне официально, имя ему — ОПЭК.
Или беспокойство вызывают будущие прибыли Noble Energy? Так большие прибыли приводят к бо́льшим налоговым поступлениям, а именно налоги и создают профицитную часть бюджета, из которой и исходят все блага населения.
Несколько слов о неизменности условий
Роялти вроде бы всех сегодня устраивает. Но судьи БАГАЦа постановили, что пункт о неизменности условий соглашения, включая и попытки внести в него поправки путем законодательства, не соответствует израильским правовым нормам.
Данный пункт в соглашении предусматривал защиту условий от любых изменений до 2030 года, а, поскольку соглашения во многом основано на этом пункте, то судьи отменили все соглашение в целом, а не только параграф о неизменности условий.
Срок окупаемости такого проекта 7-10 лет. Может, если крупно повезет, несколько меньше, но не очень. Интересно было бы посмотреть на инвестора, который бы вложил деньги в проект, условия которого могут быть легко и изящно пересмотрены очередным правительством в любую минуту, естественно, «в интересах народа». Да и кто ввяжется в дело, если по ходу допустимо менять условия и сообщать партнеру, что играем мы не в футбол, а в пейнтбол.
БАГАЦ вынес свое решение по иску общественных организаций. Кто же они, общественные организации, которые опротестовали газовое соглашение?
Это «Движение за чистоту власти», «Экологическая оборона», Энергетический форум Израиля, «Ассоциация устойчивой экономики», «Академический центр бизнеса и права», ну и, естественно, партия МЕРЕЦ в лице Захавы Гальон, и партия Авода в лице Эйтана Кабеля, Шелли Яхимович и Мануэля Трахтенберга, которого называют главным экономистом «Сионистского лагеря».
Так против чего, собственно говоря, борются вышеозначенные интересанты? Чего добиваются? Захава Гальон своих целей не скрывает, она один из основателей движения «Бецелем» и его же генеральный секретарь. 
О «Бецелем» и источниках его финансирования написано достаточно много, нет смысла повторяться. Не так давно лауреатом премии «Движения за чистоту власти» в категории «Политика» стала именно она, Захава Гальон, лидер партии МЕРЕЦ, образец чистоты.
«Экологическая оборона», она-то против чего обороняется? Об этом они сообщили на своем сайте: «Присоединяйтесь к нам в борьбе против всех наших экспортных поставок газа…» То есть – вперед, к натуральному хозяйству.
«Академический центр бизнеса и права» на своем сайте радостно сообщает: «Удар по правительству: драматическое решение БАГАЦа отменило соглашение по газу». Просто сеанс саморазоблачения.
Что ими всеми движет на самом деле, они все равно не расскажут, но есть одно непротиворечивое предположение: ими движет стремление свалить правительство, не дать ему записать что-то положительное в свой актив. Безусловно, об этом они не сообщали мне в частной беседе, кто может, пусть выдвинет иные предположения.
Правомочность решения БАГАЦа вообще вне дискурса. Это решение, основанное на мнении, а не на законе, и сообщенное как бы с небес, выше уже никого нет. Просто судьи решили немного поуправлять страной в особо комфортных условиях – отсутствии какой-либо ответственности за свои решения. Только наивные люди думают, что страной правит Правительство, и задаются вопросом, что решает «Власть Суда или Власть Закона?»
В «Ликуде» решение БАГАЦа подвергли критике, заявили, что этот вердикт жалок, и его последствия для развития топливного сектора и всей израильской экономики будут тяжелейшими. Только кого это волнует, кроме населения, естественно.
Из-за чего копья ломать?
Есть из-за чего. Месторождение «Тамар» намного меньшее, чем «Левиафан». Благодаря его эксплуатации значительно вырос профицит текущего счета Израиля. Согласно отчету Банка Израиля, в 2014 году добыча газа увеличила ВВП Израиля на 0,3%, а в 2013 году на 0,8%, а профицит текущего счета вырос в 2013 году более чем в три раза — с 2,1 млрд. долларов в 2012 году до 6,9 млрд. в 2013 году. В 2014 году он поднялся до 9 млрд долларов.
Важно, что для этого не пришлось привлекать израильские деньги, которых и так не хватает, вопрос был решен за счет участия иностранных инвесторов.
Тем, кто переживает из-за их доходов, напомню еще раз — наши блага образуются из налоговых поступлений. Простая мысль: чем раньше на рынок будет выпущена первая тонна газа из месторождения «Левиафан», тем больше заработает Израиль, — как-то все время остается за скобками.
Тем временем Noble Energy объявила, что в виду сложившейся ситуации, останавливает работы по разведке и освоению крупнейшего месторождения Левиафан. Заменить ее некем.
Натан Щаранский как-то сказал, что «У нас нет нефти, зато есть замечательные еврейские мозги». Первая часть этого смелого тезиса страдает неоправданным пессимизмом, вторая — столь же неоправданным оптимизмом.
Апрель 2016
Полоса
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
