Пятьдесят лет с джазом

Американский изобретатель Эмиль Берлинер в 1888 году запатентовал новое устройство — граммофон и основал первую в мире компанию по продаже граммофонных пластинок. И старая пластинка, и современный диск — это звуковая дорожка, скрученная в спиральную канавку с неровными краями, размер которой определяет время и качество звучания.
Первые пластинки изготавливали из натуральной смолы, выделяемой насекомыми, — шеллака. Для изготовления одной граммофонной пластинки собиралась смола 10 тысяч этих крошечных червячков. Отсюда дороговизна первых пластинок, которая увеличивалась необходимостью менять иглу после каждого прослушивания. Были попытки делать пластинки из железа, стекла, даже фантастические одноразовые — из шоколада.
В 50-е годы прошлого века появились первые долгоиграющие пластинки. Это был настоящий прорыв!
Именно в это время, более полувека назад, увлекся совсем не поощряемой властями джазовой музыкой («Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст!»), а вслед за этим и собиранием пластинок одесский журналист Феликс Кохрихт. Восприняв как аксиому утверждение Леонида Утесова, что джаз родился в Одессе, он начал собирать и пластинки с записями песен Утесова, и все, что связано было с понятиями «джаз» и «в Одессе». Кстати, и сегодня Феликс Кохрихт убежден, что Леонид Утесов — выдающийся джазовый деятель, не только музыкант, но и организатор, пропагандист джаза. Те первые пластинки — иногда записи «на костях», то есть пластинки на рентгеновских снимках, сродни самиздату в литературе, иногда довоенные записи — он подарил создававшемуся в Одессе музею в Треугольном переулке, 11, — в доме, где родился Ледя Вайсбейн, будущий Леонид Утесов…
Феликс открывает дверцу стеллажа — и, как книги, стоят на полках сотни пластинок, уже не выпускаемых ни в России, ни в Украине, сотни компакт-дисков, магнитофонных записей. Но прежде всего смотрим книгу — «Украинскую энциклопедию джаза», изданную в Киеве в 2004 году. Здесь многие статьи написаны Кохрихтом, есть статья и о нем, члене Международной федерации джаза при ЮНЕСКО, одном из фундаторов Одесского джаз-клуба наряду с Юрием Затворницким, Николаем Голощаповым, Юрием Евстратовым, Юрием Кузнецовым, Михаилом Бочаровым…
И еще одна книга привлекает мое внимание. Изданная в США монография Фредерика Стара о советском запретном (в те годы!) джазе с надписью автора: «Дорогому Феликсу — защитнику чести и славы города Одессы и организатору фестивалей джаза в городе, где родился Леонид Утесов».
И все же что побудило молодого человека в конце 50-х годов начать собирать джазовую музыку? Встреча с удивительным человеком, собирателем, которого знала вся музыкальная Одесса, — Александром Пикерсгилем. В его квартире на углу Пастера и Петра Великого Феликс впервые увидел несметные сокровища — пластинки, записи, книги. Здесь всегда звучал джаз. Как было не попробовать собрать свою коллекцию любимой музыки?
А тут еще в 1954 году в Одессу приехал оркестр Эдди Рознера (тогда-то весь город запел «Моя родная Индонезия»), затем — «Голубой джаз» из Польши (и вновь у всех на устах «Розовая гвоздика»). И вот они — пластинки с записями оркестра Эдди Рознера, Олега Лундстрема — первых ласточек, пробившихся после запрета с середины 30-х годов джаза в СССР.
Коллекция Феликса Кохрихта интересна тем, что все музыканты, приезжавшие в Одессу, дарили ему свои пластинки с автографами. Держу в руках диски ставших легендарными Алексея Козлова, Николая Левиновского, Леонида Чижика… А какой восторг вызвал ансамбль «ГТЧ» из Литвы, в составе которого были Ганелин, Тарасов и Чекасин! Они приезжали в Одессу по приглашению джаз-клуба и, естественно, бывали в доме Феликса Кохрихта и Татьяны Вербицкой, дарили свои записи.
Но не только гастролями приезжих джазменов жила Одесса. Кто из нас не помнит оркестр Евгения Болотинского, работавший во Дворце студентов? В коллекции Феликса есть плакат 1963 года — выступление оркестра в Ленинграде, в программе «Как пройти на Дерибасовскую?».
Кстати, в школе Феликс учился в одном классе с замечательным одесским джазовым музыкантом, «золотой трубой», как его называли, Аркадием Астафьевым. А затем, уже в джаз-клубе, подружился с Юрием Кузнецовым, Сергеем Терентьевым. В моих руках изданная «Мелодией» в 1980 году пластинка «Свет осенней листвы». На одной стороне — записи Сергея Терентьева, а на другой — трио Ю. Кузнецов, А. Кучеревский и С. Зак. В эти же годы пришла слава к Татьяне Боевой, Ларисе Долиной. Одесская филармония по инициативе ее директора Ю. Петренко создала два джазовых абонемента. Николай Голощапов в музучилище открывает джазовое отделение, создает свой первый биг-бенд.
И все это отражено в пластинках, в записях. Как драгоценной реликвией дорожит Кохрихт записью «Духовного концерта» Дюка Эллингтона в исполнении оркестра Николая Голощапова с дружеской надписью старейшины одесского джаза. А вот совсем свежий компакт-диск — джазовая певица Маша Монастырская, надежда одесской джазовой школы.
Среди особо ценных пластинок — запись выдающегося джазового скрипача Стефано Граппели, в исполнении которого Кохрихт слушал Гершвина в легендарном нью-йоркском кабачке «Блю Нот». А вот привезенные из Германии записи «вечнозеленых» джазовых пьес времен Второй мировой войны в исполнении оркестра Глена Миллера…
Во времена гонений на джаз лучшие пластинки из этой коллекции звучали у Феликса Кохрихта дома — на импровизированных «музыкальных собраниях», которые, как и А. Пикерсгиль, как и М. Обуховский, он проводил с лекциями для молодых энтузиастов. Сейчас эта музыка доступна всем, и диски с автографами стали частью домашнего музея Кохрихта. О каждом из них можно рассказать занимательную историю. К примеру, диск с записями группы «Аллегро». И Алеша Ботвинов, и Юрий Кузнецов, у которых сейчас свои великолепные коллекции, приходили в дом Феликса Давидовича переписывать эту редкую запись. А сколько пластинок он переписал у них! Так шел обмен музыкальными новинками, взаимопомощь и взаимовыручка людей, любящих джаз.
Конечно, не только джазовые пластинки есть в коллекции Кохрихта. Есть и классическая музыка. По сути, это уже тема другой статьи. Но одну группу пластинок не могу не упомянуть. Мать Татьяны Вербицкой, жены Феликса Кохрихта — Наталья Сергеевна Завалишина в одесской юности дружила и играла в четыре руки со Святославом Рихтером. Уже став всемирно известным пианистом, Рихтер не забывал о днях молодости и присылал ей свои пластинки с трогательными надписями. И они сейчас бережно хранятся в коллекции Феликса Кохрихта и Татьяны Вербицкой.
Еще раз просматриваю пластинки на стеллаже. Чего тут только нет! Все диски одесских джазовых фестивалей, все записи одесских джазменов. И как результат подвижнической работы по возрождению джазовой жизни в Одессе — награда джазового карнавала 2004 года в виде пластинки — в память о том, что эти диски сопровождают людей по жизни вот уже 120 лет.
Сегодня пластинки, как я уже писал, ни в России, ни в Украине не выпускаются. Известные и уважаемые музыкальные группы наряду с CD-альбомами выпускают небольшие тиражи пластинок. Несмотря на то что пластинки капризны в хранении, не любят попадания прямых солнечных лучей, дыма, пыли, влаги, им необходимо регулярное проветривание и хранение в специальном конверте, они были и остаются реликвиями у ценителей музыкального искусства.
Как замечательно, что и в нашем городе есть дом, есть люди, бережно сохраняющие музыкальную историю. И, что не менее важно, их собрание — не музей, а живая жизнь музыки.