«… На следующий день мы попали в местный раввинат. Рав Зильбер объяснил, в чем дело. Оказалось, иностранному гражданину пройти в тюрьму очень сложно: нужно направление от раввината и разрешение от министерства юстиции. Раввинат и министерство находились на разных берегах Тибра, приходилось несколько раз в день пробегать туда и обратно по два с половиной километра. Именно пробегать, потому что в транспорте мы не разбирались, и рав Зильбер не хотел на это тратить время. Я, должен признаться, поспевал за ним с трудом, он переживал, что через два дня отъезд, а надо успеть выполнить кучу формальностей, и летел стрелой. Наконец нам сообщили, что мы можем посетить тюрьму. Посещение было назначено на день отлета.
В десять утра надо быть в тюрьме, а в час дня у нас самолет на Берлин. Тюрьма – в ста пятидесяти километрах от Рима, аэропорт – в пятидесяти в другом направлении. В считанные часы нужно проделать путь в сто пятьдесят километров в одну сторону и в двести – в другую. Рав Зильбер договорился в раввинате, что для оформления гета с нами поедут два местных раввина. Мы должны были помолиться рано утром в римской синагоге и на машине отправиться в тюрьму.
Рав Ицхак мне сказал:
– Хаим, читаем самую короткую молитву, быстро-быстро, и убегаем. Задерживаться нельзя, иначе ничего не успеем.
В этой прекрасной старинной синагоге была такая располагающая обстановка, что вместо того, чтобы помолиться, как он мне сказал, я молился спокойно, медленно. Рав уже собрал тфилин и талит, а я только закончил «Шма» и встал на «Амиду». И в этот момент слышу голос рава Зильбера:
– Хаим, сейчас не время молиться так спокойно! Из-за тебя там мамзеры (так называются дети, родившиеся у замужней женщины не от мужа; по отношению к ним Галаха устанавливает особые законы) могут родиться, а ты сейчас молишься! Кому нужна такая молитва? Быстро заканчивай, не задерживайся ни одной секунды!
Можете себе представить, что я почувствовал, когда услышал, что из-за меня могут родиться мамзеры… Уж и не помню, как я закончил молитву. Только я сделал три шага назад после «Амиды», рав Зильбер схватил меня за рукав и тут же повел в машину: в талите, в тфилин… Снимал я их уже в машине.
Так я получил урок, что «всему свое время»: молитва – в свое время, а действие – в свое… Но самое интересное было впереди.
Все три дня, что мы были в Италии, главной нашей проблемой и темой всех наших разговоров был вопрос о том, как пройти в тюрьму и получить гет у этого человека. Возможно, придется его убеждать, он в тюрьме, ему тяжело… Ситуация непростая.
Мы приехали в городишко, где находилась тюрьма. Я остался в машине, а рав Зильбер с раввинами вошел в тюрьму.
Минут через пятнадцать выходят с озабоченными лицами. В чем дело? Рав Зильбер спокойно говорит, что как только тот услышал, что приехали раввины по поводу гета, он вообще отказался к ним выйти. (На входе рава Зильбера тщательно обыскали. «Если бы меня так обыскивали в лагере, я бы не смог пронести тфилин», – сказал он нам.)
Рав Ицхак сел в машину, попросил ехать в аэропорт и больше не сказал о гете ни слова. Он переключился на предстоящий семинар в Берлине. (Потом мне рассказали, что за эти несколько минут в тюрьме ему удалось положить сто долларов на счет этого заключенного. Он сказал: «Я знаю, что такое еврею сидеть в тюрьме среди чужих. Наверняка ему нужно что-то купить»).
Я видел, что рав Ицхак приложил максимум усилий, сделал все, что только можно вообразить. И вот, когда его последнее усилие окончилось неудачей, он не проронил ни слова: он знал, что сделал свое, результаты от него не зависели, и теперь он думал о том, что ему предстоит делать дальше.
В трудных ситуациях я всегда напоминаю себе об этом: ты должен приложить все усилия, идти до конца, а результаты… А результаты зависят от Всевышнего.
Гет был получен через три года».
Из рассказа рава Хаима Коэна
«Мы работали в Италии посланцами рава Моше Соловейчика из Цюриха, благословенна память праведника. В восемьдесят девятом году приехал рав Зильбер. Я была счастлива, что смогу как хозяйка услужить ему. Но он не позволял этого делать. Даже сухари с собой привез!
Мы жили в большом одноэтажном доме на берегу моря. Как-то после полудня рав пошел отдыхать в свою комнату. Вдруг слышу: он с кем-то разговаривает. Но я точно знала, что никто в дом не входил.
Я знала легенды, что к некоторым великим мудрецам приходил сам пророк Элиягу. Я была очень взволнована.
Около четырех часов рав выходит из комнаты, и с ним мальчик лет тринадцати. Я спросила рава:
– Как он вошел?
– Через окно. Я знал, что ты отдыхаешь, и не хотел беспокоить. У меня было время с ним позаниматься, и я его пригласил прийти.
Там, в Италии, люди из России чувствовали необыкновенную тягу к нему. Мужчины, женщины, дети… Он для них был, как вода для сухой почвы.
Мы часто устраивали шаббаты для эмигрантов. Я спросила Хаима, на сколько людей готовить на этот раз. «Как обычно», – ответил он. Я приготовила пятьдесят порций.
Наступил шаббат. Вдруг одна из женщин, что помогали мне, говорит: «Погляди в окно!» Я выглянула и вижу: идет рав Ицхак в «онаней-кавод» – «облаках Славы», в окружении огромной толпы. Я ужаснулась: где я возьму столько порций? Пришли человек сто двадцать.
Люди просто прилеплялись к нему. Он приехал в четверг, а через день они уже бегали за ним, чтобы услышать еще одно слово».
Из рассказа Пнины Коэн, жены рава Хаима
В РОССИЮ НА ПЕСАХ
С конца восьмидесятых, а может, после девяностого года, когда границу открыли, я стал регулярно ездить в Россию, а в другие страны – меньше. На праздники я обычно приезжал в московскую иешиву «Торат-хаим». Но и в другие города ездил тоже.
В Песах я решил взять с собой в Москву старый лагерный чемоданчик. В иешиве было много народу. За столом сидели человек сто. Я провел Седер и, пока гости ели, начал рассказывать.
Я не ожидал, что вызову такой интерес. Весь праздник мне пришлось рассказывать… Про Песах в лагере, про геноцид Сталина… Помимо того, что утром и вечером преподавал Тору, говорил целыми днями. Я чувствовал себя счастливым, правда, устал ужасно. Но если я не расскажу, то кто расскажет? Кто остался из того поколения?
В этот раз мне очень понравились люди в иешиве. Как-то зашел ночью в синагогу – несколько человек занимались. Я постоял, меня не заметили. Потом зашел в шесть утра: сидит один и учит, и не видит меня, и не слышит. Это о чем-то говорит? В этом году они уже могли молиться вслух, читать свиток Торы, а раньше нет.
Впервые в жизни со мной случилось такое: я вел урок и закашлялся. Меня отвели в другую комнату и вызвали врача. Я не мог говорить, не слышал, что говорит врач, ничего не понимал. Врач сказал, что это приступ астмы. Но Седер на следующий день я провел нормально. И в другие дни нормально говорил… Все три недели я был сам не свой, но очень доволен, что был там.
ОБ ЭТОМ СТОИТ ПОДУМАТЬ
Деньги «пахнут»
Новоприбывшие часто нуждаются в деньгах. Иешивы, которые создаются для новоприбывших, тоже нуждаются в деньгах. Да и вообще, тема пожертвований и займов не минует никого. И еврейский закон, конечно, этими вопросами занимается.
У кого можно брать пожертвования? У кого можно брать в долг?
В жизни я многому научился. И скажу вам совершенно определенно: не стоит брать взаймы у непорядочного человека.
Как-то в лагере мне остро понадобились пять рублей. Обычно я старался одалживать у приличных людей. Но на этот раз пришлось взять в долг у человека, к которому я не хотел бы обращаться за помощью. Никому не пожелаю мучений, которых стоили мне эти деньги. В конце концов я отдал в три раза больше! И твердо усвоил: если есть выбор, надо брать в долг только у достойного человека.
Что касается цдаки (пожертвования, как я уже объяснял; Тора предписывает еврею постоянно отделять определенную часть доходов и отдавать ее бедным и на поддержку изучения Торы), то здесь просто по Галахе не всякие деньги можно брать.
Как раз недавно мне случилось разбираться с вопросом о цдаке. Пришел ко мне в гости человек, который хотел пройти гиюр. Он спросил, можно ли ему уже сейчас отдавать десятую часть дохода в цдаку. Стали мы думать. На поддержку изучения Торы цдаку у нееврея брать нельзя. Бедным он тоже не имеет права давать. Но, может быть, на что-то можно? Думали мы, думали, искали-искали – и нашли! Закон, который разрешает такому человеку помочь иешиве оплачивать аренду помещения…
Некоторые люди не берут цдаку у еврея, публично нарушающего субботу. Они видят здесь аналогию с законами жертвоприношений.
Нееврею можно принести жертву в Храме: если он приносит жертву Единому Б-гу, мы принимаем. А у еврея, публично нарушающего субботу, корбан (жертвоприношение) не принимают.
КТО ПЛАТИТ, ТОТ ЗАКАЗЫВАЕТ МУЗЫКУ
Помните, я рассказывал, что в России иногда получал к Суккот этроги, которые мне присылал из Израиля родственник. Это был мой двоюродный брат Дов-Иосеф Тайц, старший брат рава Пинхаса Тайца. Дов-Иосеф приехал в Израиль в двадцать пятом году, задолго до создания государства. Построил дом, посадил этроги и посылал мне в Россию этроги из своего сада…
Так вот этот Дов-Иосеф отлично ориентировался в вопросе о деньгах. Он был к нему очень чуток.
Когда было создано Государство Израиль, в страну стали приезжать тайманим (евреи из Йемена). Правительство Бен-Гуриона делало все, чтобы оторвать их от Торы. Жестче действовало, чем Евсекция в России.
Дов-Иосеф много занимался новоприбывшими тайманим. Помогал, чем мог, отдавал им все силы, все время.
Министерство по делам религий не раз ему предлагало заниматься этой работой официально, пойти на службу. Но он не согласился.
– Если вы будете платить мне деньги, – вы будете мне хозяева, – сказал он, – а когда я сам по себе, то я хозяин.
И всю жизнь продолжал эту работу, преодолевая невероятные трудности. Зато независимо – так, как считал нужным.
К сожалению, мне не довелось встретиться с ним: он умер за несколько лет до моего приезда.
Кстати, очень образованный был человек и воспитанный. Несмотря на воспитанность, когда (опять-таки, с приходом к власти Бен-Гуриона) по шаббатам стали ходить машины, он ложился под машины, чтобы не допускать нарушения субботы.
Есть люди, которые не хотят брать деньги для иешив даже у государства. Не хотят оказаться в положении, при котором какие-то чиновники смогут диктовать им, когда какие флаги вывешивать и когда какие праздники отмечать.
Окончание следует
Из книги «Чтобы ты остался евреем»
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
