Доблесть под грифом «совершенно секретно»

В прошлом материале я рассказывал, что однажды на учениях на КП моей роты появился командир дивизии Герой Советского Союза генерал-майор Симон Давидович Кремер и командир нашей части подполковник Аркадий Маркович Гольдин. После моего доклада они многозначительно переглянулись. «Шлуг нышт ынд зих нышт, ингелэ. Штил зол зайн», — вдруг сказал генерал Кремер, что на идиш значило: «Не бей и не ищи, мальчик. Тихо чтоб было». Я понял, о чем говорил генерал. Он намекал на мою борьбу с антисемитами при помощи приемов самбо и расспросы фронтовиков об их сослуживцах- евреях.

Через какое-то время подполковник Гольдин, когда мы остались наедине в его кабинете, объяснил мне подробнее, что имел в виду Кремер. Получалось, что всякие данные о доблести еврейских воинов, о боевом мастерстве офицеров и генералов — евреев были тогда, по выражению моего комбата, «смертельной тайной». Расспрашивать или рассказывать об этом было крайне рискованно.

Он открыл сейф, вытащил и показал мне пожелтевшую от времени газету, текст которой был напечатан еврейским шрифтом. Поняв, что читать его я не могу, комбат сказал: «Это московская газета “Эйникайт”, вышла в июле 1945 года. В статье журналистки Мирры Железновой написано, что за годы войны 135 евреев стали Героями Советского Союза. Вот списки, смотри. Генерал Кремер рассказал мне, что журналистку эту в 1950 году арестовали, обвинили в разглашении государственной тайны и расстреляли». Он спрятал газету и добавил, что генерал знает о моей борьбе с антисемитами приемами боевого самбо, потому, мол, решил предупредить, чтоб я поосторожней был и, главное, прекратил распространяться о героизме евреев. Разговоры о моих «подвигах» идут по гарнизону и могут дойти куда следует. «Ты ж минер, старшой. Вот и держи строго, как на разминировании», — добавил комбат.

Сколько раз я вспоминал мудрый совет Аркадия Марковича Гольдина. Уверен, сыграл он свою роль в том, что за 40 лет поисков героев и полководцев — евреев я ни разу не попал «куда следует». А чем чревато это было — подтверждает судьба Мирры Железновой — литературный псевдоним Мирьям Айзенштадт, обозревателя единственной в военное время еврейской газеты СССР «Эйникайт», по-русски «Единение».

Какую же «государственную тайну» выдала Мирра Железнова? Все данные о евреях — Героях Советского Союза она получила по официальному запросу, подписанному Соломоном Михоэлсом в 7-м наградном отделе Главного политуправления Советской армии, на основании документов, оформленных и завизированных по разрешению его начальника — генерал-полковника Александра Щербакова. Документы подписал начальник Управления по награждению и присвоению воинских званий Главного управления кадров Министерства Вооруженных Сил СССР полковник А. П. Токарь.

В середине 1945 года Мирра Железнова опубликовала эти данные в газете «Эйникайт». Сто тридцать пять Героев Советского Союза евреи! Это был невероятно высокий процент для полумиллиона солдат и офицеров — евреев, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной. Списки из газеты перепечатала европейская и американская пресса и резонанс от этих данных был немалый: такой факт в корне менял сложившееся мнение о евреях как воинах Советской армии.

Простить журналистке, благодаря которой мир узнал число евреев, награжденных Золотой Звездой Героя, ни Сталин, ни его юдофобское окружение не смогли. Вот и не простили, затаившись до поры, а в апреле 1950-го арестовали.

Публикация числа и списков Героев стала одним из главных предъявленных ей обвинений. Но не только. Ее обвинили также в передаче иностранным журналистам справки о численности и процентном соотношении евреев, удостоенных боевых наград во время Великой Отечественной войны. Такая справка, также по запросу Соломона Михоэлса, была выдана Управлением по награждению и присвоению воинских званий Главного управления кадров Министерства Вооруженных Сил СССР заместителю ответственного секретаря Еврейского антифашистского комитета Соломону Шпигельгласу. Подписана справка начальником 4-го отдела Управления по награждению и присвоению воинских званий Главного управления кадров МВС СССР полковником Иночкиным. Дата подписи — 4 апреля 1946 года за № ГУК 2/4.

Через два месяца Соломона Шпигельгласа нашли мертвым. Диагноз — пищевое отравление. Судя по всему, не обошлось без «спецов» НКГБ. Потому что немедленно в его квартире ими был произведен самый тщательный обыск. Изъяли все книги и документы. Видимо, искали злосчастную справку. Нашли ее через четыре года, при обыске на квартире Мирры Железновой.

Какие же криминальные сведения таились в этом документе? Сказано в нем было, что на 1 апреля 1946 года взято на статистический учет награждений, произведенных за время Великой Отечественной войны 123 822 еврея, или 1,4% от общего числа награждений. Далее приведен список других национальностей СССР и их процентное соотношение к общему количеству взятых на статистический учет награждений, в том числе: русских — 67,3%; украинцев — 17,9%; белорусов — 2,9%; татар — 1,8%; казахов — 1%; узбеков — 0,9%; армян — 0,8%. И так далее, вплоть до эстонцев — 0,08%. Таким образом, справка вполне официально свидетельствовала, что по боевым наградам в годы войны евреи заняли пятое место среди титульных национальностей и этнических групп Советского Союза. Если же сравнить соотношение награжденных с численностью данного этноса во время войны, то у примерно равных евреям процент награжденных был гораздо ниже.

Вот какой документ нашли у Мирры Железновой. И хотя она не использовала его данные в своих публикациях и не передала справку на Запад, ей инкриминировали разглашение содержащихся в ней сведений, которым присвоили гриф высокой секретности. Хотя справка вообще никакого грифа не имела.

229 дней провела Железнова в камерах Лубянки и Лефортова, вплоть до вечера 23 ноября 1950 года, когда истерзанную женщину втащили в расстрельный подвал. Полковников Токаря и Иночкина приговорили к 25 годам лагерей строгого режима.

Судьба Мирры Железновой весьма символична. Она является неопровержимым свидетельством особого отношения высшего руководства СССР к роли евреев в боевых действиях Великой Отечественной войны. Это отношение выражалось в тщательном засекречивании сведений о героизме и доблести, проявленных в ее сражениях евреями. Нигде, ни при какой погоде не найти было упоминания о национальности воина, совершившего геройский поступок, если был он евреем. Ярким примером может служить легендарный Цезарь Львович Куников.

Марк Штейнберг
Окончание тут
Из книги «Еврейский щит СССР