Элла Грайфер
Продолжение. Начало
Часть II: Террор
Прости его, мама: он не виноват,
Он себе на душу греха не берет —
Он не за себя ведь — он за весь народ.Б. Окуджава
В Нюрнберге, как сказано, о Холокосте почти не говорили, но главное – даже и не пытались отделить его от действий чисто военных, типа расстрела заложников, грабежа и порабощения мирного населения. На процессах последующих, более мелких, но опиравшихся на Нюрнберг как прецедент, судили, в частности, надзирателей концлагерей, по обвинению в «преступлениях против человечности» – как бы «превосходной степени» военных преступлений. Между тем как на самом деле никакой взаимной обусловленности между войной и Холокостом не было.
Было взаимовлияние по причине тесного примыкания во времени и пространстве, был военный захват территорий, на которых развертывался Холокост, но по сути дела перед нами два независимых, самостоятельных процесса. Армянская резня 1915 года действительно была связана с Первой мировой, ибо армяне были естественным союзником России, вследствие чего турки решили их подальше от границы прогнать, а заодно и численность снизить. Геноцид в Руанде – да, тоже связан с борьбой за территорию, за землю, на которую претендовали (и продолжают претендовать) обе народности.
Евреи (по крайности, немецкие!) враждебны Германии не были никогда, да и территорий, как известно, вовсе не занимали. Так что победе в войне Холокост никоим образом не способствовал, более того – он препятствовал ей. Французское сопротивление, восстание в Варшавском гетто, партизанский отряд братьев Бельских и еще множество смешанных отрядов, еврейская бригада в Африке – ничего этого не было бы, если бы не Холокост. Освенцимские транспорты Эйхмана на железных дорогах преграждали дорогу воинским эшелонам, тыловые подразделения вермахта под страхом остановки оружейных и прочих мастерских прятали от СС работавших на них евреев-ремесленников, а в далеком Лос-Аламосе изгнанные из немецких университетов физики ковали американцам ядерный меч.
Непосредственно к военным действиям Холокост отношения не имел, но… война – не вообще всякая, а данная, конкретная война – и Холокост служили одной и той же цели: мировому господству. Если для завоевания его требуется война, то Холокост необходим для его удержания.
Штыками, как известно, можно добиться многого, но сидеть на них нельзя, власть покорителей не будет прочной, покуда покоренные не признают ее своей, и наилучший способ, внушить им эту мысль – вовлечь в совместную борьбу против общего врага. Враг этот не должен быть на самом деле сильным, ибо неудача грозит расколоть нарождающуюся шаткую коалицию, но должен обладать устрашающей репутацией, чтобы победа поднимала самоуважение и убеждала в оправданности союза с претендентами на мировой трон.
Лучше всего создать иллюзию, что «противник» уже обладает тем самым мировым господством, к которому стремится оккупант – тогда оккупацию можно представить как «освобождение», а цель – как вполне достижимую (у них же вышло – так и мы не хуже!). А самое главное – убедить себя и других, что именно этот воображаемый «враг» является главным препятствием для сотворения нового человека, нового неба и новой земли.
Причем, очень важно, чтобы претенденты на спасение человечества сами искренне верили в могущество и зловредность своего надувного чучелка. Гитлер, если помните, на том и погорел, что пытался Америку Холокостом пугать – там, мол, евреи всем заправляют, вот я их ужо… Америке-то те евреи оказались, на самом деле, совершенно неинтересны, но Гитлер верил в «еврея» также искренне, как коммунисты – в «буржуя».
Тот тоже, по определению, обладал мировым господством, от которого надо было всю планету срочно спасать объединенными усилиями пролетариев всех стран. И как только накрепко впечатается в шар земной серп и молот, так сразу
И взойдёт за кровавой зарёю
Солнце правды и братской любви,
Хоть купили мы страшной ценою —
Кровью нашею — счастье земли.
И настанет година свободы:
Сгинет ложь, сгинет зло навсегда,
И сольются в одно все народы
В вольном царстве святого труда.«Рабочая Марсельеза»
Они тоже вполне искренне верили в это, и также как за вермахтом следовали Einsatzgruppen, во имя радикального преобразования мира и человека шли за Красной армией войска НКВД. И также искали и вербовали они себе помощников «из местных» не только (и не столько) потому, что у самих рук не хватало на такое количество убийств, но, прежде всего, потому что убийства-то не целью были, а средством – кровью повязать и сплотить против «общего врага» все народы земли, начиная с народов бывшей Российской империи.
Коллективизация с голодомором, большой террор с его чистками в мирное время построены были совершенно по той же социально-психологической матрице, что и Холокост, а с наступлением войны оказались столь же контрпродуктивными. Без большого террора не было бы ни стрельбы в спину на недавно «освобожденных» территориях, ни катастрофы сорок первого, когда самостоятельно принимать решения осмелился лишь один генерал, за что и был незамедлительно расстрелян.
Это ли подозрительное сходство причиной тому, что судьи в Нюрнберге вокруг Холокоста ходили как кот вокруг горячей каши? Возможно, но… не уверена. Были ведь причины и другие. Например, стойкий антисемитизм народов Европы и, как следствие, перманентный страх власть имущих перед обвинениями: «За евреев воюем». Так что самая сложная проблема проявилась позже, когда за Холокост взялись действительно всерьез, т.е. на выстроенном по образу и подобию Нюрнбергского процессе Эйхмана, что само по себе не удивительно. 
Удивительно, что никто кроме Ханны Арендт ее не заметил. Я имею в виду то самое, что назвала она «банальностью зла».
С расследованием преступления и собиранием улик проблем, естественно, не было, тем более что подсудимый все инкриминируемые ему деяния охотно признавал и даже добровольно уточнения вносил там, где подробностей не хватало, он только… не признавал это виной. Предстоящую казнь он рассматривал как психологически объяснимую месть за причиненные страдания и смерти, но именно месть, а не справедливое наказание, потому что действовал он все-таки правильно.
Прислушаемся повнимательнее к любимому аргументу: «Я выполнял приказ». У нас это обыкновенно толкуют как попытку свалить ответственность на вышестоящих: они, мол, так решили, а я не исполнить не мог под страхом наказания. На самом деле все не так просто. Приказ выполняют далеко не только из страха, но, прежде всего, потому, что признают право вышестоящих, принимать решения ради цели, к которой равно стремятся и они, и потенциальные исполнители.
В данном случае цель была – осчастливить человечество, рай на земле сотворить, так неужели же ради этого вам, граждане, миллиончик-другой евреев жалко? Нет, никакой личной враждебности к уничтожаемым он не испытывал, даже где-то как-то их понимал, но… Надо, Федя, надо… Именно по причине убежденности в необходимости этой «грязной работы» он без всяких угрызений совести старался делать на ней карьеру точно также, как старался бы, поручи ему начальство изготовление пуговиц для солдатских штанов.
Преступник – это тот, кто идет наперекор воле общества, совершает нечто, порицаемое окружающими, он же, Адольф Эйхман, никогда ничего такого не совершал – всю жизнь честно отклонялся вместе с линией партии. Законов не нарушал никаких, наоборот, действовал в полном соответствии с тогдашними Нюрнбергскими законами.
Ханна Арендт совершенно справедливо отметила, что с юридической точки зрения процессу этому грош цена в базарный день, но Бен Гуриона это не занимало. Ему нужен был большой пиар, и он его добился, и на всю катушку использовал в интересах своего нарождающегося государства. И во внешней политике, выбивая льготы и деньги, и во внутренней, помогая пострадавшим прервать молчание, примириться с собой и окружающими.
Ханна Арендт признавала правильность его политики – как с прагматической, так и с моральной стороны, она никоим образом не отрицала справедливость мести, но ее занимала проблема, которая Бен Гуриону и компании была абсолютно безразлична, а именно: закона, по которому можно было бы юридически правильно осудить Адольфа Эйхмана, не просто нет – его и быть не может.
Окончание следует
Июль 2015 г.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
